Владимир Чистяков - М.С.
Та самая бешеная девчонка. Он помнит немыслимый сплав ума, храбрости, гордости и злости, бешено клокотавший в ней.
Видел в ней только командира, и не в коей мере не женщину. За глаза звал принцессой и миледи. Слухи бродили. Особо языкастых башнер бил двоих. Совместно с экипажем- значительно больше.
Потом появился этот… Сначала башнеру не понравился ходячий портрет принца. Башнер лет на десять старше командира, и сразу понял — командир влюбилась впервые в жизни. Даже почти разозлился на неё: тут такое затевается! А она… Нашла время. Затишье между разрядами грозы, подготовка наступления на Ан д" Ар. Затевалось такое… Многим казалось- падет этот город- и всё! Рухнет фронт. Катись хоть до южного океана. Весь мир свалится к твоим ногам. Вон какую силищу собрали!
Только не знали- по ту сторону о том же думали. И до океана бежать не желали. Города сдавать не собирались. Тоже силы копили. Что бы лоб в лоб. И там посмотрим, чья возьмёт.
А этим двоим было наплевать. Шумела весна. Они любили друг друга. Весь мир для них не значил ничего. Весь мир был в них двоих. И весь мир был для них.
Чуть позже башнер разглядел — милорд столь же храбр, умен и горд, как и принцесса. Они стоят друг друга. И на самом деле друг друга любят. Тогда была весна. Ранняя и теплая. Хотелось башнеру увидеть их свадьбу. Но последней для многих, так и не до любивших стала эта весна.
Уже в госпитале он узнал — милорд убит, принцесса тяжело, возможно, смертельно ранена.
Вернувшись в часть, стал узнавать, что с ней. Вызвали к особистам. Те были неожиданно вежливыми. И взяв подписку о неразглашении, объяснили кто она. Выходил от них в перемешанных чувствах. Счастливый, от того, что принцесса жива. И ошарашенный. Та, которую звали принцессой и миледи, и была принцессой и миледи. Самой настоящей. Младшей дочерью Императора. Когда наконец, смог соображать, вспомнил- бешенную девчонку звали Марина. И был у неё старинный и очень ценный меч.
Теперь снова оказалась перед ним. Прошедшие годы оставили свой отпечаток. Сильный. Выглядит старше своих лет. Но, судя по виду, ни капельки не переменился далеко не ангельский, но всё-таки весьма и весьма притягательный характер. А бывший башнёр уже тогда был уверен — если эту железную девку не убьют, то она очень далеко пойдёт. И не называя имени, всегда с гордостью рассказывал о своем командире.
А она оказывается, ни о чем не забывала.
Последний раз видел её несколько лет назад. На свадьбе старшей дочери императора.
Полгорода наверное обалдело увидев у ворот его дома императорского курьера в парадной форме. Несказанно и он сам удивился подобному приглашению. На свадьбе встретил всех сослуживцев, кто к тому времени был жив. Ни о ком железная девка не забыла. Каждого посетил императорский курьер.
Ему не удалось тогда поговорить с ней. Но он видел, как она держалась с другими. Словно не изменилось ничего, и не в парке Загородного дворца они, а в том измочаленном артиллерией лесу в окрестностях Ан д' Ара. Так же гремит её голос. Те же черные волосы в живописном беспорядке. Вот только непривычно видеть её в прекрасном розовом платье… А в нем принцесса ослепительно красива, и почти не уступает невесте.
Непривычным и непонятном казалось, что эта железная девка своя среди аристократок в дорогих платьях и с пышными причёсками. И хотя чувствовалось — здесь её крепко не любят, но она всё равно своя.
Но среди аристократов тут и там мелькали чёрные парадные мундиры танкистов, тёмно-зелёные пехотинцев, и чёрно-синие лётчиков. Их было немало.
Бывший танкист видел, с каким искреннем почтением относятся лётчики к красавице-невесте. Успел разглядеть не только точёную фигурку, но и ордена с нашивками. Выходит, подстать сёстры одна другой.
Над чем-то смеялась невеста вместе с каким-то высоченным лётчиком, казавшимся откровенно больным. Но он был здесь, как и многие другие. Почти о каждом вспомнили сестры. Каждому перепало хоть немного их внимания.
И с ним поздоровалась Марина, и улыбнулась ему. Хотела что-то сказать. Но тут рядом появился стройный молодой генерал-чужак. Заговорил с ней. Танкисту показалось, что генерал принцессе не совсем чужой, и он тихо отошел в сторону.
''Не перевелись ещё благородные по духу'' — подумал он тогда.
Словно на миг воскресло видение. Так раскатисто хохочет железная девка в кожаной куртке, и дымит в руке крепкая сигара. Снова на ней прежняя форма. Как тогда. И подумалось почему-то — не рань её — непременно бы Ан дЄ Ар взяли.
