Руслан Мельников - Муранча
— Ну-у, я не знаю… — протянул патлатый. — Мало ли… Говорят, будто зомби…
— Кто бы или что бы там жукоедов ни убивало, вряд ли это страшнее, чем муранча, — снова взял слово Бульба. — Иначе вся синяя ветка уже повымирала бы на фиг. Да и нашей бы тоже досталось.
— Вообще-то да, — согласился дядя Миша. — Тут ты прав.
— И я вот чего думаю… — продолжил усач. — Сельмаш то мы удержим. Но если эти твари, — Бульба ткнул пальцем вверх, — прорвутся на какую-нибудь станцию, туннельные перегородки могут их и не остановить. А тогда…
— Что тогда? — вскинулся молодой и патлатый.
— Тогда подземелья синих — наша единственная надежда и последнее убежище.
«А ведь о чем-то подобном говорил и Казак, — подумал Илья. — А когда к разным людям приходят одинаковые мысли, может, это правильные мысли?»
— В случае чего — всем придется отступать туда, — продолжал Бульба. — Там можно замуроваться и переждать. Не навсегда же муранча в городе обосновалась. Сожрет все и уберется куда-нибудь.
«В случае чего», значит… Похоже, упаднические настроения уже овладевают станцией. А что будет через день? Через два? Через неделю?
— А как же жукоеды? — спросил патлатый.
— Что жукоеды? — уставился на него Бульба.
— Ну, вдруг они нас к себе на ветку пускать не захотят.
— Не пустят — подвинем и сами пройдем.
— Тогда — война, — вздохнул дядя Миша.
— А хоть бы и так! — Бульба обвел взглядом собеседников. — Вы бы с кем предпочли дело иметь — с жукоедами или с муранчой?
Никто не ответил. Ответ и так был очевиден.
Разговор как-то стих сам собою. Люди начали расходиться.
И, слава богу.
* * *Палатка погибшего сталкера оказалась плотной и уютной. Свет снаружи сюда не проникал. Голоса сельмашевцев тоже стихли. Хозяева станции, окончательно утратившие интерес к Илье, расползлись по своим углам. Люди громко не разговаривали. Ощущение было такое, будто находишься в большой братской могиле, где тебе отведен укромный закуток.
Укутавшись в чужой спальник и закрыв глаза, Илья размышлял о подземных ходах, обнаруженных «синими»… Подметро жукоедов никак не выходило из головы.
— Туда тебе надо идти, Илюша, — шепнул в ухо тихий голос Оленьки. — На синюю ветку. В подземелья подметро. Как только представится такая возможность — не упускай ее, иди.
— Но зачем?
— А зачем тебе умирать? Мы с Сергейкой умерли. Нет в этом ничего хорошего, уж поверь.
— Ну почему же сразу умирать-то, Оленька?
Она вздохнула. Илья слышал звук ее голоса возле самого уха, только дыхания не ощущал.
— Потому что в метро скоро будет много смерти. Мы чувствуем это. И нам не хочется, чтобы смерть забрала тебя.
— Да, пап, правда, уходи отсюда, — заговорил с другой стороны Сергейка. — Нам тут страшно.
Кажется, Сергейка даже всхлипнул.
— Вам страшно? — удивился Илья.
— Конечно, Илюша, — опять Оленька. — Мы всегда там, где ты. И где страшно тебе, там и нам не по себе тоже.
— Мне не страшно, — соврал Илья. — И вам бояться нечего.
А лгать не стоило. К чему? Оленька и Сергейка все равно видят его насквозь.
— Уходи, Илюша, — еще раз то ли попросила, то ли посоветовала мертвая жена. — Тебе к «синим» нужно идти. Просто нужно, и все.
«Просто нужно». Что она имеет в виду?
— Ты о чем, Оленька?
Кто-то дернул полог палатки. Оленька и Сергейка умолкли.
— Колдун! — раздался голос Бульбы. — Ты с кем разговариваешь?
— Ни с кем, — буркнул Илья. — Тебя не учили, что входить без спроса невежливо?
— Ой, какие мы стеснительные! — фыркнул усач. — Колдуешь, что ли?
Послышалось негромкое жужжание. Темноту разрезал свет диодного фонарика-«жучка» с ручной подзарядкой. Холодный синий луч, показавшийся с непривычки ослепительно ярким, зашарил по палатке.
Илья почувствовал нарастающее раздражение. Любопытство не порок, конечно, но свинство то еще!
— Чего надо? — Илья, прищурившись, прикрыл глаза рукой.
— Инженер приказал нам с тобой отдежурить смену на входе. Между воротами.
— Почему обязательно между воротами? — удивился Илья. — А перед внутренними воротами дежурить нельзя?
— Там… — Бульба шумно сглотнул слюну. — В общем, там слышно лучше…
— Что слышно? — не понял Илья.
— Муранчу.
Илья хмыкнул:
— Инженер думает, что я с ней договорюсь, что ли?
