Мэтью Мэзер - Кибершторм
– Они объявляют войну? – Чак подошел к телевизору и стукнул по декодирующему устройству. Изображение скачком вернулось в норму.
«С нами профессор Грант Лэтем из Аннаполиса, эксперт по информационной войне, – объявил ведущий CNN. – Профессор, что вы можете нам сказать о происходящем?
– Это классический пример эскалации кибервойны, – ответил профессор Лэтем, глядя в камеру. – По всему Китаю происходят отключения электроэнергии, и авария на плотине, похоже, лишь один из нескольких критических отказов в системе инфраструктуры. Однако о масштабе событий мы и понятия не имеем.
– Кибервойны? – спросил ведущий.
– Тотального нападения на компьютерные системы и сети.
Ведущий немного подумал.
– Что вы посоветуете людям? Как они могут подготовиться? Что они могут сделать?
Профессор Лэтем глубоко вдохнул и закрыл глаза, а затем посмотрел прямо в камеру.
– Молитесь».
19.20
– Жар спал, – сказала Пэм, глядя на детский термометр.
Я кивнул и передал термометр Лорен. Она улыбнулась и наклонилась над кроваткой, чтобы поворковать с Люком. Лицо у него по-прежнему было в красных пятнах, однако он уже шевелился и меньше плакал.
– А вот это точно перелом, – добавила Пэм, посмотрев на распухшую левую руку Чака.
Он скорчил гримасу, но все же нашел в себе силы улыбнуться.
– Сейчас мы ничего с ней не сделаем.
– Могу перевязать, – предложила Пэм.
– Потом. Боль не такая уж сильная.
Мы пригласили Пэм и Рори, а также Чака и Сьюзи к нам на ужин. После того как включилось электричество, настроение у нас наладилось, хотя мы по-прежнему нервничали – а буран все усиливался. За сутки выпало почти два фута снега, и за этим бураном по пятам шел еще один.
Однако главная драма сейчас разыгрывалась на новостных телеканалах.
Кадры с разрушенной китайской деревней и захватом посольства США в Тайюане сменили изображения с горящими американскими флагами в Тегеране. На одном иранском сайте появился видеоролик, очерняющий Мухаммеда, и из-за него в Пакистане и Бангладеш начались волнения.
Казалось, что весь мир против нас.
Откуда взялся ролик, никто не знал; иранцы утверждали, что его распространяет правительство США. По телевизору показывали президента Ирана – он утверждал, что метели на Восточном побережье, перебои с электричеством и птичий грипп – все это божественное вмешательство: Господь хочет сокрушить Америку.
Скорость Интернета упала почти до нуля, бизнес и связь застыли. Европа пострадала почти так же сильно, как и Америка, – массовое изъятие денег из банков, очереди за продовольствием, беспорядки в Греции и Португалии.
Относительно не пострадал только Иран со своим «халяльным Интернетом», Китай за своей «Великой защитной стеной» и Северная Корея, которая практически не была подключена к Интернету. Зато Америка была подключена максимально и поэтому сейчас испытывала сильные затруднения. Эфир затопили теории заговоров.
Несмотря на все это – или, возможно, именно поэтому, – Сьюзи решила приготовить настоящий праздничный ужин. Тони собирался к нам присоединиться. Я даже предложил пригласить Ричарда и его жену, однако Лорен, похоже, это пришлось не по душе.
– Не очень хорошая мысль, – ответила она. Чак уже замахал головой, и Сьюзи тоже выразительно посмотрела на меня.
Мы собрались в нашей квартире, так как их была забита мешками и бутылками с водой. Женщины готовили, а мы с Чаком и Рори пили пиво и смотрели CNN. Картинка шла рябью, звук периодически пропадал, но, судя по всему, технические проблемы с передачей сигнала возникли у многих провайдеров.
Время от времени появлялись изображения танков, стоявших у здания CNN – очевидно, это должно было подчеркнуть то, какую важную роль телеканал играет в жизни страны. Интересно, стоят ли танки в нашем районе. Не помешало бы.
– Там просто Снегогеддон, – заметил Рори. Днем он добрался до здания газеты «Нью-Йорк таймс», в которой работал репортером.
Пока мы разговаривали, телевизор бубнил. «Несколько лет назад Пентагон ясно дал понять: если кибератака на США приведет к человеческим жертвам, он нанесет ответный удар с применением оружия».
Большую часть дня я помогал соседям чинить отопление. Подачу электроэнергии восстановили, однако Интернет глючил, а ведь все системы здания управлялись по Сети. Коридоры нагрелись, так что решение отчасти заключалось в том, чтобы держать двери квартир нараспашку.
