Ведомости Бульквариуса – 3 - Руслан Алексеевич Михайлов
— Дур-Мыс! Стой! Пиво будешь?!
— БУДУ! БУДУ, БУДЬ ОНО ПРОКЛЯТО! НО БУТЫЛКИ НЕТ!
— Вот только мне из всех игроков и повезло так попасть в оборот с пьяницами, — проворчал я едва слышно. — Уверен, что другие с таким не сталкивались. Да, Дуль-Мирл?
— Наверное, хозяин. Быстрее бы дядьку этого охолонуть пивком.
— Бульк! Ты мне друг, так?! — шагнувший вплотную Дур-Мыс вцепился мне в рукав, потянул на себя.
Я поспешно ткнул в «нет» на запрос игровой системы, является ли это действо проявлением агрессии. Даже если он меня пинать начнет — я продолжу улыбаться и делать вид, что это наша веселая игра в попинушки. У дворовой детворы пятнашки, а у дворовой пьяноты попинушки.
— Друг, — подтвердил я. — Я твой друг, Дур-Мыс.
— Найди! Молю тебя, друг Бульк! Найди пропавшую бутылку!
— Пустую бутылку? — уточнил я, от изумления с трудом выговаривая слова.
Меня только что попросили заняться поиском стеклотары?
— Да! Умоляю! Я умоляю тебя, Бульк! — ахилот, как подломленный, упал на колени, продолжая держать меня за рукав. — Помоги! Наградить тебя нечем. Но помоги!
— Помогу! — кивнул я и свободной рукой махнул стражам: — У нас все в порядке!
— Возлияния средь бела дня, — вздохнул один из светлобородых стражей-ахилотов и, скорбно покачав головой, двинулся дальше, тяжело печатая строгий шаг по ракушечному песку. — Не буяньте.
— Никаких возлияний, — крикнул я, чуть покривив душой. — Мы просто… репетируем одну пьесу.
— Пьесу? — страж снова остановился, заставив притормозить и товарищей. — Я любитель театральных представлений. Ты ведь чужеземец Бульквариус, не так ли?
— Все верно.
— Что за пьесу вы собираетесь разыгрывать?
«Господи… во я вляпался», — ошалело подумал я, в то время как моя хитрая торговая изворотливая душа уже вовсю импровизировала:
— «Жители Дна». Мрачная и тревожная, короткая и, не скрою, любительская пьеса о тяжелой жизни обездоленных ахилотов, что давно потеряли приличный облик и всякую надежду, но еще не утратили искорки в душе…
— Звучит! И кто сочинил?
— Пока в процессе, — широко-широко улыбнулся я. — Вернее, в самом начале. Я сам сочиняю.
— Хорошее дело! Творчество — всем на радость! Хотя актеров ты подобрал… не самых лучших, чужеземец Бульк. Если захочешь — я прочту твое творение.
— Если допишу — с радостью дам почитать! — тут же кивнул я. — Пока мастерства не хватает.
— Коли на самом деле доведешь сотворение пьесы до конца и поставишь последнюю точку — будет тебе от меня награда. Ты ведь гарпунщик?
— Гарпун, щит, подумываю об арбалете, владею кое-какой защитной и целительной магией, — скороговоркой выпалил я.
— Я запомнил. Мое имя — страж Бол-Рал, третий корпус стражи, чья штаб-квартира в Приглубье. Седьмой отряд, второй десяток.
— Запомнил и я, добрый страж Бол-Рал.
— Будет тебе награда! — повторил стражник и двинулся прочь, больше не оглянувшись.
— Во блин, — буркнул я, стряхнув с себя давно уж умолкшего и только смотрящего как побитая собака Дур-Мыса. — Друг! Хватит! Поднимись с колен, мой Гамлет!
— Ась?
— Да я так… но если что — мы с тобой репетировали пьесу «Жители Бездны». Ой! «Жители Дна»! Дна! Понял?
