Алекс Орлов - Застывший огонь
От таких мыслей Джефу стало жарко.
Может, изначально он был не лейтенантом Мэнсоном, а кем-то третьим? Что он вообще знает о психоморфозе? Только то, что в него вложили. Да, он, Джеф Мэнсон, уверен, что трехступенчатый психоморфоз невозможен, но так ли это? Не являлась ли эта уверенность одной из лабораторных уловок?..
«Кто же я на самом деле?..» — задал себе вопрос Джеф и не нашел ответа.
— Я заметил, что вы обратили внимание на эту красотку, — заговорил мистер Плутто, поглаживая свой раздувшийся живот.
— Да, эта девушка очень красива.
— Красива-то она красива, только это контрабандный товар.
— В смысле? — не понял Джеф.
— Это В-гуманы. Их по-прежнему тайно поставляют из пределов Финх-Недц и с многочисленных подпольных ферм.
— Но от этой девушки исходило тепло, я чувствовал это физически, — возразил Мэнсон. — А В-гуманы, я слышал, холодны как лед.
— О, нет ничего проще, чем сделать из В-гумана тепленького человечка, — всезнающе улыбнулся мистер Плутто. — Например, в публичных домах на Любице или Револьте «холодных» девочек накачивают реперной кислотой и глюкозой. Они косеют, становятся румяными и горячими. Это все равно что пирожки разогревать. В таком виде их и подают клиентам. Правда, от такой эксплуатации В-гуманы загибаются через месяц-другой, но кого это интересует? За это время девушка отработает и свою цену, и расходы на пластическую операцию. Одним словом, выгодный бизнес.
— Но я слышал, что их еще кормят человеческой печенкой… Если, конечно, это не вранье.
— Нет, это не вранье. Это правда. Только это очень дорогой способ, и, как правило, его применяют для получения солдат, телохранителей, одноразовых шпионов и диверсантов.
— Да вы знаете об этом едва ли не больше, чем о трикотаже, мистер Плутто.
Торговец довольно улыбнулся:
— Сказать по правде, первоначальный капитал я сколотил на производстве сидатина, а его получают из живых тканей В-гуманов. Вместе с несколькими компаньонами мы держали небольшую перерабатывающую фабрику. — Толстяк задумчиво улыбнулся. — Чудесное было времечко…
— А что случилось потом? Почему вы решили заняться трикотажем?
— Да потому, что на нас вышел один суровый департамент Метрополии. Национальная служба безопасности — слышали?..
— Слышал, — кивнул Мэнсон.
— Это был кошмар, скажу я вам. Они убивали всех подряд. Они не ставили своей целью захватить нас для суда. Нет, все было просто — как с бешеными собаками…
Плутто замолчал, и теперь на его лице отражался давно пережитый ужас.
— Мне удалось выжить, и я решил заниматься только легальным бизнесом. Это не так прибыльно, зато спокойно… Ой!.. — внезапно сказал мистер Плутто и озабоченно ощупал свой живот.
— Что такое?..
— Кажется, у меня намечается диарея.
— Что намечается? — не понял Мэнсон.
— Диарея. Попросту — понос. Нужно принять лекарство. Да и вообще сходить на горшок.
Толстяк поднялся со своего места и достал из шкафа дорожную сумку. Несколько минут он копался в ее содержимом, пока не нашел то, что искал: баночку с разноцветными капсулами и рулон туалетной бумаги.
Затем Плутто убрал сумку в шкаф и, взяв из баночки две таблетки, забросил их в рот.
— Вот так. Теперь ждем, пока подействует… — сообщил он и сел на место.
— Зачем вы возите с собой туалетную бумагу? Здесь же все есть… — удивился Мэнсон., — Есть, да не такая, — возразил толстяк.
— А чем же здешняя хуже?
— Видите ли, мистер Беккер, человеческая жизнь, увы, слишком коротка, и приятных вещей в ней не так много. А уж если я получаю удовольствие от еды, так почему бы не сделать приятным и обратный процесс? Теперь вы меня понимаете?..
— О да, мистер Плутто, теперь понимаю.
17
«Джоана Биструп», — прочитал Фрэнк Горовиц на карточке, которая случайно упала на стол. Хозяйка тут же подхватила ее и убрала в карман, бросив на Фрэнка подозрительный взгляд.
— Давайте знакомиться, мадам, а то ведь нам вместе лететь еще тридцать часов. Без дружеской беседы мы совсем зачахнем… — предложил Фрэнк своей соседке.
— Извольте, — нехотя согласилась она. — Хотя, я полагаю, вы успели прочитать мое имя на карточке.
— Увы, мадам, я не так скор… — развел руками Фрэнк.
— Джоана. Джоана Биструп, — представилась соседка.
— Рэй Кертис. — Горовиц протянул руку и пожал сухую жилистую ладонь. — Куда летите?
