Линейцы. Дилогия - Андрей Олегович Белянин
– Это он о чем? – трое абреков начали переговариваться и спорить. – Какая разница?.. Ну интересно же?.. У нас приказ… Это, кстати, да… Не кстати… Ответьте же ему хоть что-то… Что именно?.. А я знаю?.. Ой, все…
Повисла длинная пауза, после которой одна из сторон попыталась определиться:
– Отдайте нам мальчишку, и никто не пострадает.
– Никто не пострадает в каком смысле? – ухватился второкурсник, нутром чуя подвох и ступая на знакомую тропинку безжалостного троллинга. Кто бы знал, сколько раз ему приходилось доводить опытных педагогов, оборачивая их же аргументы против них самих. – Я поясню. Вот, например, наша Танечка, она заботится о малыше, как о собственном братике. Или, к примеру, тот же Заур Кочесоков с первого курса, он вообще носится вокруг него как клушка!
– Ты чего-нибудь поняла? – вновь начали препираться трое абреков. – Дура, он же все объяснил!.. Кому?.. Сама дура!.. Прямо сейчас и тебе!.. Ты тоже дура!.. У самца зародился материнский инстинкт, разве это не достойно изучения?.. У нас приказ!.. Девочки, я вас умоляю…
– Огнище! Ой, я тоже вас умоляю, девочки, как говорят в Одессе, давайте-таки не будем нервировать ситуацию, Привоз не резиновый! И отпустите уже этих полузомби, пока они не порезались своими же острыми железками. Вишневый сад и так ваш!
Один из абреков уперся обоими рогами, но двое других, так и не поняв, при чем тут отсылки к Чехову, что-то прошипели на змеином языке, на что-то нажали за пазухой, чем-то щелкнули в тумблере, и, повинуясь зову свободы, гордые кабардинские кони унесли своих всадников кого куда!
И ведь обычно лошадки бегают табуном, вслед за главным жеребцом, а тут сквозанули именно в разные стороны. Что же так напугало стадных животных, что они забыли свои природные инстинкты? Хороший вопрос, но он недолго оставался без ответа.
Трое оставшихся абреков на абсолютно безвольных скакунах резко провели ладонями по лицу, словно снимая чью-то прилипшую кожу. Татьяну затошнило, дед Ерошка перекрестился, Заур прикрыл маленькому князю глаза, а наш Вася едва ли не рассмеялся в голос:
– Три сестры?! Да и кто бы сомневался, действительно, – старательно подражая голосу актера Этуша в образе товарища Саахова, поклонился он. – Категорически позвольте приветствовать вас на Кавказе! Всесоюзной кузнице, житнице и здравнице!
– Она назвал нас три сестры!.. Обычная вежливость… А что такое вишневый сад? Это угроза?.. У нас приказ! Они все должны бояться, а не угрожать!.. Это да, мы высшая раса… Ну так и скажи ему… Почему я?.. А кто главный?.. Никто, мы все еще «никакие»… Как она меня достала… И чо?.. А ничо!..
– Милые дамы, – назвать три морды ящериц милыми мог бы разве что какой-нибудь активный зверолюб Дроздов, но подпоручик русской армии по своему чину обязан быть не менее галантным. – Если я вас правильно понял, весь цимес крутится вокруг этого юного отрока? Давайте же отпустим лишних свидетелей и договоримся напрямую.
– Он о чем?.. Дура… Сама дура… Я не дура, я-то как раз все поняла… Да мы все всё поняли!.. Но можем ли мы из отпустить?.. Есть мысль… Сама ее ешь! Очень смешно… Дура… Именно… Я к тому, что Верховная приказала доставить мальчишку, а не убивать всех… Нет, убить тоже разрешалось!.. Если они сопротивляются, а они… Тогда да… Вы дуры… Сама дура!..
– Люди могут уйти, мы никого не тронем. Но мальчик наш! – наконец выдали они.
Заур молча достал из-за пазухи кусок черной коры. Вася отрицательно помотал головой. Он достал из кармана последний сухарь, разломал его пальцами и раскидал крошки во все стороны. Видимо, у него был какой-то свой план, о котором, разумеется, никто не знал. А и знали бы, так не поверили, это была его личная, частная тайна…
Старый казак, подмигнув остальным, двинулся по тропе. Грозно сдвинувшая бровушки Татьяна до последнего момента не сводила глаз с второкурсника Барлоги. Студент-первокурсник спокойно пересадил маленького князя с крупа своего вороного за спину Василия и тепло улыбнулся старшему товарищу:
– Дорогой друг, если с ним хоть что-то случится, я вас собственноручно зарежу, ок?
– Шикардос! И это вместо благодарности…
После общепринятого обмена любезностями трое из четверки наших героев (мальчик не в счет, его в прошлой книге не было) отъехали на некоторое расстояние, где по-тихому спешились и по-пластунски поползли смотреть, чем все закончится. Ну вы же не всерьез подумали, что они бросят Васю или чего хуже доверят ему судьбу великого князя Михаила Николаевича? Так от дурных нема…
– Могу ли я поинтересоваться, а зачем он вам вообще? – скромно спросил Барлога, боковым зрением отмечая странное шебуршание в кустах и легкую дрожь земли.
Что, впрочем, ничего не значило, до определенного момента… Ящерицы в обвисших черкесках и сползающих на нос папахах продолжали разбираться между собой:
– Приказ выполнен!.. Ну-у… Чего на этот раз не так?.. Ой, а что мы будем делать со свидетелем?.. Дура, он переговорщик… И?.. Свидетелей нельзя оставлять… Увы, от двух дур слышу… А переговорщиков?.. У нас не было указаний на этот счет… Я против… Я за… Я воздержалась… Вишневый сад… Девочки, вам не кажется, что таким образом мы упираемся в совершенно тупиковую ситуацию?.. Дура… Сама дура… И ты дура… Ой, все…
Барлоге даже не нужно было вмешиваться, лишь иногда направлять мелкими, ничего не значащими комментариями, типа:
– Кстати, да. Почему бы и нет? Начальство, это святое. Как я вас понимаю. И не говорите…
В результате все остальные три ящерицы прекрасно допрепирались и доспорились до того момента, как их лошади вдруг провалились в неожиданную яму прямо под копытами. Причем лошадей-то почти сразу же выкинуло обратно, и они разумно дали деру, а вот наездниц нет.
– Одну вернули мне по-быстрому, – громко потребовал второкурсник приподнимаясь в стременах. – Должен же хоть кто-то доложить их руководству, что тут произошло?
После минутной паузы из ямы слева выползла перепуганная ящерица, выматерилась на неизвестном языке и на четвереньках улизнула в кусты. Самодовольный Василий откозырял полусотне низкорослых бородачей в черных сванских шапочках, а те вообще послали ему общий воздушный поцелуй!
Благодарность горных гномов, которые, вопреки всем инсинуациям англосаксов, до сих пор встречаются на Кавказе в районах Пятигорска и Приэльбрусья, известна повсюду. Маленький народец держит слово! Когда они вновь стали валунами, кочками, неприметными пеньками, кудрявый русский подпоручик обернулся к сраженному всем происходящим князю:
– Не извольте дрейфить, Мишенька! Победа, как всегда, за нами! Мы ведь ваши конвойцы или кто?..
Мальчик попробовал улыбнуться и старательно закивал. Отныне и вовеки шумный пехотный офицер Василий Барлога из
