Джеймс Сваллоу - Кровавые ангелы
В ответ грянул хор одобрительных возгласов, но один голос заглушил остальные.
— Твой пыл делает тебе честь, парень, — сказал Корис. — Однако риторика не заменит ни болтер, ни меч.
На лице Сахиила появилось выражение набожного негодования, но прежде чем он успел осудить это вмешательство, Аркио почтительно поклонился ветерану.
— Почтенный брат-сержант прав, но я могу предложить не только слова.
— Объяснись, — потребовал Рафен.
Он, не отрываясь, смотрел на родного брата, пораженный гранями личности Аркио, которых раньше не замечал.
Молодой космодесантник склонился и потянул нечто, до сих пор скрытое в высокой траве. Заскрежетав шарнирами, распахнулся служебный люк.
— Если братья одобрят, я расскажу о своей стратегии. Про путь, вступив на который, мы сможем даже при малой численности продолжить борьбу с врагами. Мы еще вырежем их сердца!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Алектус покачал головой и холодно улыбнулся.
— Ты так долго не был в настоящем бою, щенок, что твои мозги размякли?
Он встал и пошел к Аркио, словно намереваясь ударить десантника, судя по ритму шагов.
— Пока ты играл в игрушки с зеленокожими, другие сражались с настоящими врагами Империума! Вообразил, что можешь легко и смело болтать о непроверенном плане?!
Аркио пропустил оскорбления мимо ушей.
— Я с почтением выслушаю твои соображения, брат.
Алектус был старше едва ли на десяток лет и не имел ни малейших причин попрекать другого десантника молодостью. Аркио проигнорировал этот факт и позволил ему высказаться.
— Ты бросаешься словами из священного писания и думаешь, что в силах изменить ход сражения? Тебе еще многому нужно научиться.
Атмосфера в лагере накалилась до предела: давали о себе знать переутомление и тревога, которая держала выживших в напряжении.
— Так научи меня, Алектус, — ответил Аркио мягко. — Ты сказал, что сомневаешься в моей доблести и в доблести моих товарищей с «Беллуса». Но это не так. Я вижу совсем другую причину твоей вспышки — ты напуган и восстаешь против меня, а не против врага.
Лицо Алектуса побагровело от едва сдерживаемого гнева.
— Ты спрашиваешь, ведом ли мне страх? Ты смеешь?! — взревел он и грубо ткнул пальцем в сторону космопорта. — Тебя там не было, и ты не видел оружие, которое нечестивые злодеи обратили против наших братьев! Я шел в последних рядах отступающих и стоял рядом с Корисом, когда колдовской огонь поглотил всех Кровавых Ангелов позади нас!
— Я тоже, — раздался из тени голос Корвуса. — И я видел это. Прикосновение Хаоса отняло у воинов достоинство, они превратились в кровожадных зверей. Колдовство врага пробудило в них красную жажду.
Призрак генетического проклятия их ордена заставил собравшихся мужчин умолкнуть. Краска гнева сошла с лица Алектуса, и оно сделалось пепельно-бледным.
— Я боюсь, Аркио. Хотя мы противостоим тьме, пока не умрем, нет Кровавого Ангела, который бы не страшился зверя в себе… Любой, кто говорит, что это не так, обманывает самого себя. Именно это делает нас сыновьями Сангвиния. Наша сила — наша отрава…
Он покачал головой.
— От мысли, что предатели могут обратить это против нас, холод пробирает до костей.
Корвус согласно кивнул.
— Милостью Императора некоторые из нас сегодня уцелели, но увидеть такое и жить дальше…
Он содрогнулся.
Голос Сахиила напоминал низкий рык.
— Этот нездоровый лепет распространяется как зараза! Ваши братья умерли за Трон! Присоединиться к ним — вот в чем ваша честь!
— Нет, жрец, — прервал его Аркио. Он говорил мягко, но спокойная простота придавала словам силу.
Он склонил голову. В глазах читалась боль.
— Прости, что возражаю, но в произнесенном братьями нет позора. Кем бы мы были, если бы бесчувственно смотрели, как гибнут наши родные? Разве мы не более чем машины смерти в оболочке плоти?
Аркио поднял голову и огляделся; Рафен испытал почти физический шок, когда их глаза встретились. По лицу брата катились слезы.
— Я оплакиваю своих братьев. — Аркио схватил руку Алектуса и крепко сжал ее. — Я оплакиваю их и понимаю твой страх, брат, но если все так, ты должен понять мою ярость и желание покарать тех, кто перешел все границы.
Выражение лица Алектуса изменилось.
— Конечно, — согласился он. — И сердцем своим, и кровью я понимаю тебя.
Аркио посмотрел на сангвинарного жреца, и, к удивлению Рафена, Сахиил тоже кивнул.
— Мы — Кровавые Ангелы, — с чувством произнес Аркио. — Мы помечены изъяном, но, как сказал Агастес в «Багряной литании», мы не слабее от этого!
