Владимир Ильин - Напряжение растет

Небо рухнуло на плечи, щелкнув по ушам треском ломаемых ветвей. На этот раз поднятый щит Силы позволил удержаться на коленях, сохранил сознание и волю. Только в ушах звенит, а мир вокруг сер от поднятой в воздух деревянной трухи. Позади – просека до самой поляны, покрытая перемолотыми в щепу деревьями. На дальнем краю стоят четверо врагов. За их спинами спит медведь, уронив голову на гигантские лапы.

Новый удар роняет на землю, поселяя в голове низкий звук. Мир качается под ногами, но дает мне встать и шагнуть им навстречу.

-Я… - Вырывается чужим голосом, а руки собираются в кулаки.

Вспышка в глазах не дает договорить, ноги на мгновение не чувствуют земли, а в спину ударяет поваленное дерево. В глаза смотрят черные облака, внимательные и ожидающие, тихо наклонившиеся к земле. Даже ветер – и тот притаился, не трогает даже самые малые ветки. Надо вставать, пусть даже уцепившись за ветку. Есть, ради кого встать и идти на врага.

-Максим! – Звучит неожиданно родной голос.

Не сбоку, не позади – с высоты. Будто окликает небо, а значит сегодня оно точно за нас.

Любопытство ищет дорогу к врагу, пробираясь сквозь влажный воздух, по каплям воды на деревьях под их ногами. Бандиты медлят, глядя ввысь, над ними вновь ярко-синий щит, но один такой я уже сегодня разрушил…

Черная клякса падает на их защиту за мгновение до моей атаки, разрезая синеву щита и подминая человека с автоматом. Вопль ужаса накрывает поляну, вызывая оскал злой улыбки. Это сделал не я, но какая разница. Через проделанные прорехи бью своей яростью. Падает, теряя оружие и скручиваясь в судороге, только один из них, с другого края от жертвы черной кляксы.

-Максим, - дергают за локоть.

С изумлением обнаруживаю за спиной Федора, спешно пытающегося нацепить на руку знакомый жемчужный артефакт. Мне он налезал на пальцы, Федор же почти натянул его до локтя.

-Бежим, бежим со мной, - тянет он за собой, дрожа голосом.

-Не надо! – Запоздало тянусь я к артефакту на его руке, уже вкусившего кровь.

Защита медленно растягивается вокруг нас, охватывая руки, тела. Хватает времени, чтобы уцепить за ворот Пашку и подтянуть ближе.

-Просто ждать, пожалуйста, - трясет мою руку Федор, перехватив мой взгляд на Артема за спинами врагов. – Оно само все сделает! Просто будь рядом со мной!

Я не знаю, что выпустил мой брат на них. Но вижу, как черный лоскут охватили огненные петли, а двое выживших скрываются за серой хмарью новой завесы. Над поляной, возникнув еле слышным звуком, нарастает стон корёжимого железа, возрастающий с каждым сантиметром победы огненной ленты над черным пятном.

-Нам надо бежать, - просаживается голос брата, становится высушенным и тоскливым.

Его рука уже побелела до локтя, а тело привалилось к поваленному стволу дерева.

Брат пушинкой занимает место на левом плече. Пашу подхватить куда сложнее. Но куда невыносимей – шагать, оставляя за спиной Артема. Шагать, сотрясаясь от ярости и беспомощности что-то изменить. Ожидая удар в спину и отчаянно надеясь, что за просекой из поваленного дерева будет часть этого гибельного лабиринта, в котором удастся спрятать – на этот раз этих двоих. Но потом вернуться, все равно, чтобы досказать им слова, которые так и рвутся, пока что бессвязным рыком.

-Оно все, - устало выдохнул брат.

Жемчужный браслет сам соскользнул с его руки, замерев на кончиках белоснежных пальцев. Защита с хлопнулась, и вновь повеяло сырой хвоей.

-Федор? – тихо позвал я брата.

Но тот не откликнулся на тревожный оклик. Наверное, спит. Устал и потерял столько крови…

Прибавил шагу. Теперь у бандитов нет врага, и они должны встать на наш след. Но отчего-то медлят, даря надежду – ведь там, впереди, ясно проглядывал рукотворный поворот!

Резкий крик знакомого девичьего голоса позади объясняет неторопливость противника. Ноги подогнулись, но следующий шаг удается сделать с прежней яростью и силой. Еще немного.

Друзей приютили три молодых деревца, в своей жажде солнца росшие столь плотно, что со стороны смотрелись участком стены.

Повернулся назад. Метрах в сорока стояли двое похитителей, глядя через приоткрытые маски, с толикой удивления на фоне злости и усталости. Бой не прошел для них даром: подволакивал ногу один из них, пропитался кровью рукав правой руки второго.

-Не бессмертные, - ворохнулось радостное, латая трещины в уверенности в себе.

Вспыхнуло новой жизнью любопытство, желая узнать, насколько. И молнией промчалось от рук к глазам бандитов.

Разряды ударилось о поднятую хмарь щита и распались, будто и не было. А на голову вновь обрушился молот, откинув назад.

-Школьники, - сплюнул тот, что справа, добавив злое слово.

-Нифига себе школьники, - поморщился от боли в руке второй. – Давай, завершай работу.

Холод растекался ото лба вниз по щеке. Перед глазами бледное лицо Пашки. Протянул руку, нашел его пальцы. Взял его ладонь в свою. Все равно не отдам.

Руку ударило ногой, а затем второй раз. Над головой чертыхнулись и ударили по лицу. Ветви, черное небо над головой… Слабый ветер, первым разочарованно покидающий представление…

-Что ты возишься? – Раздалось над головой раздраженное.

-Да этот прямо прикипел.

-Может, помер?

-Как бы рано еще, - хмыкнул второй.

-А может… Этот…

-…. – посыпались бранные слова после короткой возни совсем рядом. – Зубов сдох.

«Он не умер…» - ворохнулось упрямое недовольство. – «Он просто спит.»

-…. Уходим.

-А тело?

-Ты за него по телефону говорить будешь?

-Что боссу-то говорить?

- Сдох и сдох. – С усталой досадой произнес голос. - Давай вали к вертолету, тела наших сожги до тла. Я тут и на берегу почищу.

Земля под спиной потеплела и мягко просела, принимая в себя тела.

Но так не должно быть. Впереди еще много дел…

Почва с чавканьем ухватила ступню.

.. и несказанных фраз – ухватилась воля, потянув из легких хрипло проклокотавшее в тишине леса:

-Я…

-Живучий, а, - хмыкнул голос над головой.

-Здесь…

-Я не спасатель, дружище, - хохотнул он.

-Закон.

Рука резко дернулась, ухватив врага за ногу.

-Эй…

А Сила потянулась к черным небесам, давно задолжавших земле хорошую грозу. Звездочка крутнулась возле руки… Укажи им путь…

На мгновение глаза ослепли, а уши оглохли от грохота близкой грозы. Руку обожгло оплавившимся пластиком. Ошеломило мысли и память, искристым разрядом пройдя через тело в землю.

Шипела земля вокруг выкипевшей водой, и даже часть одежды зашлась огнем. Пришлось сдернуть костюм и откатиться в сторону, ухватив голову руками и пытаясь собрать из воспоминаний и слов прошедшие события.

Память выделывала странные вещи, расстанавливая события в необычном порядке, смешивая эпизоды детства и то, что было мгновением раньше, щедро сдабривая картинами, которые не были и не могли быть моими воспоминаниями... Но были и тоже хотели занять свое место в моей жизни…