Андрей Степаненко - Избранник
Дядя Женя ободряюще подмигнул обнявшей Маргариту, да так и замершей Неле, прошел в прихожую, накинул куртку, сунул в карман комплект ключей, покопался в подзеркальнике, нашел второй комплект и кинул его Сашке:
— Давай, Сашок, не скучай! Если что, холодильник полный, на ночь, думаю, хватит. А завтра я выйду.
Сашка прикрыл за дядькой дверь, повернулся и увидел, что Неля уже кому-то звонит.
— Миша? Слушай, Миш, Федя Евгения Севастьяновича забрал, приезжай. Нет, не по телефону. Жду.
— Лосеву позвонила? — вышел из комнаты синеглазый бородач.
— А кому еще?
— Нет, я ничего, — пожал плечами бородач. — Правильно.
Маргарита начала надевать туфли, и до предела ошарашенный произошедшим недоразумением Сашка тоже оделся, чтобы ее проводить. Они вышли во двор и торопливо направились в сторону площади, и вот тогда Маргариту прорвало.
Она рассказала всё. И то, что еще недавно все они — и папа, и дядя Женя, и даже сегодняшний мэр дядя Коля Хомяков — были не разлей вода. Но потом дядя Коля стал мэром, папа — начальником горотдела, а дядя Женя вдруг оказался экстрасенсом, и всё полетело коту под хвост — ни совместных рыбалок, ни даже застолий.
Маргарита говорила и говорила, и по ее словам выходило так, что дядя Женя совершенно искренне считает, что бывшие друзья обязаны своим карьерным возвышением исключительно ему, а отец, напротив, обвиняет во всех своих нынешних бедах главного инженера на пенсии Женьку Никитина.
Сашка слушал, поддакивал, но уже понимал: это теперь не важно. Слишком серьезно всё повернулось, настолько серьезно, что прошлая дружба только усугубляет нынешнюю ненависть.
Когда он вернулся домой, на кухне вместе с Нелей, бородатым Олегом и шофером, кажется, Лешкой уже сидел незнакомый молодой мужчина: высокий, стройный, плечистый, с белым, благородным лицом и внимательными серыми глазами.
Сашка поздоровался и поставил чайник на плиту.
— Я вообще не понимаю, чего это Севастьяныч на Бугрова наехал, — продолжая прерванный разговор, дивился мужчина. — Особенно в такой ситуации!
— Ты же его знаешь, Мишенька, — оппонировала Неля.
— А тут и знать ничего не надо, — язвительно улыбнулся гость. — Понятно, что Хомяков нервничает. Вот он и дергает всех подряд — не только Бугрова: чует, сволочь, что недолго править осталось...
— Короче, Лось, ты поможешь или как? — прервал гостя Лешка.
— Базара нет, — кивнул гость. — До адвокатов лучше не доводить, хотя если понадобится, это само собой. Тут надо губернию подключать, имеются там У меня надежные кореша... но есть проблема.
— Какая? — насторожилась Неля.
— Завтра в девять утра Хомяков из области прилетает. Надо всё за ночь распедалить, иначе...
Сашка громко откашлялся и переключил внимание на себя.
— Может, не надо ему было на себя мое дело брать? — хрипло произнес он. — Всё-таки от дяди Жени на воле пользы больше. Может, мне признаться?
— И думать забудь! — замахнулась на него Неля. — И так проблем — выше крыши!
— Так это тебя Шитов подставил? — заинтересованно глянул на него гость.
Сашка молча кивнул.
— Но... ты же к этим делам... никак? — сделал сложный пируэт пальцами Лосев. — Верблюдом не работал? Ну... дурь никогда на себе не возил?
— Нет, — замотал головой Сашка.
— Тогда лучше не влезай, — покачал головой гость. — Я и так что смогу сделаю, а чужаку здесь ловить нечего: сожрут, и охнуть не успеешь. Я тебе реально говорю.
— Но как же? — начал Сашка. — Он же, получается, из-за меня...
— Не, если хочешь, базара нет: можешь начинать сухари сушить, — оборвал его на полуслове гость. — И там люди живут... но я бы тебе не советовал.
Они еще несколько минут поговорили, и гость ушел, а Сашка так и стоял, опершись на подоконник, не в силах сообразить, что ему теперь делать.
— Ты лучше иди поспи, Александр, — подошел к нему бородач. — Утро вечера мудренее.
Он отыскал небольшую подушечку, послушно прилег на диванчик, но уснуть так и не сумел. Там, в коридоре, все время тренькали телефонные звонки, и сначала, судя по яростной перепалке, в которую вступила Неля, позвонил ее муж Федор Иванович. Затем начали звонить те из учеников, которые только что узнали об аресте их любимого Учителя, а около пяти утра позвонил кто-то главный, и все изменилось.
— Сашка, вставай! — толкнула его в плечо Неля.
— А в чем дело?
— Вставай-вставай!