— «Черный гнев делает нас сильными, — продолжил Сахиил, цитируя отрывок по памяти. — Поэтому мы должны каждый день и всю жизнь сопротивляться его соблазнам…»
— «…или пропадем навсегда», — закончил Корис. — Аркио прав. У нас нет иного выбора, кроме как сражаться.
Эти слова нашли отклик в сердце Рафена. Новое ощущение цели расцвело в душах воинов; раны и лишения внезапно показались преходящими. «Воля никогда их не покидала», — понял Рафен. Слова брата, как искры, заново ее разожгли.
— А ты полон сюрпризов, родственник, — тихо сказал он Аркио.
Брат ответил слабой улыбкой.
— Нет, Рафен, я, как и ты, — космодесантник, слуга Императора и лорда Сангвиния. Не более того.
— И как мы теперь будем служить? Ты говорил о плане…
Молодой Кровавый Ангел склонился.
— Слушайте, братья! — Он указал на открытый люк в земле. — В бою меня отрезало огнем. Я был сбит с ног, отброшен и упал на решетку в покрытии летного поля.
— Дренажный канал, — сказал Туркио. — На территории космопорта их много.
— Точно. На Кибеле бурный сезон дождей, не так ли? Вода стекает по каналам и собирается в резервуарах водохранилища.
Корис тихо фыркнул.
— Клянусь, этот ретивый щенок нашел способ вернуться обратно в космопорт. Каналы стока выведут нас прямо под расположения Несущих Слово.
Сахиил изучил открытый люк.
— Умная тактика, Аркио. Хотя… Мы попадем туда, и что потом? Если объявимся в самом средоточии предательской сволочи, там будет не легче, чем на баррикадах.
Он жестко взглянул на Кориса.
— Мне уже сказали, что это верная смерть.
— Конечно, — подтвердил Аркио. — Именно поэтому надо отправить туда лишь нескольких людей. Брат-сержант Корис, поправьте меня, если я ошибаюсь, но, кажется, оборонительными батареями космопорта можно управлять в одиночку?
— Противокорабельными пушками? — Корис кивнул и посмотрел на выжившего технодесантника своей роты. — Если взять с собой Люцио, это возможно.
Технодесантник в знак согласия стукнул кулаком по своему нагруднику с эмблемой в виде шестерни и черепа.
— Я приложу к этому руку. Запросто получится!
— У вас будет оружие, и что? — спросил Сахиил. — Удар по Несущим Слово нанести не удастся — прицел так низко не опустить.
Рафен почувствовал прилив возбуждения: план раскрывался перед ним.
— Мы используем пушки не против наземных отрядов, мы нацелим их на «Лорда Огра».
— На флагманский корабль? — спросил Люцио. — Он прямо над нами, на орбите. И если рухнет, получится что-то вроде метеоритного дождя.
— Это граничит с безумием, — отозвался Корис. — Но, во имя Сангвиния, мы сделаем это!
Сахиил потянулся к бархатной сумке на поясе.
— Приказы будут такие. Я лично возглавлю ударную группу. Аркио, присоединяйся ко мне вместе с Корвусом и Люцио.
Жрец повернулся к Корису:
— Брат-сержант, отбери бойцов нам в сопровождение. Когда мы окажемся внутри космопорта, ты с остальными воинами устроишь диверсионный рейд на периметре.
Корис отдал честь, плохо маскируя разочарование от полученного приказа. Ветеран явно надеялся лично возглавить ударную группу.
— Как прикажешь.
Когда Сахиил отошел, Рафен положил руку на плечо командира.
— Сержант, отправьте меня туда.
Корис вскинул бровь.
— Хочешь приглядеть за парнем? На случай, если он снова блеснет тактической смекалкой или вдруг красноречие накатит?
Рафен коротко кивнул.
— Ладно. Заодно возьми Алектуса и собери все боеприпасы, какие есть.
— Трон, вам же почти ничего не останется…
— Чепуха! — отмахнулся Корис. — Мы будем забрасывать врагов камнями, а надо будет — покроем руганью. Ты займись планом своего братца — заставь его сработать!
Рафен больше ничего не сказал; погрузились в молчание и другие космодесантники. Сахиил поднял медный кубок и прошептал слова благословения. Все Кровавые Ангелы приблизились к сверкающей копии Алого Грааля. Жрец боевым ножом рассек свое обнаженное предплечье и позволил крови струиться в чашу. Затем он передал Грааль Корису, который сделал то же самое. Сосуд переходил из рук в руки, и каждый добавлял в него капли своей крови. Чаша для причастия имела ту же форму, что и самый священный из древних артефактов ордена — Алый Грааль, содержащий в себе кровь каждого высшего сангвинарного жреца. В писании ордена говорилось, что эти люди получили истинную кровь примарха, которую впрыснули им в вены во время священного ритуала. В их числе был и Сахиил. Наконец жрец сделал глоток из чаши.
