Павел Корнев - Лед

Ого! И он здесь. Кто же последний молчун?

— Почему?

— У Андреевского рудника трех Снежных Лордов видели, мы туда на охрану полсотни братьев подрядили.

— А что, Гимназия совсем ничего уже не может? — Как я понял, заместитель воеводы обратился к человеку, до сих пор сохранявшему молчание. — Может, нам лучше с Лигой сотрудничество налаживать, а, колдун? Что скажешь?

— Я скажу, что мы отклонились от темы нашей встречи, — усмехнулся Петр Линь. — И не мне вам напоминать, что может случиться, попади этот чертов артефакт не в те руки.

— Если бы не ваши игры, до этого бы дело не дошло, — ядовито заметил Царько.

— Сколько раз я должен повторять — это была не позиция Гимназии, это была самодеятельность нескольких молокососов, — устало вздохнул Линь. — Захотели Бергману принести нож на блюдечке с голубой каемочкой и все запороли. Тихушники…

— А вы уверены, что Стрельцов хотел именно выслужиться, а не усесться в кресло директора? — не смог не залезть под шкуру колдуну контрразведчик.

— Уверены.

— На самом деле неважно, кто чего хотел, — ответственность за случившееся целиком и полностью лежит на Гимназии, — безапелляционно высказал свое мнение Перов. — Поставь вы нас в известность об обнаружении этого артефакта, мы бы моментально его изъяли и не стали устраивать эти шпионские игрища.

— Да? Прямо вот так бы взяли и изъяли? — не стушевался колдун. — Это при том, что уже полгорода успело про него что-то пронюхать?

— Да забить, кто чего там пронюхал. Никто бы и пикнуть не посмел!

— Верю, вам забить. — Петр Линь сделал паузу. — А подгонит Город к стенам Форта десяток танков, на кого вы тогда забивать станете?

— При чем здесь Город? — удивился Гельман.

— А они, между прочим, этим артефактом тоже очень живо заинтересовались. Даже специальную группу на его поиски снарядили. Диверсантов мы уничтожили, но, узнай Мехов, что нож попал к нам, он немедленно предъявил бы ультиматум городскому Совету. А вам лучше меня известно, что у их разведки свои люди везде есть.

— Уж вы уничтожили так уничтожили. Трех человек упустили, агента спугнули… Но это еще понятно — руки не из того места растут, ничего не поделаешь, — проворчал Царько, задетый выпадом колдуна. — Я одного понять не могу: как можно было позволить артефакт из Форта вынести?

— Его должны были перехватить еще до Старой мельницы.

— И что же случилось?

— Сначала они решили идти в обход Ляховской топи… — Колдун заметил, что начал оправдываться, и перешел в наступление: — Да что ты мне мозги пудришь, сам же знаешь, как все произошло!

— Я-то знаю, — гоготнул контрразведчик. — Но чтоб десять колдунов одна стая волков порвала…

— Не отсиживал бы зад в кабинетике, знал бы, что такое стая волков, которую ведет оборотень, — зло прошипел Линь. — И не десять наших было, а всего пятеро.

— Ногами тот шевелит, у кого голова не работает, — не остался в долгу Царько.

— Хватит! — рявкнул Перов. — Сейчас не грызться надо, а решить, что дальше делать будем. И в первую очередь необходимо выяснить, кто завладел ножом.

— Ну, от этого без двух минут жмурика ничего полезного узнать не получится — он в отрубе был. — Судя по звукам, Царько, не останавливаясь, шагал от одной стены к другой. — Петр, вы засечь артефакт сможете?

— Только если он будет находиться в зоне прямой видимости. Слишком сильные локальные помехи. — Колдун вздохнул: — Поэтому и ликвидировать владельца обычными методами не было возможности.

— Никакой от вас пользы. — Контрразведчик дошел до стены, скрипнув подошвой по полу, развернулся и зашагал обратно. — Придется шевелить мозгами. Предлагаю рассуждать от обратного: отсечь тех, кто ножом завладеть никак не мог.

— Это несложно. Мы, Гимназия — теперь, надеюсь, никаких секретов? Нет? — Перов дождался утвердительного мычания колдуна и продолжил: — Братство…

— Почему? — решил уточнить Гельман.

— Не успели бы они нож спрятать, да и все время на виду были.

— Может, просто от своего человека внимание отвлекали?

— Маловероятно. Лига — очевидцы сходятся, что забравший нож был мужчиной, и Торговый Союз.

— Это еще почему? — не согласился Царько. — Гиоргадзе там большую власть набрал, мог рискнуть.

А вот Линь с Перовым был согласен:

— Жоре делюгу не замутить — день напрасно прожить, но в такой гибляк он никогда не полезет.

— Продолжаем. Сестры, торгаши… Цех и сектанты тоже отпадают: они полностью под нашим контролем. Семен Петрович, что насчет Коммуны?

— Мимо, — уверенно заявил Царько. — Оперативная работа никакой подозрительной активности не выявила.

— И кто остается? — Гельман заскрипел стулом. — Город, кондукторы и наши друзья с севера?

— С севера? Мы бы их прибытие почувствовали, — не очень уверенно засомневался Линь.

— Не они сами, так их слуги.

— Город продолжает перебрасывать людей и технику к границе. — Царько щелкнул бензиновой зажигалкой. — Думаю, они тоже остались с носом.

— Логично. — Перов легонько стукнул по задребезжавшему оконному стеклу. — Выходит, кондукторы или слуги Стужи. Перспективы, блин! Я даже не знаю, что меня пугает больше.

— Да, перспективы просто сказочные, — протянул колдун. — И у нас есть сутки, чтобы найти укравшую нож сволочь.

— Почему только сутки? — Гельман встал и отодвинул стул к стене.

— Сегодня первый день взошло лазурное солнце, завтра будет черный полдень. Слишком подходящее время для любого ритуала, чтобы его пропускать.

Скрипнула дверь, кто-то зашел в палату.

— И что вы на меня уставились? — В голосе Долгоносова явственно слышалась насмешка. — Хотите вы с ним поговорить или как?

— Ты ж говорил, никак не получится? — удивился Перов.

— Ну, наука не стоит на месте.

— Не стоит? Тогда валяй.

— У вас будет секунд тридцать максимум. — Долгоносое закатал мне рукав рубашки и воткнул в вену шприц. Укол получился совершенно безболезненным, но через минуту паралич сменился судорогами и зудом по всему телу. Закашлявшись, я вытянулся на кровати.

— Ты нас слышишь? — прижав к кровати, Царько несколько раз хлестнул меня по щекам.

— Слышу, — прошептал я и попытался отвернуть лицо от хлещущих по нему ладоней.

— Нож, который у Эльдара купил, где?

Мозги соображали плохо, и я некоторое время пытался понять, кто такой Эльдар и какой нож он мне продал. Потом пришлось заставить себя вспомнить, что случилось с тесаком. И наконец, когда Царько вновь отвел руку для удара, выдал: