Вадим Панов - Куколка последней надежды
— Это была самооборона, — глухо повторил беловолосый. — Бога, я готов пройти любую проверку, включая испытание «поцелуем русалки». Я убил чела абсолютно случайно. — Гангрел на пару шагов приблизился к беседке и нашел взглядом лежащего на земле Гену. — Время уходит, Бога! Я прошу разрешения на высушивание.
— Готов на «поцелуй русалки»? — задумчиво пробормотал нав. — Смело. Ты действительно убил его случайно?
— Абсолютно. И прошу…
— Это я уже слышал. — Деловые нотки в голосе Боги указывали, что он принял решение. — Разрешение на высушиваниедано. Когда закончишь свои дела, не забудь вызвать Службу утилизации, пусть заметет следы. За твой счет, разумеется.
— Разумеется, — проворчал Гангрел, — разумеется.
Он с лихорадочной поспешностью сложил телефон, вошел в беседку и опустился на колени рядом с поверженным человеком. Гена застонал и сделал попытку подняться. Вопреки рассказу беловолосого, его шея отнюдь не была сломана.
— Но ведь я действительно думал, что сломал тебе шею, — почти весело пробормотал Панкрат. — Это подтвердит любая проверка.
Взгляд молодого человека сфокусировался на беловолосом. Сначала в нем мелькнул страх, но затем Гена потер лоб и с уважением буркнул:
— Мне показалось, что ты меня убил.
— К счастью, нет, чел, — усмехнулся Гангрел. Его губы слегка подрагивали. — Ненавижу высушиватьмертвецов.
— Что?
Вряд ли Гена сумел бы защититься. Он даже не понял, от КОГО ему надо защищаться. Он только понял, что это бесполезно. Длинные иглыпронзили шею молодого человека, подавив в зародыше крик. Пронзили шею и добрались до вены.
* * *Муниципальный жилой дом
Москва, улица Осенняя,
5 сентября, четверг, 07.21
Мозг проснулся первым. Он тщательно проанализировал события вчерашнего дня и выдал неутешительный итог: окончание похода в «Реактивную Куропатку» затерялось в густом тумане.
«Странно. Желания напиваться не было. Повода тоже. — Артем с трудом приходил в себя. — Что еще новенького?»
«Лежим на правом боку, — бодро отрапортовал мозг. — Простыни шелковые, подушка маленькая, мы такие не любим».
«А где лежим?»
«Не могу знать».
«Гм… Одни?»
«Не могу знать».
«Идиот!»
«Рад стараться!»
Тем временем окончательно проснувшиеся серые клеточки приняли информацию о солнечном луче, блуждающем по щеке, о царящих вокруг незнакомых запахах, о полном отсутствии одежды на теле и выразили желание получить более полные сведения об окружающей среде. Где-то в глубине левого полушария ехидно осведомились, помнит ли Артем об Инге, а хмурое правое рекомендовало хозяину не спешить открывать глаза: неизвестно, что можно увидеть.
«А может, не стоит открывать глаза? Подняться, быстренько одеться на ощупь и убраться восвояси?»
Оба полушария единодушно ответили, что это был бы идеальный выход из ситуации, увы, недостижимый, поскольку они очень извиняются, но не в состоянии припомнить, где находится одежда. «А почему сразу об этом не доложили?»
«Нам стыдно».
«Есть повод?»
«Еще не знаем. Вдруг мы что-нибудь натворили?»
«Трусы».
«Как изволите».
Значит, открывать глаза придется.
Артем чуть-чуть, буквально на волосок, раздвинул ресницы и с любопытством уставился прямо перед собой.
Нога.
Увы, женская.
«Я же говорило, что нам будет стыдно», — тихо напомнило левое полушарие.
«Штанов поблизости не видно? — вклинилось грубое правое. — Если видно — хватай, и бежим!»
«Куда бежим?» — вздохнул Артем.
Он уже понял, что эту чашу придется испить до дна.
Нога, надо отдать должное, была весьма привлекательна. Худая, но не тощая, стройная, очень соразмерная и… длинная.
«Конечно, — проворчало правое полушарие, — разве ж мы на что-нибудь другое позарились? Мы же у нас разборчивые».
Нога… нет, ножка, была свободно вытянута вдоль кровати. Тонкая голень, аккуратненькая коленка, плавная линия бедра, загорелая кожа, наводящая на мысль о жарком южном солнце, и… и вторая ножка, точная копия первой, разве что не вытянутая на простыне, а согнутая в колене. А в том месте, где они сходились, не было заметно ни веревочек, ни полосочек, ни даже простыни. Женщина была обнажена. Артем едва не застонал, но обстоятельства требовали продолжить изучение ситуации.
