Адмирал Империи – 51 - Дмитрий Николаевич Коровников
Первый обмен залпами привел к минимальным повреждениям — энергетические щиты обеих сторон успешно отразили большинство попаданий. Однако с каждой минутой дистанция сокращалась, а интенсивность огня нарастала. Вскоре пространство между армадами превратилось в сплошной поток плазмы и ракетных трасс.
— Господин контр-адмирал, — доложил офицер связи, — «Архангельск» докладывает об истончении поля. Щиты держатся на 16 процентах…
— Тяжелому крейсеру «Двинск» выдвинуться вперед и прикрыть «Архангельск», — распорядился Котов. — Линкор слишком много принял на себя плазмы, пусть отходит во вторую линию на восстановление мощностей…
На тактической карте синие и алые маркеры кораблей сближались, переплетались, образуя сложную хореографию космического сражения. Огромные линкоры обменивались залпами главных калибров, крейсера вели точечный огонь по щитам противника, эсминцы выполняли молниеносные маневры, пытаясь найти бреши в построении врага.
Пантелеймон Котов внимательно наблюдал за развитием сражения. Всё шло по плану Дессе — 3-я и 4-я «линейные» дивизии постепенно сковывали основные силы внешнего кольца блокады, не позволяя Джонсу перебросить их для усиления внутреннего кольца. Теперь настал момент для следующей фазы операции.
— Передайте сигнал об атаке бригадному адмиралу Лисовскому, — приказал Котов. — И сообщите 2-й «ударной» дивизии: абордажная операция начинается немедленно…
В то же время на борту штурмового модуля RK-1, пристыкованного к тяжелому крейсеру «Будапешт», Павел Петрович Дессе получил долгожданный сигнал. Его лицо за визором шлема осталось невозмутимым, но в глазах мелькнула искорка решимости.
— Капитан Береш, — обратился он к командиру первой штурмовой группы, — операция началась. Мы выходим на открытое пространства через три минуты. Всем проверить снаряжение и оружие.
Щитоносцы синхронно активировали системы диагностики своих скафандров, проверяя герметичность, заряд энергоблоков и функциональность щитов. Дессе также машинально провел финальную проверку своего снаряжения — системы жизнеобеспечения работали на оптимальном уровне.
— Выход через 10… 9… 8… — начал отсчет бортовой компьютер.
Адмирал флота занял свое место в центре модуля, рядом с капитаном Берешем и полковником Шварценбергом. Его сердце билось ровно, как часы — сейчас он был не стареющим стратегом, а солдатом, идущим в бой за тем, что было ему дорого.
— 3… 2… 1… Пошли!
Штурмовые модули цепочкой вышли из ангара крейсера «Будапешта» и устремились в самое пекло, в сопровождении своих основных кораблей, по-прежнему укрытых «туманом войны»…
В этот же момент в другом секторе бригадный адмирал Лисовский получил долгожданную отмашку.
— Всем кораблям 1-й «ударной» дивизии — выйти из режима маскировки, — скомандовал он. — Щиты на полную мощность, орудия к бою! Курс — левый «фланг» построения противника!
Сорок пять боевых кораблей синхронно деактивировали системы маскировки и активировали щиты. Их сенсорные сигнатуры, до этого подавленные РЭБ-генераторами, внезапно вспыхнули на всех радарах внешнего кольца блокады.
На мостике «Юты» Илайя Джонс получил доклад, которого так опасался:
— Сэр! Множественные контакты в секторе D-7! Это корабли 1-ой «ударной», не менее сорока вымпелов! Они атакуют наш левый «фланг»!
Джонс быстро оценил ситуацию. Тактическая карта показывала классический маневр «клещей» — пока 3-я и 4-я дивизии Дессе сковывали основные силы внешнего кольца блокады, 1-я «ударная» выходила из маскировки, чтобы атаковать сбоку.
— Перебросить туда все свободные крейсера внутреннего осадного кольца, — приказал Джонс. — Эсминцам поддержки сформировать дополнительную оборонительную линию!
