Фурии командира - Джим Батчер
Налус предложил себя в качестве командира обоих сенаторских легионов, и Тави с радостью согласился. К тому же в строю осталось достаточно солдат, чтобы они составили один полный легион, и Налус тут же их объединил, «пока не прибудет подкрепление».
Китаи и ее соплеменники отправились на охоту за виновным трибуном и его головорезами. На этот раз, когда они подбрасывали монетку, Китаи выиграла.
Погода стала странной. Небо затянула серая пелена, на землю падали какие-то крупинки, похожие на снег, но снегом не являвшиеся. Только через пару часов Тави понял, что это пепел, появление которого в таких огромных количествах могло быть вызвано только извержением вулкана. Таким же образом объяснялся яркий красный свет на горизонте в день дуэли и содрогавшаяся земля. Впрочем, через день или два небо постепенно очистилось. Тем не менее люди испытывали тревогу.
Через два дня в полностью переформированном Первом алеранском легионе осталось семнадцать боеспособных когорт. Руины расчистили от обломков и выросших деревьев, а инженеры хорошо потрудились, приводя в порядок стены и крыши домов. Все здоровые легионеры им помогали, в том числе и сам Тави. Во всяком случае, он работал вместе со всеми часть дня, занимаясь завалами. Он знал, что легионеров нужно чем-то занять. Тогда у них поднимется моральный дух и отпадет желание совершать рейды в сторону Мастингса, где находился враг, нанесший им такие тяжелые потери.
Тави расположился в том самом здании, на крыше которого сражался с Наварис. Сгнившую деревянную обшивку внутри убрали, крышу быстро привели в порядок. И вскоре Тави уже погрузился в рутину командования, все стало хорошо знакомым – если, конечно, забыть лица тех, кто теперь лежал в земле.
На четвертый день после дуэли появился Первый консул.
Гай Секстус вошел в здание штаба совершенно неожиданно и, прищурившись, посмотрел на Тави.
– Все вон, – пробормотал Гай.
Здание опустело так быстро, словно начался пожар.
Гай небрежно махнул рукой, и дверь за последним офицером захлопнулась. Потом Первый консул долго смотрел на Тави.
Тави приподнял подбородок – жест внимания, а не агрессии, и его лицо превратилось в вежливую маску. Он ждал. Молчание становилось все более напряженным, но Тави не позволил себе нервничать. Наконец Гай крякнул.
– А я думал, что это я создал хаос, – сказал он.
– Хаос, господин? – спросил Тави, который сознательно отказался от уважительного обращения к Первому консулу. Так могли говорить только люди, принадлежавшие к его семье. Однако Тави не набрался дерзости, чтобы назвать Гая дедом. – Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
– Не стоит демонстрировать характер, Тави, – сказал Гай.
К удивлению Тави, Гай напомнил ему дядю Бернарда, когда тот корил его за проявления буйного нрава.
– Магнус связался с вами при помощи монеты? – спросил Тави. – Похоже, он играл роль сторожевого пса.
– Как только пришел в себя от потрясения, – ответил Гай и прошелся по комнате, внимательно ее разглядывая. – Кто тебе рассказал? Арарис или мать?
– Арарис, – тихо ответил Тави.
Гай вздохнул:
– Мм. Как жаль.
– Что я все узнал?
– То, как ты узнал. И что она это скрыла ото всех. И что Арарис ее поддержал. – Он покачал головой. – Впрочем, кто знает, возможно, все только к лучшему. Не исключено, что тайна защитила тебя лучше, чем это сумел бы сделать я. Однако теперь все кончено.
– Принцепс?
– Ты должен понимать, Октавиан, – тихо сказал Гай, – что многие будут недовольны появлением наследника. Они тебя уберут.
– Они попытаются, – сказал Тави.
Гай пристально посмотрел на него и снова огляделся:
– У тебя нет защитных фурий. Но ты сумел победить Наварис. И я ощущаю присутствие, – он снова пристально посмотрел на Тави, – твоих талантов?
Тави кивнул.
Гай шагнул вперед, и его фигура стала напряженной.
– Я полагал, что такое возможно. И на что ты сейчас способен?
– Внутренняя магия, – ответил Тави. – Земля, металл, вода, воздух.
Гай приподнял бровь:
– Но без конкретных проявлений? Ни одна из фурий не явилась на твой зов?
Тави покачал головой.
– Это внушает надежду, возможно, твои таланты будут продолжать развиваться, но… этого недостаточно, чтобы ты мог защитить себя сам.
– До сих пор у меня неплохо получалось, – обиженно заметил Тави.
Гай нахмурился:
– Не будь глупцом. До сих пор ты был досадным препятствием, к тому же вдали от столицы. А теперь стал целью – никто не может оставаться неуязвимым, Тави. К примеру, твой отец.
Гай раскашлялся, в легких у него что-то посвистывало.
Тави помрачнел и склонил голову набок:
– Принцепс? Вы хорошо себя чувствуете? Вы выглядите… – Он чуть не сказал «слабым», но в последний момент поправился: – Бледным.
– Как я себя чувствую? – кротко спросил Гай. – Мальчик, я сказал, что ты должен контролировать Арноса. А этот глупец легко обвел тебя вокруг пальца и арестовал. После этого ты сбежал из-под стражи, связался с пиратами, атаковал Серую башню и освободил самого важного заключенного Алеры.
– Принцепс, – сказал Тави. – Я знаю, что это выглядит не лучшим образом…
Гай не обратил внимания на его слова.
– И, как если бы этого было недостаточно, ты вернулся сюда, вызвал сенатора на проклятый во́ронами поединок журис макто, заключил мир с самыми крупными силами врага, когда-либо вторгавшимися в Алеру, да еще и с легионом вооруженных мятежников – преступников, мальчик! – Тут его голос стал громоподобным, эхом отражаясь от каменных стен огромного помещения. – Ты изменил нашу политику, не думая о будущем! Ты нарушил – нет, разбил вдребезги закон Короны! Неужели ты сам не понимаешь, что совершил?
От гнева Первого консула в буквальном смысле задрожал каменный пол, а заговоренные фонари вспыхнули ярким алым светом. Тави знал, что все жители Алеры тут же упали на одно колено и опустили глаза перед яростью Первого консула. Благоразумие подсказывало, что ему следует поступить так же.
Однако Тави обнаружил, что расправляет плечи, выпячивает челюсть и делает шаг вперед, чтобы посмотреть в глаза Первому консулу.
– Я знаю, чтó совершил, – спокойно сказал Тави. – Я следовал вашим приказам, старался, как только мог. Я защищал несчастных алеранцев, которых в противном случае мне пришлось бы убить. Я воспользовался наилучшим транспортом, чтобы вызволить заключенного из Башни – заключенного, которому мы с вами обязаны жизнью. К тому же он четыре года провел в темнице только ради соблюдения никому не нужных приличий. А потом я вернулся сюда, дав Варгу возможность вновь встать во главе канимов, и использовал полученную от них информацию, чтобы избавиться от подлого предателя и свершить правосудие. После этого мне удалось заполучить в союзники Алере самую сильную и прекрасно обученную армию в ее истории. – Он сделал паузу и добавил: – Принцепс.
Сначала лицо Гая помрачнело еще больше, но уже в следующее мгновение его выражение изменилось. Он раскрыл рот, немного