Быстро миновав аккуратную полоску волос на лобке, взгляд наемника исследовал стройное тело незнакомки, удобно расположившееся на нескольких маленьких подушках. Плоский животик, зрелая, идеальной формы грудь с коричневыми сосками, красивая рука. Грудь совсем не маленькая, никак не меньше четверки, по общепринятой шкале, кроме того, на ней напрочь отсутствовали пошлые белые пятна, что говорило либо о хорошем солярии, либо старом добром нудистском пляже. И о том, что барышне небезразлично, как она выглядит в любой ситуации.
Оставалось самое грустное. Наемник вздохнул.
— Если болит голова, слева, на тумбочке, вода и аспирин.
«Лево, это вон там», — услужливо подсказало какое-то из полушарий.
«Молчало бы».
Артем полностью открыл глаза и широко потянулся.
— Доброе утро, Олеся.
— Доброе утро, Артем. — Она рассеянно накручивала на палец длинный локон. — Подожди пару минут, мне надо дочитать до конца главы.
В руках у нее была довольно толстая книга. Не роман, что-то вроде научного трактата.
— Пожалуйста, пожалуйста.
Артем отыскал воду и жадно выпил. Организм отнесся к этому действию с большим одобрением.
«Пахнет ландышем, — идентифицировало аромат левое полушарие. — Как вы думаете… э-э, хозяин, не будет ли слишком большой наглостью попросить еще стаканчик воды? Или кружечку кофе?»
«Да подожди ты, — отмахнулось правое. — Хозяин, штаны видишь?»
«Спроси, как мы здесь оказались», — робко предложило левое полушарие.
Логично. Артем посмотрел на женщину.
— Олеся, гм… я…
— Хочешь знать, как ты оказался у меня? — помогла она, не отрываясь от книги.
— Было бы неплохо.
— Ты был весьма убедителен.
«Умеем, когда захотим», — обрадовалось правое полушарие.
«Пропали», — горестно вздохнуло левое.
— Не сомневаюсь, — пробормотал наемник.
— В общем-то, я не привожу к себе домой первых встречных красавчиков, — спокойно продолжила Олеся, — но ты был ОЧЕНЬ убедителен. К тому же бросать тебя в таком состоянии в «Ящеррице» было бы жестоко.
— А мы были в «Ящеррице»?
— Нам надоела «Реактивная Куропатка». Решили потанцевать.
«Не помню, — прошептало левое полушарие и, покраснев, отвернулось. — Ничего не помню».
— Значит, я был пьян, но убедителен.
— И всю дорогу постоянно сообщал мне, что это ты меня провожаешь. — Олеся улыбнулась.
— И мы приехали к тебе.
— А ты догадливый.
«Хозяин, может, повременим с дальнейшими расспросами?» — подало голос левое полушарие.
«Надо идти до конца, — решительно оборвало его правое полушарие. — Мне, например, очень интересно…»
— Если тебя интересует, что было дальше… — Олеся захлопнула книгу и перевела взгляд на наемника. — То ничего не было.
— Да?
В последний момент Артем спохватился и понадеялся, что короткое восклицание не сумело отразить охватившее его глубокое облегчение.
«Спасены!» «Растяпы!»
— Ты на что-то рассчитывал?
— Не зря же я набивался провожать тебя. — Артем почувствовал прилив уверенности и даже улыбнулся. — Выходит, я все-таки был недостаточно убедителен?
— Ты был убедителен, но недостаточно состоятелен.
«Упс! Докатились!» Артем задумался. С одной стороны, проснувшись у Олеси, он почувствовал себя омерзительно. На самом деле, стоило Инге, его рыжей Инге, ненадолго уехать, как он оказывается в чужой постели. Это плохо. Это подло. Не то чтобы Артем имел что-либо против чужих женских постелей, но он был вполне счастлив в своей. В смысле в Ингиной. В смысле с Ингой…
Мозг намекнул, что для столь сложных размышлений одного стакана воды недостаточно и надо бы провентилировать насчет кофе, но наемник отмахнулся.
Теперь выясняется, что в этой самой чужой постели ничего не было сделано. В то время, как женщина явно была не против. А даже (скорее всего) была за. Допустим, вчера это не состоялось по техническим причинам, но что делать сейчас? Пробормотать «извини, дорогая, я совсем забыл предупредить жену и детей, что не приду ночевать»? И вежливо исчезнуть?
«Правильно, правильно, — зашептало левое полушарие. — Спасайся, хозяин! У нас есть шанс смыться, так воспользуйся им!»
Или мужественно продолжить начатое вчера? «Трус! — Нахальное правое полушарие требовало продолжения банкета. — Ты всю ночь проспал в ее постели, это достаточный повод для моральных терзаний, так что пусть эти терзания имеют приятную почву».
«Хватит приключений!»
«Их еще не было!»
Из дурацкой ситуации Артему помогла выбраться Олеся.