Сашка поднялся и узнал, что звонил Мишка Лосев и сказал, что до нужных людей в губернии дозвониться не удается, а значит, до утра Бугрова на коленки не поставить. И это очень плохо, потому что в девять утра прилетает мэр, а вдвоем они против дяди Жени... в общем, сливай воду.
— Ох, Миш-шаня! — досадливо качал головой бородатый Олег. — Когда ему было надо...
— Ему тоже непросто, — одернула мужика Неля, — А ты вместо того, чтобы злиться, давай-ка бери Лешку, и езжайте подымайте всех наших. Раз не получается по правилам, сделаем по-своему.
Она тут же начала звонить, а бородач поднял прикорнувшего в соседней комнате шофера. Они стремительно оделись и выскочили за дверь, чтобы объехать на машине тех, у кого нет телефона.
— И что вы собираетесь делать? — заинтересовался Сашка.
— Придется Хомякова назад в область разворачивать, — сосредоточенно пробормотала Неля. — А после девяти и Мишка своих друзей подключит.
— Как это? — не понял Сашка.
— Аэропорт перекроем, — не отрываясь от телефона, отмахнулась Неля.
Сашка ошалело моргнул, покачал головой и отправился принимать душ. Он ни фига не понимал.
Менее чем через полчаса в квартире собрались все те двенадцать человек, что в день приезда накачивали Сашку «Силой». И как только последний человек зашел в дом, дядькины друзья начали выходить из квартиры. Сашка закрыл дверь на ключ и побрел следом. Он всё еще не въезжал, что, собственно, происходит, и, лишь когда «форд» встал на другой стороне моста и все вышли, сообразил, что они идут все на ту же самую сопку под названием Шаманка.
«Наверное, у них там зенитная установка!» — вспомнив Нелину угрозу о блокаде аэропорта, подумал он и горестно рассмеялся.
На полпути к вершине взошло желтое утреннее солнце, и вскоре он содрал с себя куртку, а затем и начал расстегиваться. И всё равно было жарко.
Дядькины соратники бодро поднимались в гору по хорошо протоптанной в зарослях кедрового стланика тропе. Но затем тропа круто шла вверх, и кое-кого из отвыкших от подобных переходов горожан начало даже поташнивать от нагрузок. Сашка и тот порядком выдохся и начал приостанавливаться. Но каждый раз Неля участливо окликала отстающих, убеждая, что осталось немного, и они через силу прибавляли скорости. И лишь когда в лицо ударил пронзительный студеный ветер, группа остановилась. Это была вершина.
Здесь, наверху, ветер был настолько резок, что Сашка даже подумал, что, не прикрывай Шаманка эту небольшую долину собой, никакого городка могло и не возникнуть. Просто из-за холода.
«Соратники» мгновенно расселись полукругом, Сашка — чуть поодаль, и Неля начала:
— Олег, сколько у нас времени до прилета? — Синеглазый бородач глянул на часы:
— Еще одиннадцать минут.
— Хорошо, — кивнула Неля. — Успеваем. Значит, так... что делать, помните?
— По-омним... — нестройным хором откликнулась аудитория.
— Тогда помолимся.
Сашка застонал: переться на такую высоту, чтобы выслушать молитву во спасение дяди Жени? Большего маразма он и представить себе не мог!
«Лучше бы ты с мужем хорошо переспала... дура» — обессилено пробормотал он и махнул на всё рукой.
Публика нараспев произнесла какую-то самопальную, определенно в этом же самом городке придуманную молитву, естественно направленную к Силе — куда же еще? — а затем Неля подала знак, и Сашка неожиданно для себя насторожился. Ибо в воздухе отчетливо повеяло угрозой. Он не мог себе этого никак объяснить, но ему стало страшно. Очень страшно. Вокруг словно раздавалось невнятное гудение, от которого и его тело, и, кажется, даже камни под ним словно мелко задребезжали.
— Черт! — выдохнул он и сразу же поймал на себе строгий взгляд Нели и прикрыл рот ладонью:
— Извините... — Он видел, что группа сидит в совершенном молчании, но также он знал, чувствовал: что-то происходит.
Тело покрылось омерзительным липким потом, а под черепной коробкой билась только одна мысль: бежать! Как можно дальше! И тогда на той стороне долины сверкнула молния, и только он подумал, что ему померещилось, как на всю округу басисто пророкотал гром. Сашка вздрогнул и вгляделся: над грядой сопок на той стороне долины стремительно собирались в клубок черно-фиолетовые тучи. В лицо ударил шквальный, почти ледяной ветер, сверкнула еще одна молния, и еще, а потом началось! Он помнил это деревенское поверье о том, что свистом легко можно вызвать ветер, особенно когда надо веять зерно; он понимал, что за крестным ходом, призванным остановить засуху, должно скрываться и рациональное основание, но то, что происходило теперь, не лезло ни в какие ворота.
