Алекс Орлов - Застывший огонь
Из кабины выбрался молодой кудрявый парень — Нани, как звала его Зита. Он вынес аптечку и начал обрабатывать рану Горовца.
Тем временем Зита вытащила из-за корсажа туго свернутый лист бумаги и передала его Мэнсону.
— Тут все… — сказала она.
— Понятно, — кивнул лейтенант и, развернув инструкции, погрузился в их изучение.
Перевязав Горовца, Нани подошел к Мэнсону:
— Теперь вас, сэр…
— А, очень кстати, — кивнул лейтенант и подставил простреленное плечо. — Но почему «сэр»?
— Нам сказали, что вы очень важные ребята и к вам нужно проявить максимум внимания и уважения… — сообщил Нани.
— Ну спасибо… — И Мэнсон снова вернулся к описанию предстоящего задания.
— А где это мы? — спросил Горовиц, оглядываясь по сторонам. — Лес какой-то…
— Это самый отдаленный район городского парка. Приют для убийц и любителей первобытного леса, — объяснила Зита.
— А сколько тебе лет? — не удержался Фрэнк.
— А сколько дашь?
— Если честно, то не больше пятнадцати…
— Столько и есть… — улыбнулась Зита.
— Но почему?
— Ты тоже считаешь, что я могла бы учиться в школе?
— Конечно. Совсем необязательно палить в людей из пулемета в твоем-то возрасте…
— Зато я могу легко ввести в заблуждение любого вражеского агента…
— Это точно, — согласился Горовиц. — И вражеского и не вражеского…
— Ой!.. — вскрикнул от боли Мэнсон.
— Ничего, сэр. Я почти закончил… — успокоил его Нани.
16
Пассажирский лайнер компании «Лайзмиллигер» сделал очередной поворот и лег на курс.
«Тридцать восемь часов, и я буду на месте…» — подумал лейтенант Мэнсон, погружаясь в легкую дрему. Сиденье в салоне первого класса было очень удобным, и в режиме «релакс» на нем расслаблялась каждая косточка.
В соседней каюте отдыхал Горовиц. Агенты специально взяли места в разных купе, чтобы не бросаться в глаза.
«Как хорошо…» — еще раз подумал Мэнсон, расплываясь от легкой вибрации кресла. Чуть-чуть побаливало раненое плечо, но эта боль почти не беспокоила, и лейтенант начал мысленно перебирать пункты своего задания.
«Во-первых, добраться до Пиканезо. Во-вторых, отыскать объект. И в-третьих, уничтожить его…»
Объектом, который требовалось уничтожить, была генераторная станция, и что она генерировала, Мэнсон не знал. Главным было то, что станция располагалась внутри охраняемого периметра, пробраться на который было не так легко.
Тихо зашелестела откатившаяся дверь купе.
Мэнсон приоткрыл глаза и улыбнулся.
«Да, сервис тут что надо», — подумал он, не без интереса рассматривая стюардессу. Такая вполне могла взять первый приз на любом конкурсе красоты.
Девушка заботливо подоткнула выбившийся плед, и Джеф улыбнулся еще шире.
— О сэр, я вас разбудила? — как будто ужаснулась девушка.
— Нет-нет, мисс, я уже проснулся, — поспешил успокоить ее Джеф и поставил кресло в нормальное положение. Стюардесса нравилась ему все больше. «Ну еще бы? Я заплатил за первый класс полторы тысячи кредитов…»
— Я принесла легкий ужин, сэр, — прощебетала девушка, подкатывая к пассажиру сервированный столик.
— Хорошо, я, пожалуй, чего-нибудь съем, — кивнул Мэнсон и, покрутив пальцем, ткнул в столик с блюдами.
— Я возьму творог со свежими сливами, фруктовый салат и… Что это такое?
— Гурьевская каша… — улыбнулась девушка и склонилась над столиком, демонстрируя глубокий вырез на форменной блузке.
— О!.. — оценил Мэнсон. — Выглядит очень неплохо.
— Да, у нас и внешнему виду придается большое значение, — по-своему истолковала слова Мэнсона стюардесса. — Ну и конечно, все, что вы видите, совершенно свежее.
— Не сомневаюсь, — кивнул Джеф и вдохнул исходивший от девушки пьянящий запах духов и нежной кожи.
«Интересно, мне всегда нравились стюардессы?..» — попытался припомнить лейтенант.
— Приятного аппетита, сэр. Я вернусь через полчаса, чтобы убрать ваш столик.
— Конечно. А моего соседа вы кормить не будете?
— Но ведь он спит… — возразила девушка.
— Сейчас мы его разбудим.
— Нам запрещается навязывать клиентам услуги, сэр. Я не могу его разбудить.
— Ничего страшного. Я разбужу его сам. — Джеф перегнулся через стол и похлопал своего соседа, полного мужчину средних лет, по плечу.
— А? Что?.. Уже прилетели?.. — не понял тот спросонок.
— Ничуть не бывало, сосед. Просто принесли ужин.
