Удар в спину (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович

— Это хорошо, — кивнул Дуканти. — В последнее время все чаще размышляю над тем, что после окончательного истребления тварей хочу податься в Рим, в училище к подполковнику Салеху. Эх, действуй я тогда быстрее, может Петр и сохранил бы себе ногу. А может даже и руку, хотя бы отчасти! Хорошо, так с чем ты пришел, за советом или с жалобой или вопросом о личной жизни?

Роману очень, очень, просто мучительно хотелось расспросить о Хадише, но он сдержался. Еще урок, теперь от сержанта, нужное можно было извлечь и из слухов. Да и вообще, личная жизнь на то и личная.

— Лейтенант Макферсон проводила проверку по вашему указанию?

— Именно так. Независимая оценка со стороны никогда не помешает. Что же касается личных чувств, тут, конечно, все немного сложнее.

Пояснять, что именно, майор не стал, видимо предоставив Роману и Хадише самим разбираться в своих чувствах.

— У тебя большие задатки, Роман, — сказал майор, — но ты, по нетерпению молодости, пытаешься ухватить все и сразу, успеть, если не за месяц, то за ближайший год. Мне не хотелось бы, чтобы надорвался и утратил потенциал в такой гонке, поэтому мой тебе совет — поспешай вдумчиво. Знаю, время поджимает с этой операцией, но подумай вот о чем, если ты сейчас поспешишь чрезмерно, ты можешь погубить не только себя, но и своих подчиненных. Подумай сам, одобрил бы Лев Слуцкий такой поступок?

— Нет, — незамедлительно выпалил Роман.

— Значит, мы поняли друг друга, — удовлетворенно ответил Дуканти. — Иди, Роман, действуй.

Глава 7

Несколько дней Роман действовал, обдумывая полученные уроки, и продолжая настойчиво и методично тащить часть своего взвода вверх. Такое уже пробовали несколько прошлых командиров взвода, но ни один так и не вытянул до конца. Трудно, тяжело переломить инерцию, сопротивление людей, особенно, когда тебя самого поджимает время и так и тянет надавить, приказать, заставить.

То самое, о чем майор посоветовал ему «поспешать не спеша».

И не следовало забывать, что сам Дуканти признал эксперимент не слишком удачным. Так и подмывало предложить расформировать взвод обратно, получить под свое начало новый взвод. Да, время будет потеряно, но, как и экспериментом, который одновременно оказался удачным и не очень, время будет не только потеряно. Сам Роман многому научился за это время, многое осознал, хотя до сих пор не столкнулся вживую ни с одной тварью.

Во время патрулирования и выходов на юг, твари словно чуяли его стремления и прятались.

Так вот, Роман сам многому научился и с нормальным взводом, в котором не пришлось бы переламывать инерцию и леность, он враз наверстал бы все упущенное. К старшине Содуру и рядовым Панакет и Накимуре, Роман добавил еще рядового Вильсона, зацепив его рассказами о Риме. Нехитрые расчеты показывали, что такими темпами еще через месяц Роман зацепит большую часть взвода, затем потребуется еще месяца три-четыре на перевод количества в качество и уже оттуда можно будет развивать взвод в целом. Еще год и взвод станет лучшим в полку или вплотную приблизится к тому.

Но у Романа не было столько времени, да и вопрос не решался тут линейно. Те, кого он зацепил сейчас, могли и не выдержать полтора года, так что процесс восхождения, перевоспитания и улучшения точно не получился бы прямолинейным, по восходящей. С отступлениями назад, частичной сменой личного состава, ну еще год к тем полутора, а еще вернее три. Три года на обработку одного взвода, при том, что Романа все еще сжигало изнутри злое нетерпение, стремление действовать, добиваться результатов прямо сейчас.

— Вам не хватает живых тварей, — зацепил краем уха фразу Роман и остановился.

Обед мог и подождать, самую малость. Роман уже размышлял над экспедицией в джунгли, которую, конечно, следовало подать как длительный разведрейд на территорию врага. Скажем, к верховьям Нила, которые располагались к западу от части, очень далеко к западу, но при этом, несомненно, имели очень важное стратегическое значение.

