Игорь Марченко - Доминион. Воссоединение
— Не факт. С чего вы взяли, что он был мертвецом? Только на основании одного документа…
— Потому что люди не живут без сердца и крови, как он. Внутри полости тела обнаружен сложнейший прибор, который наши специалисты нарекли аккумулятором духовной энергии. Прямо как на старых колодцах душ, только компактней; те, правда, рассеивали ее, а не аккумулировали. Этот прибор сродни батарее, которая питает энергией умерших. В мозг имплантирован самый сложный и странный микрочип, который я когда-либо видел в своей жизни, а я повидал немало. Он управлял моторными реакциями и являлся своего рода псевдоразумом, командующим этой ожившей куклой. Я думаю, что это был слепок его памяти, которая ему заменяла некоторые части мозга, пострадавшие во время смерти. Для того, чтобы его убить, нам пришлось отделить голову от тела, да и то после этого оно дергалось, пока кто-то не догадался прострелить батарею, питавшую его. А теперь представь целую армию подобных созданий в защитной броне высшей категории и мощным вооружением. Представил?
— Если это правда, они будут неуязвимы. Ожившие мертвецы… бред! Погибших в бою сжигают в крематориях.
— А что, если нет? — зло усмехнулся Мэрчент, закуривая сигарету. — Ты это видел? Ты уверен в этом? Что, если они где-то ждут своего часа, чтобы обрести вторую жизнь с духовными батареями и микрочипами псевдоразума? Колодцы душ по-прежнему рассеивают духовную энергию над местами боев. «Зачем они нужны?» — спрашивают себя все. Духовные таинства церкви Единого или дань традиции?
Я в удивлении уставился на него, увидев эту проблему в ином свете.
— В созвездии Рыбы целая система отведена под резервуары духовной энергии. Ее более чем достаточно, чтобы половину человечества питать после смерти.
— Как, черт подери, вам удалось все это разузнать?
— Прижали к ногтю кой-каких шишек из епархии Единого. Нас давно интересуют дела этих молодчиков и та роль, которую им отвел Император. Когда придет время, мы не желаем получить удар в спину, вот и присматриваем за ними. Узнав про огромные запасы духовной энергии, мы быстро сопоставили факты с ходячими мертвяками и кой-какими игрушками, которыми разжились у этих святош. Ты что нибудь слышал об Ордене фанатиков с Проциона?
— Космическая тюрьма? Этот культ официально запрещен в Империи, — припоминая детали, нахмурился я. — Они создают военную силу для защиты церкви Единого от посягательств иноверцев. У них полно нетрадиционной техники, которая удивляет всех своей бесчеловечностью и садизмом. Вроде штучек, что разрушают молекулярные связи между определенными типами белков и буквально сдирают мясо с костей. Кому еще придет в голову придумывать оружие с таким отвратительным воздействием?
— Верно. Но они на сегодняшний день легальная организация и не сегодня завтра им дадут какой-нибудь неприметно скромный статус. Что-нибудь вроде Великих защитников церкви, и никто слова против не скажет. Они уже взяли на себя заботу о самой большой космической тюрьме на Проционе. Хотя эту функцию должны выполнять полицейские подразделения. Теперь ты понимаешь, с кем придется сражаться, если ты примкнешь к нам. Но я тебя не тороплю. Подумай над этим хорошо, а завтра мы снова встретимся, и ты скажешь ответ. Я обещаю, что вне зависимости от твоего решения мы все равно проведем операцию по смене ДНК и внешности и поможем тебе спрятаться на любой из планет внутреннего или внешнего кольца Империи.
— Я все и так давно решил, — встав с кресла, сказал я. — У меня скопилась масса долгов к Империи и Императору лично. Я хотел бы им вернуть их с достойными процентами. Только у меня есть небольшая просьба личного характера. Моя семья, возможно, под колпаком наблюдения. Я прошу вас скрытно вывезти их с Гиди Прайм на любую планету.
— Понятно, — кивнул Мэрчент. — Ты прав. Пока они живут и ничего не знают, их, скорее всего, никто не тронет. Но стоит тебе мелькнуть на горизонте, как их легко возьмут в заложники и устроят тебе ловушку, на тот случай, если ты попытаешься их вернуть. Я бы поступил на месте тех, кто тебя ищет, именно так. Я дам задание нашим агентам осторожно проверить твою семью и разработать операцию по ее спасению.
— Спасибо. Я не могу убегать и прятаться, пока семья под прицелом.
— Отдыхай. Набирайся сил. Твою семью мы ни за что не дадим в обиду.