— Ужин? Отлично! — ободрился пассажир и сразу зафиксировал спинку кресла в нормальном положении. — Это первый ужин или второй, мисс? — спросил он.
— Это легкий ужин, сэр. То есть первый… Что возьмете?
— Все возьму — я голоден, как тапирийский волк. Стюардесса пожала плечами и поставила перед голодным пассажиром целую дюжину тарелок.
— Стоп-стоп, — остановил толстяк девушку, когда она уже собралась уходить. — Это что, гурьевская каша?
— Да, сэр.
— Тогда оставьте мне еще пару тарелочек. Надеюсь, я могу себе это позволить?
— Конечно, сэр. Ведь это первый класс, — кивнула стюардесса и поставила перед пассажиром две дополнительные порции.
— До чего же хороша эта гурьевская каша, — почти пропел толстяк и, поднеся тарелку к носу, с чувством вдохнул аромат.
Мэнсон проводил фигуру стюардессы печальным взглядом и принялся за еду.
— Куда направляемся, приятель? — приветливо спросил толстяк, отставив в сторону первую пустую тарелку.
— На Клекс… — отозвался Мэнсон.
— На Клекс?.. Но мы доберемся только до Тархуна…
— Да, — кивнул Джеф. — Придется пересаживаться на служебное судно.
— Жуткое неудобство. Такого вам там не подадут… — и толстяк кивнул на свои тарелки.
— Согласен, — вздохнул Мэнсон.
— Меня зовут Арнольдо Плутто. — И толстяк протянул Мэнсону свою перемазанную белым соусом руку. — Я торгую трикотажем…
— Очень приятно, мистер Плутто, — подал руку Мэнсон. — Я Смит Беккер, инженер-строитель.
Перепачканную руку он спрятал под стол и вытер салфеткой.
— Что же вы там строите, на этом пыльном булыжнике — Клексе?
— Сеть навигационных станций.
— А-а… Тогда понятно, — кивнул толстяк. — А вы раньше бывали на Клексе?..
— Нет, мистер Плутто, не доводилось…
— Отвратительное место. — Торговец трикотажем сделал паузу и захрустел жареными рыбками тагу-тагу. — И это они называют первым классом… — заметил он.
— Вы о чем?
— Я о жареной рыбе. Тагу-тагу жарят на смеси оливкового и верескового масла.
— Правда?
— Будьте уверены. Мне сорок три года, и тридцать пять из них я ем, ем и еще раз ем. Я могу различить сотни вкусовых оттенков и запахов. И поверьте мне, мог бы работать экспертом в «Старфудс»…
— Ничуть не сомневаюсь. Что же вам мешает стать таким экспертом?
— Что мешает? — Мистер Плутто собрал с тарелки остатки гурьевской каши и отправил в рот. — Что мешает? Да конечно же деньги… Торговля дает мне больший доход, чем следует ожидать от жалованья эксперта.
— Трикотажные дела сейчас на подъеме?.. Мистер Плутто сделал паузу, выплюнул сливовые косточки и ответил:
— Делами нужно заниматься, и тогда они пойдут. А что это будет — трикотаж или резиновые куклы, не важно. Но Клекс — это ужасная планета, — поднял Плутто указательный палец.
— Чего же там ужасного?..
— Там только камни, сухая трава и стада одичавших коз. И жара. Изнурительная круглосуточная жара. Второй спутник Клекса — Джордан — окутан зеркальными облаками, поэтому ночи такие же светлые, как и дни. Днем вас палит сама Мерседо, а ночью ее отражение. Не поверите — я бывал там несколько раз, и мне не удалось увидеть ни одной зеленой травинки.
Сказав это, мистер Плутто взял стакан с апельсиновым соком и начал пить его так, будто только что вырвался из пекла планеты Клекс.
Дверь открылась, и появилась стюардесса.
— Я могу убирать? — спросила она своим мелодичным голоском.
— Да, мисс, — кивнул Мэнсон. Мистер Плутто тоже молча кивнул, давясь дюжиной крупных абрикосов.
Девушка взялась за тарелки, а лейтенант любовался ею, воображая разные смелые картины.
«И откуда берут таких красавиц?..» — думал он. Но, взглянув на стюардессу еще раз, обнаружил, что это другая девушка. Почти копия первой, но все же другая.
Мысли о совершенстве природного творения отошли на задний план, и Джеф вспомнил об острых скальпелях хирургов, об аппаратах для деформации костей, о скинопластике и многом другом. Он слышал, что люди, работавшие в шоу-бизнесе, подписывали контракты, предусматривавшие изменение внешности и формы тела. Видимо, и здесь имело место что-то похожее.
«Какая гадость…» — промелькнула у Мэнсона брезгливая мысль, но тут же он вспомнил о себе самом. О методе психоморфоза и о том, как выглядел сам агент Смышленый, превращаясь из аудитора Ленни Фрозена в лейтенанта Джефа Мэнсона. «Должно быть, это была еще та картинка. И вообще, последняя ли это мутация?..»
