Илья Тё - Броневой
Большую роль в принятии решения сыграло одиночество Малярийкина. После смети Калмыша, Лена казалась единственным человеком, с которым можно было … да хотя бы просто обсудить собственные переживания и мысли. Кроме того — давила её внешность. Малярийкин откровенничал с Калмышевым. Никой — любовался. А вот с Леной можно было совмещать и то и другое. Дружить и хотеть. Как бы так.
Тайная квартира Элены была достойна Моссада и ФСБ. Была оборудована в лучших традициях старых, добрых шпионских разборок прошлого века. В квартире, в спальне, возле кровати — большой и двухместной, как положено койке женской обители (а может даже четырёхместной, если в рядок и поперёк), стояла тумба с плоским компьютерным блоком. Блок украшали два монитора и рычажки. Вокруг квартиры, на лестничной площадке, в подъезде, на выходе, а также в арке и при въезде во двор таились видеокамеры. Таким образом, счастливый и хитрозашкереный обитатель «тайного жилища» Лены мог контролировать всё, происходившее вокруг. Все подступы и все очкуры. Всех кто приезжает, уезжает, приходит и уходит. Изображение со «спального» блока безопасности можно было просмартивать с ручных электронных часов или с телефона при подходе к дому. И при тревожных симптомах — во двор или в подъезд не входить. Кроме того, изображение могло сохраняться в памяти блока почти три месяца (квартал). Это значило, видеозапись можно было просматривать ретроспективно. Допустим, в воскресенье за всю неделю. На перемотке.
Зачем теледиве было всё это шпионское великолепие, Малярийкин мог только удивляться. Выходит — такая у неё жисть. Но Малярийкину — всё это подходило. Подходя к дому, он мог быть уверен хотя бы в том, что его не ждут возле двери отправленные Шпроновым бандюки.
* * *Нанятый Эленой на полигоне «Ливан» вербовщик, седой ветеран, а теперь по совместительству наставник Малярийкина-танкиста, представился Сергем Кужугетовичем Гойгу. Невысокого роста, крепкий, скромный, спортивный и молчаливый, с уверенным взглядом и татарской национальностью, Гойгу производил хорошее впечатление. Очень добротное и надёжное. Как киянка. Чуть позже Малярийкин выяснил, что этому впечатлению Гойгу соответствовал вполне.
— Последние два года все желторотые сыкуны вроде тебя пытаются трахнуть чемпионов КТО выезжая в поле на картонном дерьме, — доступно пояснил Гойгу, после того как Лена исчезла за воротами полигона, — юным долбогрёбам выдают стандартные корпуса и дешёвое штатное вооружение. Одинаковое — всем. Бесплатно. Видать, так удобней дохнуть. Но ты то у нас буржуй, а? В первый бой покатишь словно под венец — на третьем васпе!
Гойгу был прав. Насколько знал Малярийкин, знойную машинку «для нуба» Лена не купила, а скорее арендовала. Так, бесплатно. Предварительные игры премьер-лиги организовывались в Скайбоксе некими спонсорами из ВТЭК. Спонсоры предоставляли нубам в основном халявные машинки. То есть — стопроцентные гробики на колёсах. Однако, для самоубийц с деньгами существовали гробы более высокого уровня. Так говорила реклама, во всяком случае. За использование оных добрые меценаты из ВТЭК брали залог. В случае если танкист дох, залог шёл на ремонт. А вот похороны, как предписывали местные традиции гуманизма, осуществлялись за счёт погибшего. Справедливости ради, надо добавить, похороны были часто лишними. Затрат не требовали. Поскольку нечего было хоронить.
Васп-эм-три был как раз «корпусом более высокого уровня». Относительно. Маляр знал, что в КТОшной табели о рангах Васп вообще и Васп-эм-три в частности пыхтит где-то в самых низах. Интересующие Маляра возможности модификации брони, орудия и дополнительных приспособлений — таких как автоматический постановщик мин, блок ускорителя движения, баллистический компьютер, ремонтный модуль и прочие фишки, бурно развивавшиеся на потоке денег, проходивших через сибирские КТО, — в васпе-третьем благополучно отсутствовали. Но Маляр понимал: Лена сделала что могла. Даже залог за «арендованную» машину стоил не дешево. Какие уж тут претензии.
— Вижу, вы за меня рады, — откровенно сказал Маляр. — Спасибо!
— В одно место спасибо засунь, — как прежде дружелюбно ответил старик. — Вы все приходите сюда, строите героев. Игра! Спорт! А мне потом кебаб из твоего ливера с седушек отковыривать. Мотай на ус, что говорю. И не дерзи мне.