Он никогда не считал себя Саргоновцем, тем более Чёрным. Но и в поклонники Новой Демократии бывшего башнера тоже не запишешь. Однако и принцип ''куда ветер подует'' тоже не про него.
Он знает, кто некогда в бою сидел у него за спиной. Но она никогда не отсиживалась за спинами. Это не забывается. Он не очень любит рассуждать о политике. Но Чёрного Саргоновца спрячет всегда. Пусть болтают о них что угодно. Но он-то слишком хорошо знает каковы на деле они. Ибо не забыл, чего стоил на фронте их командир.
Жизнь бывшего танкиста от смены власти не сильно изменилась. Но он чувствовал, что всё ещё может повернуться и по иному. И без его бывшего командира это точно не обойдётся. А сейчас она явно просто нуждается в помощи.
— Вы всё такая же, лейтенант Херктерент.
— Может, впустишь, или как?
— Сейчас открою.
Бывший лейтенант не одна. Когда отпер ворота, то увидел, что рядом с ней стоят две девочки лет десяти. Вернее, стоит одна, а вторая еле держится на ногах, опираясь на первую. Она явно больна. А первая, судя по всему, дочь бывшего командира. Такая же маленькая, черноволосая и крепенькая. Властный взгляд не ребёнка, а взрослого человека. И что в ней есть и от милорда.
— Кто-нибудь ещё есть дома?
— Только я.
— Бери её на руки, и неси в дом.
Что же, всё как тогда, она командует, а он выполняет. Ибо сейчас тоже бой. Он занял определённую позицию в этом бою. Теперь прознай новая власть, кто у него в гостях — и больше ему не жить.
Но человек сознательно сделал выбор.
Устроив Эрию и Марину, М. С. и башнёр отправились воздать должное знаменитой копченой рыбине из широко известного далеко за пределами Империи кристально чистой водой, причудливой живностью и великолепными лесами по берегам, озера. Жирная рыбина славится вкусом, и слывет чуть ли не главной местной достопримечательностью. Продается тоже не килограммами или штуками, а по-местному счету- хвостами.
Запивались хвосты вовсе не кристально чистой водицей. Хотя водица и придавала напитку довольно своеобразный вкус.
В разговоре М. С. очень интересовалась тем, что происходит в городе. И есть ли надёжный врач. Ситуация в данном районе, в общем, обрисовалась такая. Демсоюзники в городе поставили новую полицию. Старая в полном составе отправилась в лес партизанить. Так что на дорогах, особенно по ночам, очень неспокойно. Полностью Демсоюзники контролируют только город и станции по федеральной железной дороге. А так власти, можно сказать, и нет вовсе. В лесах имелись партизаны, постоянно нападавшие на сторонников новой власти. Из сторонников новой власти собирались отряды, разъезжавшие по деревням и собиравшие контрибуции в пользу этой самой власти. Населению это не нравится. Отряды время от времени пропадали. Деревни тоже случалось вырезали до последнего человека. В общем, страшненько. Типичная гражданская война в глубинке. Войны со скучными и всем привычными жестокостями и зверствами. В городах вроде этого поспокойнее.
— Партизаны тут есть. Впрочем, бандитов тоже хватает. Вчера на имперской дороге пятерых полицейских положили.
— То не партизаны с бандитами. — зевнув ответила М. С…
— А кто? — спросил бывший танкист, уже поняв чья работа.
Ещё в части многие поражались с чего эта железная девка в танкисты, а не в снайпера подалась. Ибо стреляла с нечеловеческой меткостью. И вряд ли за прошедшие годы утратила этот навык.
— Полный дурдом: завелись тут умники от лесорубства: перед дождем лес подожгут. Погорит немного, дождь пройдет и все потухнет. Лесники этим умникам справку выдадут, что столько-то леса погорело. Они потом приезжают и рубят. И никакая инспекция не придерется: бумага есть, что леса-то тут нет.
Да и рубят не абы как: лучшую часть ствола заберут, а остальное пущай гниет. Ладно хоть среди местных есть полу паразиты: обрубки эти собирают, и как дрова продают. Так что даже лес, и тот сводим потихоньку.
Вот так и живем. Народ, особенно не грэды обнищали жутко. Уж насколько наши пить горазды, но против этих… Сам как-то бутылку водки нес — так баба местная вслед крикнула ''Вот шикует, гад!''
— Не поняла, что здесь такого? Или то полная алкоголичка была?
— Да нет, по местным меркам почти нормальная, по крайней мере её дети побираться не ходят, да и муж пьет не больше прочих. Чуть в другом дело: водка — уже признак определенной роскоши, обычно хлещут самогон, или спирт ворованный.