На следующей неделе мне сделали операцию по смене ДНК. Сложнейшая процедура прошла в одной из экспериментальных клиник регионального филиала корпорации. Другими словами, в том же здании, куда меня привезли.
Штаб-квартира была настоящей крепостью. Со стороны сооружение напоминало ничем не примечательный небоскреб бизнес-центра, а на самом деле выполняло функцию планетарной крепости. Композитные материалы башни были одними из самых прочных в Империи и шли только на строительство форпостов на враждебных планетах. На километр возвышаясь над землей, здание почти на два километра уходило в глубь твердой породы Калипсо. Его невозможно было обрушить даже ударной волной близко разорвавшейся ядерной бомбы. Снаружи оно было покрыто нарядным цветным стеклом и дорогим пластиком. Внутри все жили и работали по строгому распорядку, больше смахивавшему на жизнь солдат в военное время. Официально такие удивительные меры безопасности были направлены в первую очередь на защиту от конкурентов, которых и в самом деле было немало. Кроме того, в здании имелись силовые щиты и вооружение, каким мог похвастаться не каждый тяжелый крейсер. Множество разведывательных комплексов день и ночь наблюдали за военными объектами Империи. Ведя скрупулезный учет взлетающих судов, отслеживая передвижение армии, корпорация была в курсе многих тайн. Разъяренные военные чины, знавшие об этом безобразии, часто жаловались на сканирование своих кораблей и баз со стороны корпорации. Еще более высокие чиновники, хорошо подмазанные деньгами корпорации, лишь отмахивались от них. Так как свято верили, что лидер Калипсо по дальней связи лишь отчасти нарушает закон ради собственной безопасности — ставя опыты с экспериментальными устройствами, которые завоевали весь рынок. В каждом доме, в каждом аэрокаре или на корабле использовалась субмолекулярная электроника и программное обеспечение «Технокора». Это было надежное прикрытие от конкурентов.
Мэрчент навещал меня через день.
— Ну и как успехи конкурентов? — прошептал я восковыми губами.
Замена ДНК была мучительно болезненной и долгой. Каждая клетка тела невыносимо страдала. В перерывах между принятием стабилизирующих веществ я мечтал только о смерти. Мощные машины, к которым я был подключен, после смены спинного мозга день и ночь стирали мою старую ДНК из каждой клетки тела, из каждой волосинки. Скелет постепенно менялся, как и мышцы, сухожилия и внутренние органы. Это был ад на земле.
— Мы не даем им ни единого шанса! — улыбнулся Мэрчент. — Я знаю на собственном опыте, какую ты сейчас испытываешь боль. Я искренне сожалею об этом.
В ответ на мой вопросительный взгляд он потянулся было за сигаретами, но, опомнившись, убрал руку от белого скафандра, который его заставили надеть, прежде чем повидаться со мной.
— По молодости я влез в долги к большим людям Синдиката. Как водится, влетел с товаром на крупные деньги и ударился в бега. Мне производили смену ДНК тайно, почти в подвальных условиях, чуть не убив, но я выкарабкался. Синдикат меня долго искал, а когда нашел, я им вернул все деньги вместе с процентами, набежавшими за эти годы. Я к тому времени работал помощником директора и стал большим человеком, заработав состояние в рекордно короткое время.
— Зачем же отдали, если были большим боссом? Разве это было обязательно?
— Потому что иногда нужно возвращать старые долги, каким бы мхом они ни поросли. Синдикат прислал ко мне одного из младших координаторов, который предложил мне на выбор: либо деньги, либо стать их человеком в корпорации. Я выбрал деньги, потому что уже давно состоял в «Возрождении Терры». Я не собирался ставить наше дело под угрозу из-за мафии.
Я попытался расспросить его об этом поподробнее, но тело свела судорога, и я потерял интерес к разговору. Мэрчент, сочувственно глядя на меня, кивнул одному из врачей. Тот заботливо сделал мне в руку успокаивающий укол.
— Если бы ты заранее знал, что тебя ожидает, ты бы решился на смену ДНК?
— Да, — криво усмехнулся я, ощущая действие лекарства. — Просто думал бы дольше.
У Мэрчента мелькнула тень улыбки, но он ничего на это не сказал. Просто встал и вышел из стерильного бокса, где я находился под присмотром целой армии врачей.
Прошел месяц, а затем еще один, и я стал угрожать разнести тут все к чертовой матери, если меня не выпустят. Врачи, посовещавшись, согласились выполнить мою просьбу, но заставили каждый день проводить по два часа в реабилитационной капсуле клиники.