— Не вопрос, — заверил Малярийкин. — На ус мотаю, дерзить не буду. Вообще, думаю, вам со мной будет проще, чем с остальными. Во-первых, мне очень дорог мой ливер. А во-вторых, я знаю, что такое управление танком.
— Ай-гу! — Гойгу махнул всплеснул руками. — Эту песню мне каждый первый из вашей братии поёт. Из братии будущих запечёных трупов. Профессионалы! Танкисты! А следующим утром — морг. Ритуальный моцион такой: трахнуть мозг старику Гойгу, а потом пыхнуть в броне. В пепел! В уголёк! Ай, ладно… Мне сказали прогонять тебя от азов. Так и будет. Готов ты?
— Готов.
— Надо отвечать: Так точно! Распоясались, мля.
— Так точно! А скажите, давно вам Элена приказы отдаёт?
Гойгу посерел. Открыл рот, чтобы разразиться матом. Но сдержался.
— Наш с Леной сюжет, сынок, тебя не касается, — впечатляюще гнусным голосом заверил он. — А ещё раз откроешь рот по этому поводу, будешь учить себя сам. И как танк водить и как хрен трочить. Сучёнок. Всё понял? Отвечать: Так точно, товарищ старший старшина!
— Так точно, товарищ старший старшина! — послушно гаркнул Малярийкин.
И Гойгу погнал его по полигону. Старшина служил в округе без малого тридцать лет, опыт у него был офигенный просто. Машины он знал, как старый ловелас — устройство замужней женщины. Для Маляра, как и положено, знакомство с КТО началось с теории. Общие тактико-технические характеристики корпуса «васп-М3», устройство ходовой и силовой части, управление боевой машиной, управление вооружением. Но без учебников.
Выглядело всё примитивно. По приказу наставника, Маляр залез в танк. Гойгу нацепил наушники и принялся гонять новобранца «по пульту» дрессируя относительно функциональности многочисленных рычагов, тумблеров, кнопок и гашеток. Здесь Малярийкин быстро убедил пожилого наставника, что понты в начале знакомства не были пустым блёфом. Матчасть очередной «нуб» знал, что называется, на зубок. Даже новую систему управления огнём, совершенно не известную Малярийкину до сего момента, автомех освоил налету. Васп-три действительно, круто отличался от того, что они мастрячили с Калмышем. Что ж поделать? Заводской корпус — есть заводской. Даже старый. Машина была живее, форсаж резче, а оперировать башенным орудием, напичканным электроникой — проще и удобнее, чем во всех типах боевых аппаратов, с которыми Маляр сталкивался раньше, вроде древних помоечных серий типа «Т» или «А».
Автомех гнал васп-третий по полигону, нарезая кольца и поражая учебные мишени то в хвост, то в гриву. То есть: иногда в десятку, а иногда в белеющий горизонт. Чаще в десятку. Однако, вербовщик кривился и дул в усы. Парень оказался непрост, но результаты показывал так себе. Механик хороший. Машину знал. Новые системы осваивал быстро. Намёки схватывал с полуслова. Но как боец — явно не звезда. «Чаще в десятку» — тут не годилось. В десятку следовало бить всегда. Каждый раз. Во всяком случае, по неподвижной мишени, будучи в целой машине и разъезжая по полигону.
— Тебя Маляр, зовут, верно? — Спрашивал Гойгу в микрофон. — Ну вот запоминай, Маляр, запоминай. Завтра на площадку локации против тебя выйдут девятнадцать соперников. Ты — двадцатый. Но у тебя — будет преимущество. Ты — первый и единственный нуб, которому за сутки до боя дают познакомиться с локацией. С местом предстоящего боя. Запомни! В бою, хоть в первом хоть в последнем, знание боевой машины — имеет значение. Но не такое решающее, как кое-что другое. Ты должен знать местность, сынок. И взаимное расположение на ней всех крупных объектов. Топографию и рельеф. Поскольку в большинстве боёв изучить заранее ты местность не можешь, запоминай в ходе боя. Каждую деталь! Цепляйся за всё, что мозг посчитает важным. Стена. Курган. Холм. Низина. Обрыв. Река. Поворот улицы направо, девяносто градусов. Поворот улицы налево, шестьдесят градусов. В интерфейс машины вмонтирована интерактивная карта. Но глядеть на неё иногда не хватает времени. В схватке с серьёзным противником не хватает даже долей секунд. Поэтому карту местности, — более того, трехмерную картину, проекцию местности, ты должен рисовать в своей грёбаной башке. Каждый миг боя. Каждый миг, без исключений. Одновременно управляя движением, одновременно управляя огнём … С накоплением опыта, твой мозг будет делать эту работу автоматически, не задумываясь, без самого тебя. Но для этого надо выжить, сынок. Надо выжить. Ты разумеешь?
