Егор Чекрыгин - Странный приятель. Таинственный Амулет
Оттого не только сержанты и капралы, но даже обычные рядовые, попав на палубу вражеского корабля, гораздо лучше понимали, что надо делать, чем иные офицеры, впервые участвовавшие в абордажном бою. И в данном случае подобная практика себя оправдала. Сопротивление кредонцев было сломлено. Мостик и баковые надстройки заняты первыми, а оказавшийся между двух огней противник безжалостно расстрелян и сметен с верхних палуб.
Драка переместилась на батарейные палубы и в трюмы, но самое главное было сделано – дух противника был сломлен.
Где-то в глубине корабля еще слышался звон клинков и вопли убиваемых людей, а Ренки, вытирая шпагу платочком, уже вернулся на мостик «Счастливого». Его раздирали весьма противоречивые чувства. С одной стороны, упоительного восторга жестокой резни он так и не испытал, ведь ему фактически не дали поучаствовать в битве. Одна-единственная схватка с каким-то доходягой – это даже не смешно. Но с другой стороны, все эти месяцы работы по созданию нового войска явно не прошли даром! Его егеря просто смели вражеский экипаж с палуб почище чем картечный залп!
– Капитан! Шлюп у трапа по левому борту. Офицер просит разрешения подняться на палубу.
Ренки выглянул за борт. Действительно, пока он пытался геройствовать на вражеском судне, к ним подошел небольшой шлюп под тооредаанским флагом, с экипажем в форме тооредаанского военного флота.
– Боцман! – рявкнул Ренки. – Почетный караул к трапу. Приветствовать гостей!
Боцман, вернувшийся с капитаном с захваченного судна и спешно наводивший порядок на своем корабле, выстроил десяток матросов возле трапа и приветствовал поднявшегося офицера.
Ренки хотел встретить гостей, стоя на мостике, как это и подобает капитану. Но, увидев, кто поднялся на борт, поспешил к офицеру.
– Рад вас приветствовать на борту «Счастливого», второй лейтенант оу Нииндига, – обратился он к своему старому знакомому и наставнику в морском деле.
– Благодарю. У меня сообщение от адмирала оу Ниидшаа для капитана оу Дарээка, – отрапортовал ему тот, отдавая честь. – Адмирал благодарит вас за участие в битве и особенно хвалит за произведенный захват пытавшихся выйти из боя фрегатов. Он велел передать, что считает произведенный маневр выполненным весьма своевременно и безупречно. Однако если вы намерены и дальше участвовать в битве, он полагает уместным для вашей эскадры перейти под его командование. В знак вашего согласия вы должны спустить все флаги кроме королевского знамени и присоединиться к отряду легких фрегатов.
– Хм… – задумчиво ответил на это Ренки. – Нииги, тут есть маленькая проблема. Боюсь, что могу с уверенностью отвечать только за шесть кораблей нашего с Готором флота. А вот как поведут себя остальные суда, сказать сложно.
– Ничего страшного, Ренки, – улыбнулся в ответ второй лейтенант, так же переходя на дружеский тон. – Старик, отдавая приказ, пробурчал себе под нос: «Может, удастся призвать к порядку хотя бы парочку этих разбойников». Шесть кораблей, да еще и такого ранга, как у тебя, – это куда больше, чем он рассчитывает.
– Кстати, как тебе мой «Счастливый»? – едва не лопаясь от самодовольства, поинтересовался Ренки.
– Эх… – не без приятных для Ренки ноток зависти в голосе вздохнул Нииги. – Для того, кто лишь несколько лет назад попал в мичманский кубрик, не умея отличить сигнального фала[2] от якорной цепи, ты сделал небывалую карьеру! Впрочем, я был бы распоследней трюмной крысой, если бы не сказал, что это вполне заслуженный успех.
– Ну, Нииги, – поспешил Ренки вернуть комплимент, – в твои годы быть вторым лейтенантом на флагмане флота – это тоже немало. Я ведь прав, ты офицер «Громовержца»?
– Да! – не без гордости заметил второй лейтенант оу Нииндига. – У меня был выбор – получить под собственное командование шлюп или даже шхуну или продолжить службу под началом адмирала. Не буду скрывать, это был весьма нелегкий выбор, ведь собственный мостик – это то, о чем мечтает любой моряк. Но я все-таки решил продолжать учиться у нашего старика. Тогда, возможно, когда-нибудь я перейду с «Громовержца» на собственный фрегат. Еще больше, чем у тебя! – не смог он удержаться от небольшой подколки.
