Владислав Морозов - Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО
– Во-первых, он считает, что до нужного момента не должно быть никаких утечек в СМИ. Если наше телевидение вдруг начнет показывать подобное тому, что сейчас демонстрируют в Англии о происходящем на тех же Фолклендах – горящие и тонущие корабли, погибших солдат и всякие прочие ужасы, – избиратели его точно не поймут.
– С каких это пор его и вообще кого-либо волнует мнение избирателей?
– Президент не устает повторять, что собирается переизбираться на второй срок и это важно для него. А если вдруг случится даже ограниченная война, он заведомо превратится в политический труп.
– А если случится ядерная война – просто в труп?
– Не шутите так, Джон. Нам в Пентагоне сейчас вообще не весело. Как, по-вашему, можно этого избежать?
– Избежать чего? Войны? Проще пареной репы: оставить все как есть, пустить ситуацию в Польше на самотек, провести обычные плановые учения – и все на этом.
– Я имел в виду – избежать больших потерь, как людских, так и политических. Боюсь, что давать задний ход по поводу Польши в Белом доме уже не захотят…
– Тогда проблема не имеет решения. Мои ребята, конечно, просчитывают все возможные варианты, но кто даст гарантию, что ядерная война не начнется из-за какой-то ерунды?
– Что вы конкретно имеете в виду?
– Допустим, случись сейчас в Европе нечто похожее на войну, в соответствии с изложенной вами концепцией (то есть с применением обычных вооружений по максимуму и балансированием на грани ядерной войны) наши стратегические силы задействованы не будут. Поскольку их можно применить только один раз. Первый и последний. Это в Камбодже «В-52» буквально истыкали джунгли мелкими прудами и озерами, которые образовались на месте бомбовых воронок. А сейчас, в густонаселенных Германии или Бельгии, бомбить по площадям просто нет смысла, нас не поймут, поскольку там не забыли наши бомбежки времен последней войны, да нам этого никто и не позволит. Но ведь есть еще наши оперативно-тактические ракеты в Европе, а также атомные авиабомбы, ядерные заряды для артсистем и химическое оружие, которые находятся под местным командованием. И ведь там нет никакой эффективной «защиты от дурака» и генералы, среди которых полно не в меру воинственных или просто не блещущих умом личностей, имеют полное право применять их по своему усмотрению, если получат соответствующий приказ. А вдруг из-за Польши все начнется всерьез и последует приказ о повышении боевой готовности до «красного» уровня? Вдруг кто-то при этом неверно истолкует эту самую повышенную боевую готовность? Ведь со связью, если все вдруг начнется всерьез, будут большие проблемы. И представьте, что будет, если какой-нибудь не в меру ретивый или пугливый генерал прикажет ударить тактическим ядерным зарядом, скажем, по танковой колонне русских, а Советы в ответ на это выпустят по нам весь свой арсенал. Ведь реальное применение даже одного ядерного заряда – достаточный повод для полномасштабной войны…
В этом месте полковник замолчал, и в воздухе повисла тягостная пауза, во время которой каждый из них думал о своем. Генерал Джонс глядел куда-то мимо полковника, и по тому, что начальство старается не смотреть ему в глаза, Пирс понял, что генералу не просто хреново, а очень тяжко. Он не ошибся. Генерал мысленно почем зря крыл последними словами дорогого президента и прочих политиканов из Белого дома, которые, зачем-то уцепившись за очередную геополитическую химеру, нашли себе тем самым интересное занятие на какое-то время (генерал, как и многие в Пентагоне, вполне искренне считал весь этот «польский проект» чем-то вроде мазохистского рукоблудия) и совершенно не представляли, чем эти их игры с огнем могут закончиться. А кроме того, он в очередной раз понял, как тяжела доля полководца, который должен планировать крупную войсковую операцию, почему-то принимая за вводную чью-то ложную убежденность в том, что противник будет делать исключительно то, что от него ожидают, а наши собственные потери будут или минимальными, или их вообще не будет. То есть от него требуют начать войну в условиях, когда все планы состоят из одних «если», типа: «если поляки устроят революцию», «если мы высадимся», «если мы не высадимся», «если Советы начнут», «если Советы не начнут». Идиотизм и профанация… А полковник Пирс, который тоже слишком хорошо все знал и понимал, прикидывал, чем вся эта суета с непредсказуемыми последствиями грозит ему лично. Жена с двумя детьми – в Харрингтоне, родители – в Нью-Йорке, тесть и теща – в Бирмингеме, брат с семьей – в Олбани. Выстрелит один раз какой-нибудь идиот здесь, в Европе, – и что? Допустим, предупредить семью заранее получится, но дальше-то что? Сам полковник мог рассчитывать на то, что какое-то время отсидится в бункере одного из командных центров НАТО (если его, конечно, не испечет или не завалит прямым попаданием) в Бельгии или ФРГ, но им-то всем куда бежать в случае катастрофы? В глушь, в провинцию, поскольку укреплять подвалы и строить противоатомные укрытия среди американских обывателей (не считая отдельных параноиков) последние два десятилетия было как-то не модно? Так ведь и в американской глуши там и сям натыканы авиабазы, ракетные шахты и прочие секретные полигоны и антенны радарных станций, которые в случае войны, по-любому, являются «целями номер один». Ведь если русские начнут всерьез – все, видимо, будет как на каких-нибудь учениях НОРАД. «Триста воздушных целей с северо-востока». Ну, нажмут кнопку в ответ – и что? Кому это что-то даст? Все равно в течение полутора часов 90 % населения США превратится в дым и прочие продукты горения, а выживание оставшихся будет носить исключительно случайный характер… От таких мыслей у полковника даже заболела голова.
– И как, по-вашему, можно этого избежать? – наконец нарушил молчание генерал, угнетаемый столь же погаными размышлениями.
– Никак, – ответил полковник предельно честно. – Ввести какие-то дополнительные коды и прочее нам все равно уже не успеть. А если командующие армиями или дивизиями будут самостоятельно принимать решения о применении подчиненных им ракетно-артиллерийских и авиационных средств, нельзя гарантировать, что это не приведет к ядерной войне, если будут атакованы цели на территории Восточной Германии или той же Польши – это одно. А если, к примеру, европейская часть России – Советы будут иметь более чем железный повод немедленно нанести ответный ядерный удар всеми наличными силами. Притом что до, к примеру, Калининграда в бывшей Восточной Пруссии самолеты тактической авиации с атомными бомбами вполне способны долететь. Необходимо хотя бы отчасти ужесточить существующие правила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});