Операция "Берег" - Юрий Павлович Валин
— Проснулся? Пошли, на пару часов нормально вырубимся. Надо передохнуть, завтра продолжим.
— Угу. Слушай, а что у Митрича там на жизненном пути было? Он же точно не «прыгун»? Определенно здешний.
— Разное у него было, — неохотно сказала Катерина. — Плохое и хорошее. Но поворачивалось всё не той стороной. Хотя, тут как сказать. Может, и той. Но определенно не «Свадьба в Малиновке», иной жанр. Слушай, Жень, наверное, это тот случай, когда это вообще не наше оперативное дело.
— Я насчет того, что, может, помочь человеку нужно.
— Ну да. Только чем тут поможешь. Митрич — человек-одиночка, из тех, что сами судьбу выбирают. А иначе хоть СВГК[5], хоть весь ЦК привлекай… толку то. Нет, сам он, сам должен.
— Ладно, тут тебе виднее. Пошли спать.
— Это непременно. Но сначала бальзама выпьешь. Отлично от горла помогает, волшебный рецепт. Сейчас Тимка ингредиенты сыщет….
Фигасе волшебство. Пахло вроде неплохо, медом и непонятной ботаникой, а как глотнул… показалось, что горло уже вообще не понадобится — до позвонков прожгло. Истинно — Flammenwerfer.
Так и заснул товарищ Земляков, спаленный бальзамом и изумлением, опять как отключило.
8 апреля 1945 года. Кенигсберг
Итоги дня:
Утром капитулировал прикрывавший дорогу на Пиллау форт № 5 «Король Фридрих Вильгельм III». Чуть позже захвачен двухъярусный мост — при отходе немцами подорвана только верхняя ферма. Днем взят вагоностроительный завод «Штрайнфурт». После полудня советские группировки соединились в районе поселка Растхов, взяв одноименную станцию (в наших документах именовалась станцией Прегель), и в районе Амалиенау. К 18 часам наши дивизии прорвались в юго-восточную часть города, застроенную 5–6 этажными домами, вести штурмовые действия в подобной застройке было особенно непросто.
За день удалось полностью овладеть кварталами севернее Зюдпарка. Здесь немцы сдавались в плен или хаотично отходили на северный берег Прегеля.
К вечеру наши войска вели бой в зоопарке, танки 1-го танкового корпуса достаточно медленно, но неуклонно продвигались по Замиттер-аллее[6] к северному вокзалу. Был очищен район стадиона.
Атакующая центр города 1-я гвардейская стрелковая дивизия полностью выполнить задачу дня не смогла — сопротивление противника на этом направлении оказалось крайне упорным. Помогла 11-я гвардейская, нанесшая фланговый удар вдоль берега реки. К 20 часам удалось взять здание Товарной биржи.
Наша авиация совершила около 6 тысяч самолетовылетов.
К вечеру советскими войсками очищена вся южная часть города. Немцы еще удерживали центр и восточную часть Кёнигсберга…
[1] Влияние вектора «К». Этот район был взят только днем 8 апреля.
[2] Опергруппе очень повезло со столь редкой банной машиной. Возможно, это вообще очень-очень линия «К», поскольку о таких фронтовых машинах почти ничего не известно.
[3] Бергхоф — «горный двор» резиденция Гитлера в Альпах, в долине Берхтесгаден.
[4] По сути, это «младший ефрейтор», самое массовое звание вермахта.
[5] Ставка верховного главнокомандования.
[6] Улица Горького.
Глава 17
17. И лошадь устала
Степями скакать
Разрушенные дома на набережной р. Прегель (остров Ломзе)
9 апреля 1945 года. Кёнигсберг
4:32
Конь был невелик: светленький, наверное, суконный, но может и плюшевый. Вовсе не простенькая качалка, а по-немецки технически оснащенный — на колесиковой базе. Наверное, киндер-хозяин по комнате катался. Хотя нет, маловат скакун, чтоб на нем гарцевать, просто за веревочку возили. Сейчас коник висел в окне, зацепившись задними колесами за разбитую раму. То ли взрывной волной зашвырнуло, то ли сам в ужасе скакнул.
Митрич оторвался от оптического прицела. Светлое пятно в окне как-то беспокоило, хоть и явно же неживое. Но в предрассветной темноте светлое и непонятное порядком отвлекало на себя. Ладно бы нервничал, а то непонятно с чего…
Под танком заворочались и невнятно выругались. Опять Грац весь брезент на себя накрутил, с товарищей стянув. Вот же хитроумный инстинкт у человека…
В часовые Митрич сам вызвался. День вышел беспокойный, с дальними поездками, близкой стрельбой и внезапными рисованиями усов, но имелись догадки, что заснуть не удастся. На душе как-то странно теперь было, непривычно.
Да, нужно было с кем-то поговорить. Иной раз человек — даже неглупый — в какой-то умственный само-тупик упирается. Вроде всё ясно, и выбора у тебя нет, но и полной уверенности тоже нет. Сейчас-то есть — воюем, это понятно. А дальше? Если всё же не убьют? Начинают мысли буксовать, слетают с них гусеницы трезвомыслия, тогда и нужно с кем-то понимающим неспешно поговорить. Не ради совета — в подобных ситуациях советы разве что дурак дает — просто самому понятнее становится, когда вслух выговариваешься. Прошлый раз в госпитале получилось — Лев Михалыч, краснодеревщик по профессии, тоже в возрасте. Умнейший человек. Левую руку выше локтя отрезали, но такой не пропадет, не сопьется. Да, толковый мужик.
В целом жаловаться было грех — толковых людей вокруг товарища Иванова хватало, но все или слишком молодые, или чересчур суетливые. Хрен его знает… Странно, что умный разговор именно с Катериной-свет-Георгиевной случился, кто бы раньше сказал, только бы посмеялся Иванов.
Странно вышло. Чего скрывать, особистка Катька и свой интерес имела. Но как-то разговор не туда свернул. Где это видано, чтобы контрразведчики и про себя слегка рассказывали? Ладно, поговорили и поговорили. И все же, зараза зеленоглазая, подцепила на крючок напоследок. Теперь и насчет предсказания не осталось полной уверенности. Может, действительно не так понял? Господи, давно-то как было.
А помнилось как вчера. Глаза Фиры, губы, и как от горячей подушки духами, вином и папиросным дымом пахло. Заслоняли глаза и прочее слова сказанные, путали. Как же там дословно было?
Митрич осторожно прошелся вокруг танка. Рядом стояли машины ОМГП и «Линды», прохаживался у дальней стены дома другой часовой-автоматчик. Спит усталый, растрепанный и поредевший личный состав, рассвет близок, и новый боевой день грядет. Громыхает за
