Серый взгляд бога - Денис Алексеевич Ватутин
– Это уникальнейший и древнейший арт с набором универсальных свойств, хоть по частоте он и принадлежит Овну. Но я решил его улучшить и интегрировать в вас, но с дополнениями. Я разработал эластичные импланты на микроартефактах. Они созданы на основе «Малых Колец Иу», которые тоже на частоте Овна, плюс ваше зед-поле… Я предчувствую уникальные результаты! Вы мне еще потом спасибо скажете…
– Сомневаюсь что-то, – заплетающимся языком произнес я, меня начало сильно клонить в сон.
– А зря, мистер Моррисон! – задорно подмигнул он мне. – Там по частотам хорошо ложатся излучения Девы Самии… Вы не поверите…
Я изо всех сил боролся с небытием…
– Андерс, активируйте второй и четвертый каскад и следите внимательно за уровнем…
Какого Хиуса я поперся за этим нелепым, сопливым и влюбленным Сергеем?
Эта мысль медленно затухла, сознание ускользнуло, словно потревоженная бабочка, и я погрузился в беспросветную тьму.
– Йети вас разорви, док! Я его отпустил! Им заинтересовался сам Зеро! Вы в своем уме?
– Простите, Генрих, но мне плевать на политику, я занимаюсь своим делом! Это уникальный экземпляр!
– Я искренне счастлив, док, что я для вас не имею ценности, не приведи Зодиак оказаться на вашем столе…
– Генрих, я глубоко уважаю вас, но вы не понимаете…
– Я понимаю одно, Йозеф: у меня такое впечатление, что никого визит нашего главного куратора не беспокоит, а я, словно мне нечем заняться, бегаю по нашему комплексу и отстегиваю мистера Моррисона с ваших пыточных кресел…
– Генрих! Ваш тон просто недопустим! Если бы не наша давняя дружба…
– Йозеф, у меня пропала связь с двумя постами охраны, людей не хватает, Зеро приходит и берет Моррисона на работу, перед этим пустив кровь двум вашим людям! Мне, знаете ли, все это не нравится: если к нам проник наш атефактер за шестерками Пакеды, объект как-то теряет статус «секретный»! Это уже напоминает проходной двор! Я вас еще вчера просил подготовиться к срочной эвакуации на всякий случай! И что я вижу? Вы тут препарируете Моррисона? Если бы я не слышал, о чем говорил с ним Зеро, я бы и бровью не повел, дружище! Но это уже напоминает какой-то водевиль! Мои наниматели говорили мне, что Зеро не должен тут появиться! Это было бы весьма нежелательно! А его кто-то навел на нас! Я – профессионал, начальник безопасности и не зря ем свой хлеб! А вы тут без меня распустились, словно на курорте!
– Святой Зодиак, Генрих, хватит вам кипятиться… основная часть оборудования уже законсервирована, а артефактные каскады демонтируют минут за десять… А потом, мы и так с вами находимся в курортной зоне…
Чем дольше во мраке пространства раздавались эти голоса, тем сильнее возникала мысль, что я и есть Заг Моррисон… и я снова жив… А рядом со мной…
Грудь горела огнем, и ныла противной болью спина.
Я приоткрыл глаза и попытался настроить резкость изображения. Кажется, я могу немного повернуть голову: тиски с меня сняли.
Да, снова бульдожья физиономия Миллера с блестящей лысиной. Он окружен людьми с автоматическими карабинами «Грета» БМ-52 под винтовочный патрон. Они были одеты в черную униформу с желтыми нашивками из переплетающихся двух букв «Д» на рукавах. Щеки Миллера розовые, взгляд злой. Рядом стоит доктор-маньяк с всклокоченной шевелюрой над залысиной.
– Господин младший комиссар! – слабо простонал я. – До чего же я рад вас видеть…
Все одновременно посмотрели на меня так, будто я только что возник тут из воздуха.
– Чего я не могу сказать о вас, Моррисон! – строго произнес Миллер. – Я думал, что вы уже в своем отеле пьете горячий кофе! Какого Хиуса вы поперлись сюда, если я недвусмысленно указал вам выход?! Вы и так были на волосок от крупных неприятностей! Вам тут медом намазано?!
– Я пришел за Сергеем Морозовым, – произнес я. В голове моей постепенно стало проясняться, но боль не уходила.
– Мать моя йети! – Миллер всплеснул руками. – Вы меня до инфаркта своими выходками доведете! Заг, дружище, вы что, умом тут успели тронуться?
– Ему нечего тут делать, – как можно увереннее сказал я, – он уже сломался и грезит только Анджелой…
– Отстегните этого идиота, – кивнул Миллер охране.
И тут меня неожиданно осенило: последнее время у меня талант какой-то проснулся на расшифровку аббревиатур. «ДД» – это же Дети Древних! Кажется, они работают на всех, кто им платит…
Ребята в униформе, как хорошо дрессированные охотничьи псы, тут же среагировали и принялись откреплять меня.
– Я же говорил, он уникален! – неожиданно вступился за меня док Меркер.
Тут уж не выдержал я: попытавшись сесть на своем «пыточном кресле», я едва не взвыл от боли в груди и спине.
– Вообще-то, док, я согласен с мнением предыдущего докладчика – не дай Зодиак быть для вас уникальным. Какого Хиуса вы со мной сотворили?! Что, нельзя было поймать лягушку или крысу?! Или кого вы там любите? Людей в основном?
– Вы невежественный человек, мистер Моррисон. – Доктор явно обиделся.
– Жив еще этот, как его? Морозов! – обратился Миллер к Меркеру.
– Естественно, жив! – возмутился док. – Просто он хилый, да и поле у него никакое…
Миллер снова кивнул охране, и те рванули в глубину комнаты: лязгнули ключи, и скрипнула дверь.
– Не знал я, что людоеды бывают такими разборчивыми, – мрачно проворчал я, постепенно привыкая к боли.
– Я бы на вашем месте, Моррисон, не наглел, – сухо бросил Генрих.
Но док просто взорвался от негодования:
– Какой же вы неблагодарный человек! – с неприязненным выражением лица воскликнул он. – Я вам, можно сказать, помог! Я был добр с вами!
– Ага, вы решили, что я интересная коряга, из которой можно сделать красивый крючок для люстры, – не сдавался я.
– Разве не должен быть счастлив холст, который не повесили над входом в чулан, – с пафосом произнес Меркер, – а на который художник кладет гениальные мазки будущей картины?!
В это время где-то далеко и глухо завыла сирена.
– Так, джентльмены, – мрачно вклинился в наш диалог Миллер, – давайте поговорим об искусстве позже. Сработала сигнализация, в комплекс несанкционированное проникновение – нам надо убираться отсюда.
Мне выдали мою одежду и даже вернули трофейный «адлер», наверное, чтобы создать мне ощущение некой защищенности – не стрелять же из него? Если только в упор и в голову, да и юристов здесь не было.
Начав одеваться, стараясь не обращать внимание на боль, я наконец увидел один из ее источников. На моей груди чуть ниже ключиц, ровно под яремной ямкой, прямо в мою плоть был вставлен медальон Фауда без цепочки. Кожа вокруг была немного вспухшая, красная, со следами сукровицы, небрежно замазанная йодом!
Я с трудом подавил желание съездить по физиономии Меркера и быстро оделся.
В это время охранники привели шатающегося Сергея, который дико вращал глазами и явно был шокирован всей ситуацией, особенно когда увидел меня. Но, к счастью, реагировал он не очень эмоционально.
Меркер со своим ассистентом Андерсом, полным брюнетом, у которого на правой щеке красовалось родимое пятно, а возможно, и ожог,
