Эвис: Неоднозначный выбор - Василий Горъ

Дарующая решилась на побег только тогда, когда поняла, что дочку у нее вот-вот заберут. Уходила не К отцу, а ИЗ Хейзерра. И к нам в гости заявилась только потому, что заболела Вэйлька. А добравшись до моего дома, упала в обморок из-за того, что сочла свой поступок ошибкой. Ведь мальчишка, который ее встретил, не обладал ни весом в обществе, ни жизненным опытом, ни силой, а значит, не мог стать надежной защитой для ее ребенка. Но уходить в никуда с больной дочерью на руках она не решилась, поэтому была вынуждена рискнуть. И следующие месяцы ждала, когда я, наконец, проявлю «эвисовский нрав» и брошу их на произвол судьбы!

В первый миг этого прозрения мне стало обидно. За отца. Но стоило поставить себя на место этой несчастной женщины и представить, что она чувствовала первые дни, десятины и месяцы пребывания в замке Улеми, как на смену обиде пришло понимание. Сначала она жила надеждой, что он не поверил в ее смерть и сделал все, чтобы увидеть тело. Затем, наверное, убеждала себя, что он нашел их родовой замок, но, увидев, какое количество воинов его защищает, отправился в Маллор за вассалами или наемниками. А когда прошли все мыслимые сроки ожидания, решила, что действительно любящий мужчина ее бы не бросил.

Единственное, что не вписывалось в эту картинку — сохраненное ею кольцо Души. Хотя почему не вписывалось? Оно могло напоминать Найте о последних днях «вольной» жизни. Или о человеке, которого она возненавидела…

Увы, дорисовать новую картину ее прошлого я не успел — заметил, что Дарующая молчит, и понял, что она ждет моей реакции на свои слова. Поэтому быстренько прослушал запись последних минут разговора еще раз, притянул к себе женщину и зарылся лицом в ее волосы:

— Найта, я никогда не предам тех, кто мне доверился. И вас никогда не брошу, ведь вы — часть моей души. А шансы выжить у нас есть, пусть и небольшие. И мы ими обязательно воспользуемся!

— Воспользуемся… — эхом повторила Тень, положила голову на мое плечо и сообразила, что отвлеклась: — На чем я остановилась? Все, вспомнила, на гордости.

— Ага… — подтвердил я.

Она дотронулась до нагрудного кармана моего костюма, царапнула ноготками ткань над ключицей, неторопливо расстегнула несколько липучек, прижала ладонь к грудной мышце и заговорила:

— После того, как ты сказал, что воспользуешься «шансом для самоубийц», у меня оборвалось сердце, ведь в этот раз лететь с тобой должна была не я, а Вэйлька. Но утонуть в отчаянии я не успела, так как мне в личку упало ее сообщение. И всего четыре предложения вернули мне душевное спокойствие…

— Твоя дочка умница, каких поискать… — сказал я. — Первое время, услышав ее советы я, каюсь, иногда сомневался. А потом перестал — она читает людей так же ясно, как книги. И на моей памяти ни разу не ошиблась.

Найта изумленно выгнула бровь:

— То есть, ты считаешь, что ее стоит слушаться?

То, что вопрос с подвохом, было понятно. Но мысли об имперцах, о нашем будущем и ощущение бессилия настолько надоели, что я захотел расслабиться сам и повеселить подругу. Хоть чуть-чуть и чем угодно. Поэтому утвердительно кивнул:

— Конечно! Она тебя любит. И плохого не посоветует…

К моему удивлению, женщина не рассмеялась — закусила нижнюю губу, на мгновение став похожей на Майру, а затем решительно тряхнула волосами:

— Что ж, уговорили. Тогда слушай: Нейл, я тебя люблю! И если наше время истекло, то хочу уйти за Грань по-настоящему счастливой, хоть раз в жизни ощутив себя любимой женщиной, хоть раз в жизни отдав любимому мужчине всю себя и хоть раз в жизни насладившись его нежностью и лаской!

«С момента ухода имперцев на „Эквисс“ прошло часа два с половиной. Для ужина, даже самого сытного, хватило бы тридцати минут. Значит, они либо ушли в свой мир, либо позабавились с пленницами и легли спать. В любом случае, времени у нас предостаточно…» — мелькнуло на краю сознания. А Найта, с каждым мгновением моего молчания все глубже и глубже погружавшаяся в пучину отчаяния, взмолилась:

— Пожалуйста, подари мне хотя бы сотую долю того счастья, которое ты даришь девочкам каждую ночь, и я больше никогда об этом не попрошу!!!

— Сотой доли будет слишком мало. И тебе и мне. Поэтому я подарю тебе всего себя… — пообещал я. А когда почувствовал вспышку желания, силе которого могли позавидовать даже Вэйлька со Стешей, сразу же добавил: — Но с одним условием…

— Нейл, я твоя целиком и полностью! — затараторила Дарующая, за пару секунд успевшая не только расстегнуть костюм, но и стянуть его с плеч. — Мне плевать на правила приличий, стыд и страхи, поэтому я приму любые условия и выполню любые желания! Вообще любые, слышишь?

Нет, я не слышал, так как старательно закрывался от эмоционального шторма в ее душе и старался не замечать затянутый поволокой взгляд, пересохшие губы, румянец на лице и шее, вздымающуюся грудь со сжавшимися сосочками, аппетитные ножки, отпихивающие смятый костюм, и все остальное. Ибо не мог позволить себе отдаться страсти, так как помнил, каким был единственный «опыт» этой женщины, и не хотел напоминать ей о том ужасе:

— Условие такое: ложишься на спину, закрываешь глаза и стараешься почувствовать каждый оттенок моих прикосновений. Договорились?

Найта кивнула, закусила губу и выполнила все мои требования. Но стоило мне дотронуться губами до ключицы, как закаменела и сжала кулаки. Тем не менее, эмоции, рвущиеся наружу, все-таки удержала. Через пару минут позволила себе выдохнуть. Еще через пять-семь, поверив в то, что я не сделаю ей больно, окончательно расслабилась и рванула по Пути Страсти чуть ли не бегом. А через четверть часа, забыв обо всем, кроме моих ласк, вдруг ощутила Прикосновение Пресветлой от самого обыкновенного поцелуя в грудь, выгнулась дугой и застонала от удовольствия!

Второго Прикосновения она достигла в разы быстрее. А после третьего открыла глаза и посмотрела на меня взглядом, в котором плескалось чувственное безумие:

— Нейл, я слушаю эмоции девочек каждую ночь… И каждую ночь представляю себя на их месте… Твоими стараниями страхов во мне уже не осталось… Поэтому хватит ласк — я хочу всего и сразу!!!

«Все и сразу» с Найтой получилось… умопомрачительным. Выполняя наши договоренности, она не позволяла нам срываться в ощущение безмыслия, зато своим Даром усиливала каждое наше ощущение, старалась перепробовать все, что можно