Стальная Крыса. Золотые годы - Гарри Гаррисон
— Теперь я работаю с добрыми людьми, пришедшими сюда помочь нам. Это ваших рук дело, полагаю?
— С радостью признаю, что да.
— Так я и думал. А теперь прошу простить, у меня еще масса дел.
Он развернулся и ушел. Анжелине это не понравилось.
— Это не тот бандит, который хотел нас убить?
— Тот самый. Уже реформированный.
— Будем надеяться…
После массы приветствий и решительно безалкогольных напитков мы ушли. По другому коридору.
— Еще одна встреча, — пояснил наш гид. — Вас хочет видеть наш командир.
— С удовольствием, — проворчал я.
Коридор был пуст, не считая единственного человека в мундире у двустворчатой двери. На плечах у него были красные погоны. Когда мы приблизились, он резко обернулся и распахнул двери.
Оттуда молча ринулся поток людей, вооруженных знакомыми дубинками.
Возглавлял их Властелин. С искаженным от ненависти лицом он взмахнул дубинкой.
Чисто инстинктивно заслонившись предплечьем, я взревел от боли.
Я и не оборачиваясь знал, что происходит у меня за спиной.
— Только не в сердце! — крикнул я, покачнувшись от мощного удара.
Властелин ударил снова и взвыл, когда пуля прошила ему руку. Снова заверещал и рухнул, когда Анжелина аккуратно прострелила ему обе ноги.
Следующие три ее выстрела угодили в ноги очередных атакующих, потом пули разорвались в потолке над толпой нападавших, осыпав их градом обломков штукатурки и облаком пыли. Натыкаясь друг на друга, они падали, бросали свои дубинки, спеша удрать от смертоносных выстрелов. Не прошло и трех секунд, как все они скрылись. Остались лишь сбившиеся в кучу раненые на полу.
— Тебе стоило его прикончить еще тогда, — сказала Анжелина. Ее пистолет был по-прежнему готов к действию, дайте лишь мишень.
— Спасибо, — выдохнул я, потирая онемевшую от боли руку.
Нам принесли множество пылких извинений. Врач забинтовал мне руку, но лишь после того, как впрыснул желанное обезболивающее. Мы с радостью встретили вооруженный эскорт, который препроводил нас до машины в целости и сохранности.
— Я понимаю побуждения Властелина, — сказал я. — До моего появления вся планета была его собственностью.
— Король на куче дерьма, — бросила Анжелина. Во взоре ее еще не угас отблеск смерти.
— Да. Но это была его собственная куча дерьма.
Взяв меня за здоровую руку, она наконец улыбнулась:
— Не пора ли домой, как ты думаешь?
— Давно пора! Солнце, покой, отдых и всяческие цивилизованные удовольствия.
Мы в унисон засмеялись; будущее рисовалось лучезарным и счастливым.
«До следующего раза», — прошептало мое подсознание.
Но я его проигнорировал.
Перевод А. Филонова
Золотые годы Стальной Крысы
Рассказ
— Да никак это старина Скользкий Джим ди Гриз!
Когда охранник увидел меня прикованным наручниками к запястью рослого полицейского, его уродливое лицо расплылось в злобной ухмылке. С нескрываемым наслаждением он распахнул дверь и, пока снимали наручники, подошел поближе и крепко — пожалуй, даже чересчур крепко — ухватил меня за руку. Едва мое запястье освободилось, он резко дернул меня и потащил вперед. Я еле удержался на ногах, но засеменил следом, прошаркав за дверь, на которой висела покрытая патиной бронзовая табличка с трогательной надписью:
В СИИ ВРАТА ВХОДЯТ ДРЯХЛЫЕ КЛЯЧИ
ПРЕСТУПНОГО МИРА ГАЛАКТИКИ
Грандиозно! Вот так всегда: полиция не преминет пнуть лежачего. Садист-провожатый все ускорял шаги, и мне приходилось шаркать быстрее.
— Мне надо сесть… — пропыхтел я, делая слабые попытки освободиться от цепкой хватки и присесть на стоящую у стены скамью.
— Успеешь насидеться, папаша. Тут только этим и занимаются. Сначала познакомься с начальством.
И он повлек меня, несмотря на вялое сопротивление, дальше по коридору, к массивной стальной двери и громко постучал. Колени мои подгибались, я ловил воздух ртом. На стене висело зеркало с увещевающей табличкой:
ПОСМОТРИ-КА, УБЕДИСЬ:
АККУРАТЕН ЛИ И ЧИСТ?
А КОГДА ТЫ НОГИ МЫЛ?
МОЖЕТ, ВОВСЕ ПОЗАБЫЛ?
— Не помню… — дрогнувшим голосом признался я, с трепетом и отвращением глядя на собственное отражение: жиденькие седые волосенки спутаны и торчат клочьями, с отвисшей нижней губы тянется ниточка мутной слюны, бледную кожу избороздили морщины, глаза покраснели, взгляд жалкий, как у дворняги. Несимпатичное зрелище, что и говорить.
Тут загорелась зеленая лампочка, замок щелкнул, дверь открылась, и мой провожатый, подтолкнув меня мясистой ладонью, приказал:
— Заходи!
Я споткнулся и с трудом восстановил равновесие. Позади хлопнула дверь. Передо мной сидел, склонившись над толстой папкой, похожий на небритого верблюда тюремщик.
— Твоя папка. — Он поднял голову и мрачно поглядел на меня. — Личное дело преступника. Джеймс ди Гриз, он же Стальная Крыса. — Безразмерные губы изогнулись в некоем подобии улыбки. — Где уж там стальная — просто ржавая.
Он радостно заухал над своей пресной шуткой, оскалив длинные зубы.
— Все попадают ко мне, Ржавая Крыса. В конце концов все предстают перед начальником тюрьмы Сакксом. Как ни бегай, как ни хоронись, все равно попадешь ко мне. Даже самый хитроумный преступник со временем стареет, начинает хуже соображать и совершает одну-единственную ошибочку, необходимую для того, чтобы его поймали и отправили в Каторжную тюрьму последнего отбывания — таково официальное название. А знаешь, как ее называют в народе?..
— Адский Предбанник! — Слова помимо моей воли соскользнули с губ и липким комком упали на пол.
— Знаешь. Да только так ее называют снаружи. Войти сюда можно, а вот обратно — ни-ни. Здесь мы не пользуемся этим замысловатым названием, у нас есть другое, получше. Просто Чистило — вроде как уменьшительное от Чистилища, если ты не понял. А данное слово означает место, где муками искупают…
— Мне надо в туалет, — просипел я, скрестив ноги и крепко их сжав.
Его оскал стал еще шире.
— Все вы, старые клячи, только об одном и думаете. — Он надавил на кнопку, и дверь позади меня со скрежетом распахнулась. — Боггер покажет, где сортир, а потом отведет тебя на медосмотр. Мы будем следить, ди Гриз, чтобы ты пребывал в хорошей форме и долго еще мог наслаждаться нашим гостеприимством.
Плетясь по коридору, я слышал за спиной издевательский смех. Не могу сказать, что подобный прием так уж меня поразил.
То же можно сказать и про медосмотр — дебелые скучающие садисты-тюремщики раздели меня донага, потом прикрыли выпирающие из-под кожи ребра ветхим серым халатиком и начали таскать от одного диагностического аппарата к другому, не обращая внимания на мои протесты и хныканье. Результаты небрежно комментировались.
— В бедре стержень. Вроде бы старый.
— Не такой старый, как эти пластиковые суставы. Да, древняя кляча изрядно побегала на своем веку.
— Доку