«…ответный удар с применением обычного оружия, бомб и танков…»
У Бородиных, разумеется, все было в порядке, и в помощи они не нуждались. Когда я заглянул к ним, Александр спал перед телевизором, по которому шел какой-то русский сериал. Я решил, что после обеда принесу им что-нибудь съестное.
– Расчищают только главные улицы, – продолжал Рори. – Сугробы на Восьмой уже выше меня. Порт и Пенсильванский вокзал забиты людьми.
«…президент объявил по всей стране чрезвычайное положение и, ссылаясь на закон Стаффорда, привлек армию к выполнению задач внутри…»
Я далеко от дома не отходил. Сугробы вокруг были уже почти по пояс, температура упала до нуля[1], и дул ветер. Совсем не погода для прогулок. Меня потрясла смелость Рори, который в такой день прошел почти двадцать кварталов, чтобы попасть на работу.
«На Восточном побережье от бурана пострадали шестьдесят миллионов человек, и хотя подача электроэнергии во многих местах восстановлена, несколько миллионов остаются без света. Кроме того, службы спасения пока не работают».
Я посмотрел на телеэкран, затем перевел взгляд на Рори.
– Мы в состоянии войны? Китай уже бомбим?
Я почти не шутил.
Рори пожал плечами.
– Сейчас наш главный враг – буран. Тот профессор Лэтем на CNN просто драматизировал.
– Да ладно! – Я сердито ткнул в сторону телевизора. – Хочешь сказать, что все это – совпадение? Вчера китайцы объявили войну, обвинив нас в уничтожении их самолета. А теперь перебои с электричеством, крушение поезда…
– Он прав, – заметил Чак. – Тут что-то нечисто.
– Да, – ответил Рори, – дело нечисто, но вряд ли стоит бомбить весь мир только потому, что отрубился Интернет.
– Наверняка это китайцы. – Я покачал головой. – Иначе зачем мы нанесли ответный удар?
– Ты про деревню рядом с плотиной? – спросил Рори. Я кивнул. Он потер шею и вытянул губы трубочкой. – В чем-то ты прав, однако американское командование не взяло на себя ответственность за удар. И Китай не объявлял нам войну. Они все отрицают. Просто губернатору провинции Шаньси захотелось покрасоваться перед камерами. Он потерял влияние в Политбюро…
– Никто ни в чем не признается! Может, нападение и виртуальное, – я повысил голос и, встав, указал на снегопад за окном, – но люди там гибнут по-настоящему!
– Мальчики! – зашипела Сьюзи, свирепо глядя на нас. – Тише, пожалуйста! Дети спят.
– Извини, – робко произнес я.
– И выключите эту штуку. На сегодня с нас хватит.
– Мы можем что-то пропустить…
– Майк, если не выключишь, пропустишь отличный ужин, – сказала Лорен. – Парни, накрывайте на стол.
Я взял пульт и посмотрел на экран.
«…теперь вопрос в том, в чем заключается применение силы, ведь счет потерям уже открыт. Более сотни человек погибли сегодня утром в железнодорожной катастрофе, десятки пропали без вести, восемь предположительно умерли от птичьего гриппа, а двенадцать стали жертвами грабежей».
Я выключил телевизор.
21.00
Огоньки свечей дрожали в полумраке, а за окном выл ветер, бил по стеклам и требовал, чтобы его впустили. Мы взялись за руки; я подумал о продрогших и голодных беднягах, которые сейчас на улице, о том, какими сложными путями они шли, чтобы оказаться наедине со стихией. Лорен сжала мои пальцы, и я улыбнулся, пытаясь прогнать дурные мысли.
– Боже милосердный, прошу тебя, защити нас и наши семьи, – сказала Сьюзи. – Благодарим тебя за пищу и за то, что подарил нам жизнь. Мы будем молиться о том, чтобы все избегли опасности и чтобы ты вывел нас к свету.
Мы сидели на высоких табуретках, расставленных полукругом вокруг черной гранитной кухонной стойки. На одном ее конце, у стены, я установил наряженную елочку, и сейчас она мигала красными, желтыми и синими огнями. Лорен расставила между нами свечи с ароматом ванили.
– Аминь! Давайте поедим! – воскликнул Чак, и мы зашумели, набрасываясь на ужин.
Мне казалось, что я не голоден, но когда девочки поставили на стойку блюда с индейкой, картофельным пюре и многое другое, в животе у меня заурчало. И, судя по тому, какие горы еды все накладывали на тарелки, я был не один такой.
– Ты в церковь часто ходишь? – спросил Чак с улыбкой, отрывая ножку индейки. Он заметил, что я не сразу отреагировал на просьбу Сьюзи взяться за руки и помолиться.