Даже странно, что их не отбили сразу, все же верховье реки, текущей до самого Средиземного моря, а стало быть, отчасти и Рима. Такое, пожалуй, стоило бы любых жертв и усилий по удержанию. Скорее всего, где-то по реке стояло отдельное укрепление, с каким-нибудь взводом биозащиты, постоянно проверяющим воду на отравление, но неважно.

Повоевать с тварями, набрать их и потренироваться потом еще самому, под видом обкатки взвода. С рядовыми как раз все было ясно, они с тварями сталкивались, а сражаться с ними не стремились, в отличие от самого Романа. Тут, пожалуй, и правда задумаешься, как участвовать в общевойсковой операции, когда всего опыта — пара полудохлых тварей в училище?

— Патрули регулярно сталкиваются с их разведчиками, — последовал ответ.

Роман осторожно выглянул за угол, ощущая себя героем какого-то дешевого шпионского боевика. Сержант Андрей Мумашев и лейтенант из первого батальона курили, распространяя вокруг себя вонь и дым. Роман поморщился, не от табачной вони, конечно, а от такого вопиющего непрофессионализма. Ведь известно, что твари слабость зрения зачастую восполняли усиленным обонянием и слухом, и выдавать себя таким сильным запахом?

— Это хорошо, помогает не расслабляться, — кивнул сержант Мумашев. — Но я говорил о тварятнике прямо на территории части, чтобы вживую отрабатывать на них элементы подготовки.

— Есть тренажеры.

— Это не то. Драка врукопашную с другими людьми может и помогает добиться умения не теряться в такой обстановке, но против тварей помогает слабо.

— В рукопашной против тварей все равно никто не устоит, — хохотнул лейтенант.

Роман вспомнил его фамилию, лейтенант Полсон, точно, самый старший из ротных, чуть ли не сорок лет. Бахрам Полсон. Семья в Риме, жена и две дочки.

— Умеючи можно голыми руками убить любую тварь, — спокойно ответил сержант Мумашев.

— Любую?

— Любую.

— Даже слугу или гвардейца?

— Их даже еще легче, — хмыкнул сержант-инструктор, — неповоротливы из-за брони.

Он выпустил струю дыма, словно стрелу, а Роман ощутил, что невольно затаил дыхание. Голыми руками убить любую тварь! Вот такая подготовка ему пригодилась бы!

— Вот уж правду говорят, брешет как инструктор, — поддел лейтенант Полсон.

— А то ж, мы такие, — спокойно ответил сержант Мумашев.

— Жалко, что под рукой нет гвардейца.

— Можно сбегать до ближайшего Мозга, но начальство не одобрит.

Затем оба рассмеялись, словно прозвучала хорошая шутка. Докурили молча, а Роман уже отступил, не зная, заметили его или нет. В любом случае, он был уверен, что сержант-инструктор не врет, говорит из личного опыта. Убить любую тварь голыми руками!

В училище им объясняли, именно то, о чем говорил лейтенант Полсон. Не было смысла учить рядовых рукопашному бою против тварей, потому что это было слишком расточительно. Если бы дело дошло до массовой рукопашной, то это означало бы полную потерю личным составом всего огнестрельного оружия, в таком случае победить им все равно не удалось бы.

Занятия по рукопашному бою использовались для выработки боевого духа, умению не теряться, терпеть удары, чтобы не выпадать из боя. Существовала еще армейская школа боя, учившая отбиваться от тварей подручными средствами, но опять же, использовалась она для того, чтобы сбить пару ударов и успеть добраться до оружия, да и официально не преподавалась. Скорее, существовала как некий экстракт практического опыта и не слишком поощрялась начальством, так как применение такой школы боя означало то же самое, что и с рукопашной. Потерю огнестрельного оружия и клинч с тварями, в котором они были особенно сильны.

Но все же — убить любую тварь голыми руками!

Такое больше пристало бы спецназу, о командах которых ходили самые противоречивые слухи. Лев Слуцкий когда-то готовил команды спецназа и Роман одно время даже мечтал о подобной карьере. Но вовремя понял, что не тянет и ему хотя бы в училище пробиться, и сосредоточился на другой цели. Все же мечты, как его и боевых товарищей забрасывают в тыл к тварям, а они бегут, сражаются, малым числом истребляют огромные толпы врагов, взрывают Мозг, остались и иногда навещали его.