Душа Бога. Том 2 - Ник Перумов
— Я уже сказала, я позабочусь о ней! — в свою очередь отрезала адата. — Уходите, вам надо спешить!..
— Идём, Клара. — Сфайрат вдруг шагнул к ней, обнял — так, словно бы она…
Словно бы она оставалась живой.
Матфей Исидорти очень спешил убраться с этого проклятого острова, как его — Утонувший Краб, верно? Ну и имечко, будь оно неладно. Демоны изрядно проголодались, были злы от понесённых потерь и от того, что до дракона с той белой курицей так и не удалось добраться. Их требовалось кормить, и кормить быстро.
Открыть дорогу за небо он сумел довольно легко. Уж чему-чему, а этому Кор Двейн научил сразу. К тому же это был единственный путь отсюда — не вплавь же добираться до обитаемых земель?
Демоны дружно топали (а также летели и ползли) следом за ним. Горячее дыхание их почти обжигало Матфею спину, и бывший ученик Кора Двейна невольно ёжился.
Сперва он решил увести всё своё воинство в какой-нибудь случайный мир, а если повезёт, то там сразу и обосноваться. Это место (в широком смысле) ему совершенно не нравилось. Натоптана сюда дорожка у всяких-разных сильных мира сего; нет, бережёного демоны берегут, нечего рисковать зря. Так что он, конечно же, уйдёт — вот только покормит демонов и уйдёт, ни часа лишнего не потратит здесь!
Поднялись они относительно невысоко, шли на восток, навстречу солнцу. Вскоре внизу в прорехах облаков замаячила земля. Обитаемая земля, что особо важно. Матфей, не колеблясь, повёл свою орду вниз — сожрать, кто ни попадётся на пути.
Просто чтобы не сожрали его самого.
Они спускались в самое сердце обширного континента, сверху особенно напоминавшего странно смётанное лоскутное одеяло. Леса чередовались с узкими клиньями чего-то жёлтого, неужели пустынями? Откуда им тут взяться?
Впрочем, неважно. Он тут не задержится. Ага, вон и город виден в излучине широкой реки — большой город, людный. Отлично. Демоны получат всё, что нужно, и не придётся распускать их широкой полосой, не надо прочёсывать обширные пустые земли.
Матфей отдал короткую команду.
Демоны, радостно взрёвывая и завывая, ринулись вниз.
…В славном граде Мельине, столице великой империи, едва-едва рассвело. Сеамни Оэктаканн, бывшая рабыня Агата, бывшая Видящая народа Дану, мстительница, носительница Иммельсторна, Деревянного Меча, а теперь — Императрица Людей, мать грядущего Императора, проснулась рано, как всегда.
Рядом сонно посапывал её малыш. Нет, их с Гвином малыш. Их сын. Дитя любви, совершенно невероятной и невозможной.
Она ненавидела людей. Она убивала их. Она вела армию народа Дану против Империи.
А теперь она восседает на её троне, но отнюдь не для того, чтобы разрушить её окончательно. Совсем наоборот.
Но каждую ночь во сне к ней являлись погибшие от её руки.
Тот смешной мальчишка, вернее, юноша — Троша…
Да, ею тогда владел Иммельсторн. Вёл её и приказывал ей.
Но кровь всё равно остаётся кровью, и мёртвых не поднимет её раскаяние.
Она может искупить содеянное, лишь помогая живым.
Особенно в такое время, когда боги и силы поистине сошли с ума. Когда иной мир, чуждый и странный, столкнулся с Мельином, сплёлся с ним, смешался, врезавшись лоскутами в давно привычные, казалось бы, земли.
Императрица в ответе за всё, и она не мешкала.
Войска были подняты навстречу новой тревоге. Но, как оказалось, никто особенно не желал драться — обитатели этого нового мира, Эвиала, точно так же, как и жители Мельина, пытались выстроить жизни по-новому.
Изменились очертания морей, новая суша заменила собой морские глубины; новый мир сделался куда обширнее, куда просторнее.
Но пока что требовалось, чтобы поля засевались, урожаи собирались, коровы доились, а свиньи приносили поросят. Чтобы не подняла бы вновь голову разгромленная Гвином баронская конфедерация, чтобы не полезла искать лёгкой добычи Семандра. Чтобы и носа не смели бы сунуть на мельинские берега дикие пираты южного океана, с кольцами в ушах и носах.
А для этого её императорское величество должна быть истинным величеством.
А значит, всегда готовой ко всему.
И в то утро она тоже была готова.
Серебряные Латы, навечно primam et optimam legionem[16], стояли в столице. Они-то и подняли тревогу.
Они и чародейка Сежес.
— Госпожа! — несмотря ни на что, ни на какое прошлое, Сежес всегда оставалась нарочито-формальной, словно подчёркивая — Сеамни Оэктаканн есть истинная владычица Империи.
Волшебница, бывшая глава Голубого Лива, ворвалась в опочивальню императрицы вместе со стражей Вольных. Разумеется, без Кер-Тинора не обошлось — капитан Вольных мало что не повис на плечах чародейки.
— Госпожа, тревога. Небо взломано. Идут твари… — Сежес была не в придворном платье, даже не рабочем фартуке (иные заклятия и процессы изучать можно только ночью), но в полном кольчужном доспехе тонкой работы. Ну, это понятно, от кого…
И точно. Следом за Сежес и Вольными последовал и сам мастер — гном Баламут собственной персоной.
— Твари? Что за твари? — Тайде соскользнула с постели, уже накинув на плечи шлафрок. — Козлоногие?
— Хоть и похожи, повелительница, но нет, — опередил Сежес Кер-Тинор. — Здоровенные рогатые бестии, иные с крыльями, но большинство без. Прут прямо к столице, владычица!..
— Что вы сделали? — Сеамни подхватила так и не проснувшегося сына, скрылась за ширмой. Сежес погрозила пальцем Баламуту, последовала за ней.
— Серебряные Латы и вся городская стража уже подняты по тревоге. Я послала весть самым вменяемым из новых патриархов Серой Лиги. Сейчас будем раздавать оружие всем способным его носить.
— Да у кого в Мельине нет оружия! — не слишком почтительно перебил чародейку капитан Вольных. — Нужны все способные творить чары, все, владеющие магией хоть в малой степени. А вы, повелительница, должны с надёжной стражей немедля покинуть город.
— Совершенно согласна с капитаном Кер-Тинором. Госпожа, покиньте Мельин. Ваш долг…
— Я знаю, в чём состоит мой долг, Сежес, благодарю.
Голос Дану был холоден, словно весенний ручей, полный хрустких льдинок.
— Прошу простить, повелительница, — смешалась чародейка. — Я…
— Я знаю. — Тайде положила ей руку на плечо. — Из самых лучших побуждений. Но, как говорил мой царственный супруг, «Империя там, где её Император». А я добавлю — Императрица должна быть со своей Империей. Если, конечно, это её Империя.
Сежес покачала головой.
— Отправьте тогда в безопасное место хотя бы его императорское высочество, наследного принца!
— Безопаснее всего ему будет со мной! — отрезала Тайде.
— В сердце битвы, миледи? — Сежес позволила себе чуть раздражения. — Привязанным у вас за спиной? Или как-то ещё?
Это было правдой.
— Кер, отряди двух…
— Шестерых, моя повелительница. Шестеро Вольных не оставят принца ни при каких обстоятельствах.
— А потом ты, мой