— Но…
— Мы репетировали пьесу! — повторил я с нажимом. — Я искал актеров. Попутно заговорили о твоей беде с бутылкой. Ну, и пивка выпили. Да?
— Если ты так говоришь, — после короткой паузы кивнул пьянчуга.
Вот и еще одна польза от повышенного уровня доброжелательности.
— Так, — вздохнул я, вглядываясь в строчки уже принятого задания.
Вы получили задание: «Пропажа заветной бутылки Дур-Мыса!»
Живущий на окраине форпоста Дур-Мыс
заклинает вас отыскать его единственное сокровище —
пустую винную бутылку, которая крайне важна для него.
Упирая на связывающую вас дружбу и на собственную бедность,
он просит выполнить это поручение бесплатно.
Минимальные условия выполнения задания:
найти бутылку Дур-Мыса или убедиться в ее уничтожении.
Награда: нет.
— Ла-а-адно, — протянул я и с еще большей задумчивостью взглянул чуть ниже:
Клятвенное обещание стража Бол-Рала!
Страж Бол-Рал пообещал вам награду,
если вы дадите ему ознакомиться с законченной пьесой собственного сочинения.
Срок: бессрочно.
Награда: неизвестно.
Дополнительная награда: возможно.
— Выпили пивка дешевого, — вздохнул я и, убрав все строчки, глянул на Дуль-Мирла. — Придется подождать.
— С радостью, — улыбнулся парень и тут же признался, похлопав себя по животу: — Пузо подвело. Перекусить бы чего, раз пока никуда не идем…
— Держи, — всыпав в его с готовностью протянутую ладонь пятнадцать медных монет, я кивнул на виднеющийся вдалеке украшенный красно-желтыми флагами торговый навес: — Купи чего-нибудь перекусить и тащи сюда. Долго не задерживайся. Возьми бутылку вина или пива для Дур-Мыса.
— Я быстро! — заверил меня помощник, после чего подпрыгнул и умчался с завидной скоростью.
Я же занялся Дур-Мысом. Вернее, попытался это сделать.
— Дур-Мыс… послушай…
— Я не знаю… не знаю… как же это так?
— Дур-Мыс!
— Я не знаю… не знаю… горе-то какое…
— Можно мне трогать твои вещи? Проверить твое жилье?
— Я не знаю…
— Дур-Мыс! Можно мне трогать твои вещи?
— Да… да… но нет у меня ничего… нету… бутылка была грешная заветная… но пропала…
— Ладно! Я погляжу тогда!
— Не знаю я… не ведаю…
Поняв, что сидящий на песке пьянчуга впал в ступор и толку от него ноль, я отстал от «местного» и, пользуясь случаем, прошелся вокруг обжитой бочки и осмотрелся.
Здоровенная бочка, чем-то похожая на ту, что я видел как-то на иллюстрации в учебнике, где изображалась бочка Диогена, покоилась в песке, с одной стороны подпертая красными кораллами, а с другой — боком серого валуна. Внутри бочки песок, вокруг тоже песок и обломки раковин.
Вспомнив, где копался в песке Дур-Мыс, я присел и тщательно прошелся под боком бочки, старательно просеивая песок — вдруг бутылке каюк, и хоть на осколки наткнусь. Задание бредовое, эмоциональное, но чем-то зацепило. Потому и стараюсь. Не найдя ничего, я не сдался и последовательно проверил песок со всех сторон и даже внутри. Ничего. Нет даже ни одной личной вещи — Дур-Мыс не солгал, сказав, что ничем не владеет. Покосившись на его тряпье, я прикинул, есть ли шанс на то, что бутылка при нем, а он просто про нее забыл, но не решился высказать свое предположение вслух и предпочел еще раз пристально оглядеться, на этот раз особое внимание обращая на объекты, расположенные поодаль.
Десять шагов — ничего интересного.
Двадцать шагов — тоже особо не за что взгляду зацепиться.
Двадцать пять шагов… а вот тут уже кое-что.
В песке наполовину утопала серая плита возрождения. Вокруг танцевали в воде разноцветные медузы, на скромной
