Граф - Игорь Николаевич Конычев
— Эй, мил человек, здесь всегда так тихо? — окликнул я мужика.
Тот вздрогнул, сделал пару шагов спиной вперед, но в последний миг передумал возвращаться в лес. Он внимательно осмотрел меня и поправил свой мешок.
— Монахи тишину любят, — нервно улыбнулся он и запоздало добавил, — барин.
— У меня к ним дело. Я человека ищу. Звать Демидом. Прискакал сюда на лошади.
— Не видал, — сразу же ответил мужик и покачал головой.
Он старался держаться непринужденно, а вот я наоборот напрягся. Даже если мужик не местный, часто ли тут графы ищут обычных людей? Почему мой вопрос не смутил незнакомца?
— А ты сам откуда? — я подъехал чуть ближе.
— Не местный я, а иду из деревни, — мужик указал рукой себе за спину. — К куме погостить приехал. Она сказала, что старцам работники потребны, вот я и решил подсобить им.
— Похвально, — оценил я. — Вот только они не открывают.
— Так потому и не открывают, что вы не знаете, как стучать, — улыбнулся мужик и побрел к воротам. — Я покажу сейчас.
Стоило ему повернуться ко мне спиной, как я заметил, что низ его мешка потемнел. На траву с него срывались густые красные капли. С каждой секундой вся эта история нравилась мне все меньше.
Мужик выбил костяшками несложную последовательность звуков и обернулся.
— Сейчас откроют.
— А ты откуда знаешь? — я слез с коня, присел и коснулся пальцами одной из травинок — на ней была кровь. Свежая.
— Кума научила.
— А в мешке что? — выпрямившись, я решительно шагнул к незнакомцу.
— Кума свинью забила. — Если этот тип и врал, то делал это очень складно. — Просила старцам мяса свежего передать. Как раз пост закончился.
— Ну-ка покажи. — Строго потребовал я.
— Зачем вам это, барин? — мужик попятился к воротам.
— Я перед тобой что, отчитываться должен⁈ — я повысил голос. — Живо открой мешок.
— Ладно-ладно, не серчайте только, — скинув свою ношу на притоптанную землю, мужик развязал веревку и показал мне содержимое мешка: свиная голова и несколько кусков мяса.
За воротами раздался металлический лязг, после чего одна из створок приоткрылась и в нее высунулось сморщенное бородатое лицо.
— Это еще кто? — грубо поинтересовался старик.
— Барин товарища своего ищет, — ответил мужик с мешком. — Узнать хочет, не у вас ли.
— Ба-а-арин, — закутанный в черную рясу старик окинул меня оценивающим взглядом, после чего вдруг расплылся в улыбке. — У нас ваш друг. Входите. Будем рады вас принять.
Он открыл одну створку и сделал приглашающий жест. Мужик с мешком сместился и склонил голову, пропуская меня вперед.
Но я не двинулся с места. В голове пронеслись несколько вопросов. Почему Демид не знал этот секретный стук, если живет не так далеко, да и в монастыре раньше бывал? Почему старик не узнал только меня, а того, кто недавно прибыл в деревню, удостоил только мимолетного взгляда? С каких пор графа Воронцова с его-то репутацией рады принять в монастыре?
Краем глаза заметив движение, я среагировал мгновенно. Брошенный мужиком мешок пролетел совсем рядом, а его руку с ножом я перехватил и сломал в локтевом суставе, завладев оружием. Не успел незнакомец заорать, как тяжелое копыто Демона ударило его точно в висок, убив на месте.
Старик попытался закрыть ворота, но я бросил в него нож. Со влажным шлепком оружие по рукоять вошло под бороду, точно в горло. Закряхтев, старик вырвал нож и удивленно уставился на окровавленное лезвие. Он силился что-то сказать, но не мог. Пытаясь зажать руками страшную рану и разбрызгивая сочащуюся сквозь пальцы кровь, пожилой мужчина осел на землю.
Я быстро подошел и склонился над ним.
Мертв.
Проведя беглый обыск, я достал из-под черной рясы кинжал с рукоятью в форме червя и черным лезвием из неизвестного металла. С каких это пор монахи носят оружие вместо крестов, да еще и такое? Дело тут явно нечисто. В монастыре явно хозяйничают разбойники.
Самым мудрым решением было бы вернуться в имение. Но любители легкой наживы наверняка хватятся двух подельников, да и я тут наследил достаточно. Если простой люд держат в заложниках, то от них, скорее всего, сразу избавятся.
Действовать нужно сейчас.
Я заглянул во внутренний двор — никого. Отлично. Быстро преодолев расстояние до ближайшей приземистой постройки, я заглянул внутрь сквозь мутное окошко — пусто. В следующем домике тоже никого не обнаружилось, зато нашлись следы крови. Всего несколько капель на старом крыльце и еще несколько чуть дальше. Их едва уловимый алый след вел к небольшой часовне в центре монастырской территории.
Внутри стояла гробовая тишина, в которой звук открываемой двери прозвучал грохотом пушки. Выругав себя за неосмотрительность, я прижался спиной к холодной стене и подождал, когда глаза привыкнут к полумраку — сквозь сокрытые тканью окна почти не пробивались солнечные лучи, а других источников света поблизости не было.
Стараясь ступать как можно тише, я прошел среди давно выгоревших свечей. За ними темнели оскверненные образа. Кому-то пришло в голову осквернить иконы: часть разбили и изрезали ножом, другие залили, кажется, кровью — в полутьме не разобрать.
Распятье сломали и бросили на пол. Прокравшись мимо, я прошел за алтарь, где обнаружил пробитый пол и ведущий вниз спуск. Вырытые земляные ступени уводили во тьму. Оттуда пахло сыростью и кровью. Спускаться совершенно не хотелось, но вернуться назад я уже не мог — если Демидка жив, то нельзя бросать его в этом кошмаре.
Сжав в руках трофейный кинжал, я ступил во тьму. Ступени уходили далеко под землю, так что идти приходилось почти наощупь. Но стоило мне спуститься ниже, как мрак сменился серостью, будто кто-то вытянул из окружающего мира все краски.
Оказавшись в земляном тоннеле, я услышал неразборчивое бормотание и двинулся на звук. Впереди тоннель расходился в две стороны. Голоса разносились слева, поэтому, вначале я решил проверить правую сторону. Ход привел в довольно просторную пещеру.
Здесь точно жили люди. В косых нишах были выдолблены спальные места, на полу валялись остатки еды и тряпья. Воняло нечистотами. В дальней стене выделялась ниша, в которой за деревянной решеткой, словно скот в загоне, жались друг к другу люди.
Монахи!
Старики непрерывно шевелили разбитыми губами в беззвучной молитве. На лицах многих виднелись синяки и кровоподтеки. Одежда была грязной и изодранной. Несколько тел лежали на земле
