Майк Резник - Вдоводел воскрешенный

Голубые Глазки протянул руку, отвел сонар.

— Если б сказал, ты бы не дошел от своего корабля до «Синего дракона». На тебя бы напали.

— За мной следили.

— Ибн-бен-Халид тут ни при чем. Это я тебе гарантирую.

— Хорошо, — кивнул Найтхаук. — Ты на него работаешь. Почему ты не предупредил его?

— Посмотри на меня и скажи, что ты видишь?

— Дракона, которому очень хочется рассказать все, что он знает.

— Ключевое слово, мой друг, — дракон. Не человек. Какое мне дело до того, что Ибн-бен-Халид сбросит какое-то человеческое правительство и начнет сам отдавать приказы? Или не сбросит? Мне это без разницы.

— Кажется, я начинаю понимать, куда ты клонишь. Если что и может повлиять на тебя, так это его смерть. Тогда «Синий дракон» получит нового владельца, не так ли?

— А где сказано, что жадность характерна только для рода человеческого?

Найтхаук еще раз глотнул коньяку.

— Пока он еще не твой… — Он закрыл бутылку, поставил на стойку. — Будет ли кто-то еще претендовать на «Синего дракона» и отель?

— Все зависит от обстоятельств смерти Ибн-бен-Халида. И от того, сколько членов его организации останется в живых.

— Его организация меня не волнует. Мое дело — убрать его и тут же ретироваться.

— Тогда претенденты будут. А что?

— Я просто хочу, чтобы ты знал — я поддержу тебя в притязаниях на бар и отель, если ты будешь мне помогать. Очень даже неплохо иметь на своей стороне такого союзника, как Вдоводел.

— В этом ни у кого нет сомнений. А если я в какой-то момент решу, что мне надоело тебе помогать?

— Тогда мне придется послать венок на твою могилу.

— Полное доверие — оптимальное условие для взаимоотношений.

— Ты бы предпочел, чтобы я солгал?

— Я бы предпочел, чтобы ты не начинал с угрозы.

— Во-первых, я не начал с угрозы, я ею закончил. А во-вторых, партнеров у меня нет. Ты работаешь на меня, а не со мной.

— Не знаю, устроит ли меня такое соглашение.

— Соглашение, может, и нет, зато устроят результаты. Когда все закончится, ты останешься с «Синим драконом».

— Сначала до этого надо дожить, — пробормотал Голубые Глазки. — У двоих против миллиона шансов не намного больше, чем у одного.

— Не у двоих, а у пятерых, — поправил его Найтхаук.

— Что ж, все лучше, чем ничего. И сколько еще народу ты собираешься привлечь, прежде чем выступишь против Халида?

— Никого.

У Голубых Глазок было четыре независимых желудка. И в этот самый момент он почувствовал, что их все поразил приступ язвенной болезни.

Глава 10

— Нашли кого-нибудь? — спросил Найтхаук, когда он, Киношита и Мелисенд вновь собрались на корабле.

— Я нашла четырех человек, которые верят в идеи Халида, но никто не знает, где его найти, — ответила Мелисенд. — Хочешь с ними поговорить?

— Нет. Миллионы женщин и мужчин уходят в Пограничье только потому, что ненавидят Олигархию. Большинство из них поддерживают идеи Ибн-бен-Халида только потому, что он воюете Олигархией. А мне нужен тот, который знает, где его найти. — Найтхаук помолчал. — Возможно, парочку я уже нашел.

— Кого? — спросил Киношита.

— Дракона и его лингвиста… как там его зовут… ах, да, Николас Джори. Голубые Глазки признает, что бар и отель принадлежат Халиду, а Джори говорил, что видел его раньше.

— В таком случае ради чего мы тратили время на тюрьму? — спросил Киношита.

— Потому что, по моему глубокому убеждению, надо проверить все варианты. Поскольку Мелисенд не может сказать, лжет ли дракон, мы не можем принимать его слова на веру. И Джори тоже может солгать, набивая себе цену. С какой стати Ибн-бен-Халиду, самому влиятельному террористу, или, как он себя называет, революционеру Пограничья, знаться со спившимся лингвистом?

— Ты меня совсем запутал, — покачал головой Киношита. — Только что ты сказал, что у тебя есть пара знакомых, которые знают, как найти Ибн-бен-Халида. А теперь сам же вычеркнул их из списка. Так знают они дорогу или нет?

— Я выясню это еще до нашего отлета.

— Отправишь Мелисенд проверять Джори?

— Если от этого будет прок. Учитывая, что с пьяницами у нее получается не очень, особого смысла в проверке Джори нет.

— Тогда как…

— Есть способы, — холодно ответил Найтхаук, и по его тону Киношита понял, что интересоваться подробностями не следует.

— А когда мы улетаем?

— Завтра. Я завербовал еще пару инопланетян, один — Голубые Глазки, со вторым вы еще не знакомы. Зовут его Пятница. Они оба появятся на корабле за час до отлета.

— Ты им доверяешь? — спросил Киношита.

— Я не доверяю даже тебе, — ответил Найтхаук. На лице Киношиты отразилась обида, но он предпочел не спорить, и несколько минут спустя Найтхаук поднялся.

— Подождете здесь. А мне надо уйти.

— Мы же вылетаем только завтра, — запротестовал Киношита. — Что ж нам, целый день сидеть в корабле?

— Зато я буду знать, где вас найти, — парировал Найтхаук.

— Ты становишься настоящим диктатором.

— Я оповещу тебя о приходе демократии, — ответил Найтхаук. — Или ты выполняешь мои приказы, или уходишь. Третьего не дано. — Он подбоченился. — Ну?

— Ты знаешь ответ, — набычился Киношита. — Я остаюсь. Но диктатором тебе быть вовсе не обязательно. Ты мог бы и попросить, а не приказывать.

— Потеря времени.

— Почему?

— Ты мог ответить отказом, и тогда мне все равно пришлось бы приказывать.

Киношита помимо воли заулыбался.

— Уникальный у тебя подход.

Найтхаук покинул корабль, не улыбнувшись в ответ. Уже стемнело, на землю ложился густой туман. Не доходя до «Синего дракона», Найтхаук свернул в подъезд какого-то пансиона, сел на ступеньки, привалившись спиной к стене.

Мужчины, женщины, инопланетяне проходили мимо, не обращая на него внимания. Найтхаук застыл как статуя. Если кто-то и удостаивал его взглядом, то думал, что он крепко спит. Они ошибались. Найтхаук затаился, терпеливо поджидая добычу, и в конце концов удача улыбнулась ему.

Он поднялся и так быстро выскочил на тротуар, что мужчина, которого он ждал, едва не столкнулся с ним.

— Извините! — Николас неловко отпрянул в сторону и едва не упал. — Я вас не заметил.

— Ничего страшного, — ответил Найтхаук. — Я тебя видел.

Внезапно глаза молодого человека широко раскрылись.

— Найтхаук! Что ты здесь делаешь?

— Жду.

— Чего? Или кого?

Найтхаук не ответил.

— Меня? — наконец вырвалось у Николаса. — Зачем?

— Надо поговорить.

— О чем?

— Об Ибн-бен-Халиде.

— Я знаю о нем не больше, чем ты, — нервно ответил Николас.

— У меня на корабле женщина балатаи. Она может уличить тебя во лжи.

— Приводи ее. Мне нечего скрывать.

— Ты намеревался поговорить с Ибн-бен-Халидом, когда увидишь его в следующий раз, — продолжил Найтхаук. — Это означает, что ты его уже видел.

— Ты меня не правильно понял! — запротестовал Николас. — Я хотел сказать, что поговорю с ним, если когда-нибудь увижу.

Внезапно холодное дуло сонара впечаталось в голову Николаса.

— Давай попробуем еще раз.

— Но я же сказал, я никогда не встречался с Халидом!

— Я слышал. Но я тебе не верю.

— Ты не можешь вот так хладнокровно застрелить меня! — заверещал Николас. — Синие Глазки рассказывал мне о тебе. Ты, конечно, страшный человек, но не убийца!

— Я — слуга закона, — ответил Найтхаук. — Мои документы, может, и устарели, но они настоящие. А ты увиливаешь от уплаты налогов.

— Это мелкое правонарушение!

— А сопротивление аресту — нет.

— Это ты будешь говорить, что я сопротивлялся, а я… — Джори замолчал, осознав, что ему в этом случае уже ничего сказать не удастся.

— Что ты?

Николас сжался в комок.

— Хорошо. Что тебе нужно?

— Где я могу его найти?

— Не знаю. За последние три года он дважды появлялся в «Синем драконе». — Николас взял себя в руки. — Он и Синие Глазки уходили в комнатку, примыкающую к залу, и возвращались несколько минут спустя. Потом он пропускал стаканчик и отбывал. Это все!

— Откуда он прилетает? — спросил Найтхаук. — Куда направляется из бара?

— Откуда мне знать? — выплюнул Николас. — Об этом проще узнать в космопорте. У них должна быть такая информация!

— Космопорт я уже проверял. По их сведениям, Ибн-бен-Халид на Сайлене не приземлялся. Должно быть, пользовался другим именем. Каким?

— Я не знаю!

Найтхаук снял сонар с предохранителя.

— Вот этой штуковиной я поджарю тебе мозги. Такой смерти я не пожелаю никому. — Он выдержал паузу. — Спрашиваю последний раз: каким он пользовался именем?

Николас побледнел как полотно, обмяк.

— Другого ответа у меня нет. Я не знаю имени, которым он пользовался. Убей меня, и покончим с этим.

Найтхаук долго смотрел на него, потом убрал сонар в кобуру.

— Иди домой.

— Пойду. Но сначала загляну в «Синий дракон» и выпью.