Но едва он отдал этот приказ, как на тактической карте произошло еще одно изменение — синие маркеры кораблей, до этого запертых в Кронштадте, пришли в движение. Пятнадцать вымпелов под командованием каперанга Саладзе начали быстро выходит на открытое пространство из центральных пневмо-ворот крепости…
— Сэр! Крепость открывает «врата»! — воскликнул офицер на мостике. — Фиксирую активацию стационарных орудийных платформ Кронштадта! Мы не может подойти ближе и расстрелять их выходящими из «врат» — эти чертовы дальнобойные пушки не позволяют этого сделать!
В следующее мгновение пространство вокруг космической крепости озарилось вспышками десятков стационарных плазменных пушек. Мощные энергетические разряды ударили по кораблям внутреннего кольца блокады, тем, кто все-таки попытался противодействовать выходу эскадры северян из Кронштадта. Дредноуты Илайи Джонса вынуждены были повернуть назад, не желая быть расплавленными концентрированным огнем этих мощных крепостных орудий.
— Сэр, линкор «Смоленск» и крейсера «Рязань» и «Воронеж» вышли на открытое пространства и атакуют наше внутреннее кольцо! — доложил потрясенный офицер сканеров. — Через несколько минут к ним присоединяться остальные… Мы зажаты между двух огней!
Вице-адмирал Джонс стиснул зубы, осознавая масштаб ловушки, в которую попала его дивизия. Классическая тактика «Северного Лиса» сработала безупречно — корабли 34-й «резервной» оказались одновременно атакованы даже не с двух, а с трех направлений.
— Всем кораблям внутреннего кольца — отходит к «Юте», — приказал он, понимая, что блокада Кронштадта уже потеряна. — Формируем защитный периметр вокруг флагмана. Наш приоритет — выжить и сохранить боеспособность. Собираем «каре»!
В этот момент офицер связи повернулся к нему с выражением крайнего беспокойства:
— Сэр, корабли 2-ой «ударной» справа от построения! Выходят из «тумана войны»… Фиксируем массированный запуск десантных модулей!
Джонс резко обернулся к тактической карте. В стороне от основного сражения крейсер «Будапешт» и еще несколько вынырнувших из тумана дредноутов выпустили рой небольших объектов, стремительно приближающихся к «Юте». Даже сквозь электромагнитные помехи и хаос боя было очевидно их предназначение.
— Быстро же ты восстановился «Лис», — прошептал Джонс.
Он активировал общекорабельную связь:
— Всем подразделениям «Юты», говорит вице-адмирал Джонс. Боевая тревога высшего уровня. Противник готовит абордаж. Всем противоабордажным группам занять позиции согласно протоколу. Главный приоритет — защита командного центра.
Затем он обратился к своему помощнику:
— Капитан Колби, немедленно доставьте вице-адмирала Кантор на мостик. Она станет нашим последним козырем в этой игре.
В то время как корабли Северного флота ломали блокаду Кронштадта, двадцать абордажных модулей с мадьярами-щитоносцами на борту приближались к «Юте». Их системы маскировки работали на полную мощность, скрывая до последнего момента точные координаты.
Павел Петрович Дессе молча наблюдал через портативный экран на своем манипуляторе за разворачивающимся сражением. Космос вокруг пылал вспышками плазменных выстрелов, взрывами ракет и сиянием энергетических щитов…
— Три минуты до контакта с целью, — доложил пилот модуля. — Системы маскировки работают на пределе, зенитчики «Юты» пока нас не обнаружили.
— Отлично, — кивнул Дессе. — Капитан Береш, подготовьте штурмовую группу к высадке. Полковник Шварценберг, проверьте распределение ваших людей по другим модулям.
Оба офицера отдали честь и приступили к выполнению распоряжений. Береш активировал тактический канал связи со своими щитоносцами:
— Парни, приготовиться к абордажу! Проверить щиты и оружие! Наша задача — прорваться к тюремному отсеку и