— Туда же, куда и вы, мистер Кертис, — на Тархун. Если, конечно, вы не договорились с пилотом об изменении маршрута, — сострила мадам и язвительно улыбнулась.
Однако Фрэнк не принял вызова и подвинул к соседке вазочку с солеными орешками.
— Угощайтесь, мадам Биструп. Думаю, что вы любите орехи…
— Вот еще! С чего вы взяли?.. Если бы мне хотелось Грехов, я бы сделала заказ.
— Нет. Вы не заказали их потому, что боитесь показаться обжорой. Разве не так?..
По реакции соседки Фрэнк понял, что попал в десятку.
— Вы так и будете мне хамить в течение оставшихся тридцати часов, мистер Кертис?..
— Вы меня не правильно поняли, мадам. Просто я хочу наладить с вами контакт, а вы заняли круговую оборону. Поэтому я ее и расшатываю подобными заявлениями.
— Вы провокатор, мистер Кертис, — сказала мадам, правда уже без прежней холодности, и взяла из вазочки горсть орехов.
— Занимаетесь музыкой, мадам Биструп?
— Почему вы так решили?
— Среди вашего багажа был скрипичный футляр, и по-моему, вы положили его в свой шкаф.
— Хотите, чтобы я сыграла вам на скрипке?.. — спросила мадам.
— Нет. У меня, увы, совершенно нет слуха. Будь вы самим Джильберто де ля Коссо, и то я не смог бы этого оценить, — развел руками Фрэнк.
— Вам знакомо имя де ля Коссо? Это удивительно…
— Что же тут удивительного, мадам?
— У вас физиономия типичного грабителя, мистер Кертис.
— По-вашему, «типичные грабители» должны путешествовать в первом классе?
— А почему нет? — И мадам Биструп решительно придвинула к себе вазочку с орехами. — Вы совершили удачное ограбление и теперь катаетесь с места на место, выискивая новые жертвы. Но ничего скоро будет полицейская проверка, и остаток пути до Тархуна я проделаю в полном одиночестве.
18
Соседка не обманула Фрэнка. Спустя четыре часа пассажирский шаттл слегка качнуло, что говорило о контакте с ним постороннего судна.
Горовиц внутренне напрягся, хотя знал, что у него и Мэнсона документы в полном порядке.
— Я вижу, вы нервничаете, мистер Кертис, — заметила соседка, раскладывая на столе скучнейший пасьянс.
— Это естественно, я ведь не знал, что будет полицейская проверка.
— А почему вас это так пугает?
— Не знаю, мадам. Я с детства боялся полицейских. Мне казалось, что они видели во мне какую-то несуществующую вину.
— Так уж и не существующую?
Горовиц изобразил на лице легкую обиду и замолчал. Где-то внутри шаттла двигались люди в форме, и Фрэнк ожидал стука в дверь, а мадам Биструп шелестела картами и, казалось, была полностью поглощена своим пасьянсом.
В коридоре послышался щелчок, и Фрэнк непроизвольно подался вперед, однако ничего не произошло и стука в дверь не последовало.
«Скорей бы они пришли…» — подумал Горовиц. Ожидание тяготило его все сильнее, а мадам продолжала раскладывать свой пасьянс. Испытывая некоторые затруднения, она шевелила губами, а когда находила место для очередной карты, слегка улыбалась, и улыбка делала ее похожей на живого человека.
«Лишь бы не сделали обыска… Лишь бы не сделали обыска…» — крутилось в голове Фрэнка. Он боялся, что полиция обнаружит его пистолет.
В дверь постучали. Этот легкий и вежливый стук прозвучал в ушах Фрэнка как выстрел. Внутри его все оборвалось, но он нашел в себе силы сказать:
— Пожалуйста, входите.
Дверь отъехала в сторону, и в купе шагнул полицейский с капитанскими погонами. За его спиной маячили еще трое.
— Прошу прощения, господа, проверка документов.
Мадам Биструп бросила на Фрэнка победоносный взгляд и сдвинула свои карты в сторону. Затем достала из шкафа скрипичный футляр и положила на стол. И только после этого подала свои документы.
Теперь Фрэнк разглядел ту карточку, что роняла мадам Биструп, — это было разрешение на ношение автоматического оружия. Увидев этот документ, офицер вопросительно глянул на его владелицу. Мадам Биструп открыла футляр и отбросила замшевый напыльник.
— О!.. — непроизвольно вырвалось у Фрэнка, и полицейский бросил на него короткий взгляд.
В футляре, в специальной фигурной форме, лежал «цуппер-ариан», новейший пистолет-пулемет. Горовиц знал, что такая штука дырявит титанитовые бронежилеты, как картон, и наличие этого оружия у мадам Биструп говорило о многом.