Адмирал Империи 44 - Дмитрий Николаевич Коровников
— Сектор контроля Российской Империи, включая только что освоенные окраины, просто огромен. — Я подошел к тактической карте, активируя голографическое изображение звездных систем. — Даже если нашим противникам через какое-то время станет известно местонахождение Ивана Константиновича, для того чтобы добраться до искомой системы, могут пройти недели даже с учетом более быстрого передвижения, что совсем недавно стало доступно. Этого времени будет достаточно, либо для того, чтобы скрыться, либо, если будем готовы, достойно встретить эскадры противника.
— Я понял, — Яким щелкнул пальцами, его глаза загорелись пониманием. — Ты говоришь о каких-то дальних мирах Империи, которые сейчас открываются один за другим в свете новых технологий по перемещению в подпространстве? Ведь ты упомянул о том, что вражеские корабли будут идти к конечной цели маршрута недели. Похоже, Александр Иванович, ты точно знаешь, куда направиться.
— Да, я уже примерно решил куда полечу, — кивнул я, разглядывая мерцающие точки далеких звезд на карте. — И считаю, что именно малоизученные и соответственно малозаселенные звездные системы — это оптимальное место пространства для того, чтобы отсидеться на первых порах… — я помрачнел. — Единственное, что может помешать нам — острая нехватка ресурсов, прежде всего денег. Без снабжения новых кораблей и жалования экипажей даже добровольческий космофлот долго продолжать сражаться не может, я уже не говорю о материально-техническом обслуживании вымпелов. Отсутствие у нас средств очень сильно может повлиять на исход Гражданской войны.
— Яким! — Наэма внезапно уперла руки в бока и метнула в сторону здоровяка испепеляющий взгляд.
— Александр Иванович, я тут тебе давно пытался рассказать, — Наливайко неожиданно стал похож на нашкодившего школьника. Его массивная фигура словно съежилась под взглядом Наэмы. — Все времени как-то не было…
— Да уж, конечно, времени ему не хватило! — Наэма фыркнула с таким выражением, что даже я понял — сейчас откроется что-то интересное.
В этот момент к нам подошла Таисия, оставив Ивана общаться со своими новыми верноподданными из команды крейсера Пападакиса.
— Я думаю, именно такой речи ты от меня ожидал? — Тася улыбнулась, в её голосе появились игривые нотки, когда она перешла на «ты». Даже в этой напряженной ситуации она сохраняла свое природное очарование. — Я сделала все что смогла, но не знаю, насколько все это имеет смысл…
— Ты все сделала великолепно, — я с теплотой посмотрел на свою подругу. — И не сомневайся, твое яркое воззвание очень нам помогло. Команда крейсера теперь полностью предана своему императору, этим людям не хватало именно слов поддержки, произнесенных тобой. — Я обвел взглядом мостик, где офицеры все еще находились под впечатлением её выступления. — Я уверен, что теперь никакие деньги, угрозы и посулы не способны заставить этих ребят перейти на сторону наших оппонентов.
— Хорошо, я рада, что мои способности убеждения наконец-то пригодились, — Таисия скромно улыбнулась, хотя в её глазах явно светилось удовлетворение. — Итак, какими будут наши следующие шаги, господин контр-адмирал?
— Ты, я и твой брат переселяемся на данный корабль, — я перешел к делу. — Дальнейшее путешествие мы проделаем на крейсере под названием «2525»… Вы с Иваном должны будете сейчас вернуться на «Одинокий» и взять личные вещи. Алекса поможет вам собраться.
— Не стоит беспокоиться, — отмахнулась Таисиия. — У меня и у императора так мало личных вещей, что долгие сборы не понадобятся.
— Я страшно извиняюсь, но обо мне вы не забыли, господа хорошие? — неожиданно за нашими спинами раздался пронзительный голос Пападакиса, от которого, казалось, завибрировали переборки.
— Слушайте, шеф, в принципе вот этот пассажир нам вообще не нужен, — Наэма демонстративно пожала плечами, незаметно подмигивая остальным. — Команда крейсера за нас. Пападакис будет только зря переводить продукты и воду…
— Эй-эй, мне не так уж много и надо, — Айк всплеснул руками, его круглое лицо выражало искреннюю панику. — Ем я, как пчелка… Даже не думайте пускать меня в расход, слышите!
— Толстяк действительно самое слабое и ненадежное звено в твоей команде, Александр Иванович, — Яким с удовольствием включился в игру. — К тому же он явно нелоялен к императору, потому, как еще час назад хотел его прикончить.
— Замолчи, верзила, иначе я за себя не ручаюсь! — Пападакис побагровел, словно перезревший помидор. — Кто это самое слабое звено — я⁈ Кто нелоялен императору — я⁈ — его голос поднялся до визга. — Да перед вами стоит самый верноподданный из всех верноподданных династии Романовых! У меня в каюте портрет покойного императора в рамке стоит до сих пор… — он перевел дух. — Да нет на пятьдесят звездных систем вокруг другого человека, кто бы больше любил этого очаровательного малыша!
Пападакис драматическим жестом указал на Ивана Константиновича, который продолжал беседовать с космоморяками, явно не подозревая о разыгрывающейся сцене.
— Я готов отдать жизнь за нашего господина… — в его голосе зазвучал почти религиозный экстаз.
Таисия прикрыла рот ладонью, пытаясь скрыть улыбку. Даже я с трудом сдерживал смех, глядя на эту комичную сцену внезапного проявления верноподданнических чувств.
— Ты подверг своего императора опасности, когда хотел начать атаку на наши корабли, — в голосе Таисии зазвучала сталь. Её брови сошлись на переносице, превращая очаровательное лицо в маску строгости.
Все, что касалось безопасности младшего брата, мгновенно меняло княжну, заставляя её забыть о своем обычном добродушии. В такие моменты она становилась похожа на разгневанную валькирию.
Пападакис завертел головой, как перепуганный воробей, ища поддержки у окружающих. Но его бывшая команда смотрела сквозь него, словно он стал невидимкой. В отчаянии Айк схватил меня за руку, его пальцы дрожали: — Александр Иванович, друг мой великосердечный, как только я увидел тебя на экране, то понял, как скучал все это время…
— Звучит как признание в любви, — я не удержался от усмешки, глядя на его страдальческое лицо.
— Ты ведь не тронул меня, хотя мог. И я согласен, было за что, — Пападакис частил словами, как пулемет. — Это выдает в тебе человека доброго и справедливого. А почему он этого не сделал? Сказать вам? — он обвел всех взглядом побитой собаки. — Да потому, что этот великий адмирал увидел такого же равного себе в благородстве и добродетели.
Яким и Наэма расхохотались так, что эхо отразилось от переборок. Даже всегда сдержанная Тася не смогла сдержать улыбку, слушая эти неуклюжие попытки самовосхваления. В этот момент к нам подошел император, завершив беседу с офицерами. Его внимательный взгляд остановился на Пападакисе, который продолжал разливаться соловьем.
— Как думаете, Ваше Величество, правильней будет оставить возле себя капитана Пападакиса или отправить его вслед за ушедшими эсминцами? — я подмигнул мальчику. — Наша задача собрать самых верных и преданных сторонников, которые в случае необходимости отдадут за вас свои жизни. Достоин ли этот человек
