Эвис: Неоднозначный выбор - Василий Горъ

Чем думал Ярвен, меня нисколько не волновало. Да и настоящая цена подарка — тоже. Зато желание вассалов и слуг подарить действительно красивую вещь тронуло до глубины души. Поэтому я благодарно склонил перед ними голову:

— Кубок великолепен и согрет теплом ваших сердец. Спасибо…

Подарок мэтра Колина — домашняя рубашка и штаны — тоже удивили. Необычным видом и изумительной вышивкой. А Мирко Подкова слегка загрузил — вручив мне кованый настенный щит с гербом нашего рода, орнамент по краю которого складывался в фразу «Нейлу ар Эвис и его супругам от благодарных лайвенцев», он угрюмо набычился и заявил, что этот щит не подарок, а лишь олицетворение благодарности горожан за спасение от потомков Ушедших. А подарок от себя лично он преподнесет позже, так как о дне рождения узнал лишь четверть кольца тому назад. Я попробовал объяснить упрямцу, что оказанного уважения вполне достаточно, но понял, что он уперся в рогатину, сдался и пригласил всех к столу.

Начало завтрака получилось слегка скомканным: жена кузнеца и меньшицы мэтра Колина отказывались понимать, почему мои благородные вассалы отвечают на шутки прислуги шутками, а не ударами мечей, поэтому чувствовали себя крайне неуютно. Хаути, за шесть дней в моем роду так и не успевшая привыкнуть к простоте нравов, реагировала чуть менее остро. Лауда плавилась от гордости — девочка, обладающая самым сильным даром из этой троицы, умела слышать, поэтому наслаждалась эмоциями Эвисов, считала старших подруг по несчастью дурами, а на женщин портного и кузнеца поглядывала свысока, так как уже чувствовала себя одной из нас. А Ауренея, с момента возвращения с Долгого не отходившая от Найты, сидела рядом с ней и грустно улыбалась.

Изменения в поведении гостей и хейзеррок начались сразу после того, как я спросил у Подковы, не появились ли новые слухи обо мне и моих супругах. Кузнец отставил в сторону кубок, который держал в руке, вытер губы рушником и солидно кивнул. А его жена и меньшицы портного начали давиться смехом.

— Самый новый — про иномирянок… — пробасил Мирко. — Слышали?

— Нет! — хором ответили все Эвисы.

— Говорят, что Ушедших было почти два десятка, но вы, арр, порубили только мужиков, а всех баб забрали себе. А чтобы эти дуры не трепыхались, привезли их на Лобное место и показали, чем заканчиваются шутки с родом Эвис!

Хаути подавилась куском пирога. А когда Ланка стукнула ей ладонью по спине, вдруг заговорила жена Подковы, решившая, что ее муж упустил самое интересное:

— Те, кто ва-авремя са-ажжения трупов ста-аял рядом с вашей ка-аретой, божа-атся, что видели женщин из иного мира! И га-аварят, что у них та-акие… э-э-э… ста-ати, что ника-аму, окромя вас, не справиться!

Тут развеселилась Найта и пихнула Ауренею локтем. А одна из меньшиц мэтра Колина, тоненькая, как тростинка, и на редкость большеглазая девушка лет двадцати трех, робко добавила:

— А благородные жаждут узнать, сколько иномирянок пережило… э-э-э…. вашу благосклонность, и ждут, не дождутся, когда вы выведете выживших в свет!

После того, как я и мои девочки закончили хохотать, за столом стало действительно весело. И в общем канале — тоже: Амси скидывала нам проекты изменения хейзеррок «в соответствии с чаяниями народа» и модели их фигур после «переделки». Сардж убеждал, что без хейзеррок род жил, живет и будет жить, а вот имперки нам жизненно необходимы. А Гилл с Оддаром пытались выяснить, представители каких разумных рас мне еще интересны. И просили оценить стати разумных чудовищ из фантастических фильмов Ушедших.

Забавно, но одними шуточками дело не закончилось — ближе к полудню, то есть, через час с лишним после завершения затянувшегося завтрака и отъезда гостей, к нам в гостиную постучалась Селия и сообщила, что Ауренея просит уделить ей немного времени для личного разговора. Эту хейзеррку я уважал, поэтому распорядился проводить ее в кабинет. А сам задержался, чтобы досмотреть запись очередного танца, найденного Алькой в архивах Амси.

— Красиво! — заявил я, когда меньшица остановила воспроизведение. — Но эта четверка восхищает, прежде всего, сыгранностью. А каждый танцор по-отдельности двигается заметно хуже тебя. Если ты поработаешь с пластикой Ланки, то у вашей парочки этот же танец получится намного более эффектным!

— Слышала⁈ — пихнув сестру Магнуса бедром, воскликнула мелкая, влипла мне в душу, обожгла поцелуем и вытолкала в коридор: — Иди, там тебя иномирянка дожидается! Со статями, с которыми никому, кроме тебя, не справиться…

…Ауренея стояла у окна и о чем-то сосредоточенно размышляла. Но когда я переступил порог кабинета, развернулась, присела в реверансе, дождалась, пока я сяду, и, не чинясь, опустилась на краешек кресла:

— Прошу прощения, что отвлекла вас от супруг в день рождения, но вопрос, который я хотела бы обсудить, не терпит отлагательств!

— Я тебя внимательно слушаю.

Девушка расправила подол платья, собралась с мыслями и заговорила:

— Если собрать в одну кучу все, что понарассказывали о вас вассалы и слуги, то получится следующее: всего за один год вы сделали почти захиревший род Эвисов вторым по влиятельности в Маллоре. И за это же время уничтожили тварей, продававших ваших соотечественниц степнякам, вырезали почти всех воров и убийц Лайвена, отловили больше сотни разбойников и отправили за Грань Ушедших. Кроме того, вы единственный благородный этого мира, к которому в гости приезжает король, его старшая жена и наследник, который тренирует человека, считающегося первым клинком королевства, безнаказанно убивает или до смерти пугает послов сильнейших королевств и так далее! Увы, мир, в котором мы живем, давно прогнил, и у абсолютного большинства благородных маллорцев ваше усиление вызывает не уважение, а страх, зависть и ненависть. А значит, все, что вы делаете, рассматривается в разы более пристрастно, чем достижения менее удачливых конкурентов. И, соответственно, для поддержания уже заработанного статуса вам приходится прикладывать больше сил, чем кому бы то ни было. Я права? Хотя бы в общем?

— В общем — да… — кивнул я. Хотя первая половина нарисованной ею картины получилась какой-то уж очень радужной.

Девушка удовлетворенно кивнула и ощутимо напряглась:

— Каждый Эвис делает для рода все, что может. Я тоже хочу стать Эвис отнюдь не на словах, поэтому все эти пять дней искала дело, занявшись которым смогла бы стать действительно