— Не знаю я, что он там думает. — Судя по заминке и недовольному тону Бульбы, догадка вполне могла оказаться верной. Инженер, похоже, еще питал какие-то иллюзии насчет сверхъестественных способностей гостя с Аэропорта. — Но приказ есть приказ. Держи…
На спальник упал автоматный рожок. Судя по весу, снаряженный никак не меньше, чем наполовину.
— Это для дежурства, — пояснил Бульба. — Если все будет спокойно — сдашь потом. Пошли.
* * *Пост действительно был оборудован между воротами, в ведущем наверх эскалаторном туннеле.
Снизу, из бойниц запертых внутренних ворот выглядывало рыльце пулемета и пара автоматных стволов. Там тоже дежурили часовые, и Илья не мог не думать о том, что в случае опасности сельмашевцы запросто могут изрешетить заодно с мутантами и его, и Бульбу.
Небольшой костерок, разведенный прямо на ржавых ступенях эскалатора, скупо освещал округлые своды с осыпавшейся штукатуркой.
Под потолком чернел ряд прямоугольных забранных металлической сеткой отверстий: вдоль эскалатора тянулась главная вентиляционная шахта. Ни через ее наружную защиту, ни через внешние гермоворота муранча пробраться на станцию не могла. Сама — нет, но вот производимые ею звуки…
Да, Бульба оказался прав. Слышно здесь все было хорошо. Даже более чем. Необычный акустический эффект впечатлял… Да что там «впечатлял» — ввергал в ужас.
Шум, пробивавшийся снаружи, а после искажаемый и усиливаемый эхом внутри, заполнял все замкнутое пространство над неработающим эскалатором. Доносившиеся с поверхности звуки свидетельствовали о том, что муранча хозяйничает в городе.
Что-то упорно скреблось о бронепластины внешних гермоворот. Что-то шуршало и тихонько скрежетало над вентиляционными шахтами.
А еще… Еще ухо отчетливо различало какое-то странное…
Чириканье? Стрекот? Илья прислушался. А ведь очень даже может быть.
— Чири-хи-чири-хи. Чири-хи-чири-хи. Чири-хи-чири-хи…
Наверху неумолчно звучало пугающе-однообразное и неприятно-скрипучее многоголосье.
— Чири-хи-чири-хи. Чири-хи-чири-хи. Чири-хи-чири-хи…
Вот он каков, язык муранчи… Впрочем, вряд ли это был язык в привычном человеческом понимании. Скорее всего, муранча издавала эти звуки, подобно кузнечикам или сверчкам, путем трения задних лапок о надкрылки. Хм… лапок. Лап. Лапищ.
А может быть, все обстоит не так? Обычные букашки стрекочут лапками потому, что миниатюрные размеры не позволяют им издавать громкие звуки при помощи глотки. Но если каждая особь муранчи, как говорят, не меньше человека, то…
— Чири-хи-чири-хи. Чири-хи-чири-хи…
Прислушиваясь к звучанию неведомых тварей, Илья пытался представить, что же на самом деле может представлять из себя помесь гигантского муравья и огромной саранчи. Представлялось с трудом. Слишком мало информации, Чтобы понять такое, это надо было видеть.
Илья заметил, как косится на него Бульба. Что он себе вообразил, интересно?
— Слушай, Бульба, я же сказал, что не умею общаться с мутантами, — еще раз объяснил Илья. — Постарайся сам с этим смириться и передай Инженеру: пусть он тоже примет это как данность.
Сельмашевец отвернулся.
И снова — шелест, шорох и неумолкающее, сводящее с ума «чири-хи-чири-хи».
Илья поежился. Что же творится сейчас наверху? Даже страшно подумать. И как долго все это будет продолжаться?
Вопль — дикий, полный безысходного отчаяния и невыразимой боли — вдруг разорвал звуковой фон.
Бульба вздрогнул. Вскочил на ноги. Схватил автомат.
Илья тоже непроизвольно вцепился в оружие.
Кричали, судя по всему, где-то совсем близко, возле входа в метро. Вопль нарастал, усиливался, истончался, переходил в пронзительный звенящий визг. Теперь было, похоже, будто под самыми гермоворотами режут хряка размером со слона. Даже нет, не режут, а жарят заживо.
Визжали долго, с полминуты, наверное. Потом звук оборвался — резко и внезапно. Однако воздух между гермоворотами еще вибрировал некоторое время. Эхо не желало успокаиваться. А когда успокоилось…
Все то же нудное невозмутимое «чири-хи-чири-хи» заполнило тишину. Как будто ничего и не произошло.
— Чт-т-то это? — дрожащими губами выдавил из себя Бульба. Говорил он тихо-тихо, на грани слышимости. — Что это было, Колдун?
— Муранча зачищает город, — так же тихо сказал Илья. — Жрет мутантов, которые не успели сбежать и недостаточно хорошо спрятались.