– Буду только рад! – усмехнулся в ответ Ренки. – А то, если хочешь, переходи под мое начало, и я уже завтра поставлю тебя командовать вот этим фрегатом, – указал он на стоящий рядом захваченный кредонский корабль, на котором уже стихли звуки схватки, зато слышались некие приглушенные возгласы, обычно сопровождающие легкую мародерку.
– Ох, не искушай меня, – словно за стенку, спрятался за выставленные ладони Нииги. – Впрочем, я уже выбрал свой путь, и он связан только с Королевским флотом. Кстати, твои трофеи… Адмирал сказал, что на судах конвоя есть призовые команды. Ты можешь забрать весь свой экипаж обратно, думаю, в предстоящей битве тебе еще понадобятся все твои люди. И конечно же можешь не сомневаться, что ваша добыча не уплывет в чужие руки. Адмирал дал слово! А еще… – Нииги немного замялся. – Он просит благородного оу Готора Готора перейти на его корабль. Я понимаю, что вы с ним друзья и всегда дрались бок о бок. Но адмирал считает, что его присутствие там может быть полезно для всего флота.
– Я передам ему просьбу адмирала, – сказал Ренки, хотя холодок и пробежал по его сердцу. Действительно, он намного уверенней чувствовал себя в бою, зная, что друг находится где-то рядом.
– Хорошо, – кивнул лейтенант оу Нииндига, вновь переходя на официальный тон. – Вон идет эскадра легких фрегатов. Полагаю, капитан, вам стоит занять место в конце колонны. А мне, сударь, пора возвращаться к своим обязанностям. Удачи вам в предстоящем бою!
– И вам, второй лейтенант, удачи. Да здравствует король!
Громада кредонского флота приближалась стремительно и неумолимо. Обе эскадры шли сейчас навстречу друг другу, и тут уже было не до особых маневров и хитрых тактик. Кажется, для этого просто не хватило бы места, настолько много больших кораблей сошлось у Ворот в Срединное море.
Наибольшую опасность для флота Тооредаана конечно же представляли четыре огромных линейных корабля кредонцев. Каждый нес на себе от девяноста до ста сорока пушек, а толщина бортов[3], сделанных из прочного дуба, была такова, что даже средних размеров ядра отскакивали от них, словно мелкие камушки от железной плиты.
Но и другие корабли флота были не меньшей угрозой, взять хотя бы те шесть галеонов, пусть и несколько устаревших, но еще весьма грозных и способных огрызаться на врага огнем семи-восьми десятков пушек. Да и тяжелые фрегаты, составлявшие наибольшую часть флота, не слишком от них отставали, неся на своих деках от пятидесяти и больше пушек. Словом, это был очень грозный враг, настолько уверенный в себе и в собственной непобедимости, что это вселяло робость в сердца даже самых смелых противников.
Флот Тооредаана заметно уступал противнику по количеству судов. В первую очередь у королевства было гораздо меньше грозных и неприступных «морских крепостей», выигрывавших не просто по количеству пушек, но и по их качеству. Те орудия, что они могли нести на своих самых нижних деках, подчас соперничали в мощи с настоящими крепостными пушками.
Да и по части более легких фрегатов кредонский флот превосходил соперника. Так на что же надеялся адмирал оу Ниидшаа, ведя свои корабли в бой?
Задумывался ли об этом кредонский адмирал и капитаны кораблей его флота или просто наслаждались своим превосходством? Увы, это было неизвестно. Однако тактику кредонцы выбрали вполне стандартную, выстроившись в классическую линию для мощного артиллерийского противостояния. Несмотря на кажущуюся монолитность, кредонский флот поделился на три отряда. Наиболее мощные линейные корабли расположились по краям линии, готовые охватить вражеские фланги, а шесть галеонов заняли середину. Тяжелые фрегаты встали между этими главными центрами противостояния, а более легкие корабли, от которых в серьезном линейном бою все равно не будет никакого толку, ушли за линию, дожидаясь своего времени, когда можно будет перехватывать и брать на абордаж поврежденные корабли противника.
Увы, но «Счастливый» и его капитан оу Дарээка сейчас выступали в роли простых работяг войны, воюющих в строю. Так что замыслы командиров оставались для Ренки тайной, и ему оставалось лишь выполнять приказы. Потому-то и о смысле перестроения, что произвел Королевский флот, он мог только догадываться.
Тооредаанцы так и продолжали двигаться двумя походными колоннами точно на восток, словно бы не замечая перегородившего им дорогу кредонского флота, подобно двум огромным стрелам, направленным в центр вражеской линии. Вот только место флагмана каждой из колонн занял матерый ветеран, отслуживший Тооредану уже не один десяток лет и считавшийся устаревшим еще во время участия в битве при мысе Куаа. Там старички-корабли изрядно отличились – в основном тем, что смогли выжить.
