Алекс Орлов - Представитель
В дверь постучали.
— Входите! — сказал хозяин кабинета и быстро одернул мундир.
— Разрешите, коллега?
Это был капитан Экзосе, ровня Вилли Бриттену по должности.
— Очень вам рад, капитан! Прошу вас — проходите, — демонстрируя дружелюбие, заулыбался Вилли. При всем том, что они занимали равноценные посты, Экзосе тем не менее был в чине капитана, и, стало быть, общение с ним лейтенанта Бриттена ни в коей мере не компрометировало.
— Собственно, я поболтать, коллега, — признался капитан, избегая слова «лейтенант». Он знал, что так Бриттен будет себя чувствовать свободнее.
— Какие-нибудь новости? — попытался угадать Бриттен, садясь за стол.
— В самую точку, коллега.
Экзосе придвинулся ближе и, облокотившись на стол, доверительно склонился к лейтенанту, словно в кабинете присутствовал посторонний.
— Есть мнение, — тут капитан многозначительно указал пальцем на потолок, — есть мнение, что это продлится еще примерно полгода.
— Так, — кивнул Бриттен, которому не нужно было объяснять, что такое «это».
Еще совсем недавно ему хотелось убраться с Малибу на какую-нибудь более развитую планету, однако теперь, когда он восседал в отдельном кабинете и ему не грозило оказаться в опорном форте где-нибудь посреди соляных долин, Малибу стала казаться ему уютным гнездышком. Здесь исправно платили неприлично большое полковничье жалованье, подавали бесплатную еду и покрывали расходы на содержание отдельного дома.
О персональной машине и прочих мелочах можно было не говорить. А все эти блага как раз и дало ему «это» — время чудесных и сказочных превращений.
— В охранный отдел пришло сообщение о том, что иссякли еще сорок скважин района Б-12.
— Сорок скважин! — повторил Бриттен, пытаясь на слух определить серьезность этой новости.
— Карта есть?
— Есть, — кивнул лейтенант и быстро достал из выдвижного ящика план-схему соляных долин и прилегавших к ним холмов.
Вдвоем с капитаном Экзосе они расстелили ее на столе, сбив при этом подставку с карандашами. Впрочем, на это ни тот ни другой не обратил внимания, и вот уже пальцы «коллег» скользят по местам добычи, испещренным отметками рабочих скважин.
— Вот он! — произнес Экзосе, обнаружив район Б-12.
— Но их здесь более двух сотен! — ужаснулся Бриттен. Ему показалось, что полковничий стул под ним зашатался.
— Это еще не повод для паники, коллега, ведь в этом районе всего два форта. Два форта, значит, около тысячи солдат, а это не такое уж большое сокращение, — успокоил Бриттена капитан. — Вот если остановится район Б-52, то это будет первый звоночек.
— Да-а, — протянул Бриттен, впервые искренне желая, чтобы кладовые Малибу не иссякали. Раньше он не особенно вникал в то, что именно добывали в этой колонии, но теперь ему захотелось узнать об этом побольше.
— Правду ли говорят, что это какое-то искусственное мясо? — спросил он у Экзосе.
— Мясо? Нет, не мясо. Скорее плоть.
— Скорее плоть?
— Нет, я хотел сказать, что мясом мы называем то, что едят, а кванзиновая жидкость применяется для исправления дефектов человеческой плоти.
— К счастью, у меня никаких дефектов нет, — сказал Бриттен и осторожно провел рукой по пробору.
— Это естественно, коллега, ведь мы с вами военные. Впрочем, я слышал, что кванзиновые имплантанты помогают пострадавшим в военных действиях.
— Вижу, сэр, что вы сильны в медицине.
— Это не медицина, коллега. Это чистые деньги. Из кванзиновой жидкости штампуют вставки для иссушенных старух, чтобы сделать их привлекательнее. Я бы сказал, что сидеть здесь из-за этих старух — просто свинство, однако в этом и заключается коммерческая сторона дела. А там, где начинаются деньги, заканчиваются всякие вопросы.
— Честно говоря, капитан, я был уверен, что стою на страже интересов государства, — произнес слегка озадаченный Бриттен.
— Интересы миллионов несовершенных тел и есть интересы государства, — резюмировал капитан Экзосе и, казалось, сам удивился такому заключению.
— Вот именно, — сказал Бриттен, машинально водя пальцем по карте районов добычи. — Трудно как-то сразу осознать интересы государства как что-то весьма обыкновенное и понятное. Я думал, это что-то более неуловимое.
— Я тоже, — признался капитан.
— А еще мне не нравится, что в городе полно этих рогатых туков, — не к месту заметил лейтенант Бриттен.
— О, ну это просто, коллега. — Капитан Экзосе откинулся на спинку стула и улыбнулся. Он любил животных. — После кванзиновой жидкости туки являются вторым золотом Малибу. Из их молока получают драгоценную мальзиву. Вам не приходилось ею пользоваться?
— Нет, — покачал головой Бриттен, умолчав, что в прошлый отпуск вывез литр мальзивы и в порту Фартиона продал за полторы тысячи кредитов. Такая сумма, предложенная перекупщиком, сильно его поразила, ведь лейтенант надеялся выручить за нее не больше трех сотен.
Глава 17
Минуло две недели с тех пор, как Майк получил боевое крещение в рядах «барсуков» и повязка с его уха была снята.
Целительная мальзива сделала невозможное, ухо оказалось не слишком обезображено. Просто оно стало немного короче снизу — как раз на длину мочки.
Впрочем, несмотря на ранение, Майк продолжал ходить с Алонсо Морганом на стрельбы.
Когда удавалась стрельба с правой руки, Морган требовал повторять упражнения левой. Левая рука подводила, и Майк все время мазал, но пример предводителя заставлял его снова и снова повторять упражнения. Только под вечер, растратив все патроны, они возвращались обратно.
В один из таких вечеров, когда они ставили уставших лахманов в стойла, Майк вдруг спросил:
— Скажите, сэр, а нельзя ли сделать так, чтобы гиптуккеры всегда приводили туков сами?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что Морган даже рассмеялся.
— Ты хочешь слишком многого, парень. Тогда бы наша жизнь стала скучной. Никаких тебе погонь, схваток с «собаками»… Нет, боюсь, это невозможно. Никто не захочет отдавать туков добровольно.
— Но это может быть честная сделка, сэр, — не сдавался Майк. Схема новой организации «барсуков» вполне отчетливо выстроилась в его голове. — Мы гарантируем гиптуккерам переправу на нашем участке долины, а они платят нам за это определенный процент от поголовья.
— «Процент от поголовья», — повторил Морган и осторожно дотронулся до еще не зажившего правого плеча. — Откуда ты набрался этих слов, Майк?
— Воспитавший меня Герхард Баварски был образованным человеком. Он научил меня читать, писать и даже вычислять дроби…
— И вычислять дроби, — вздохнул Морган и стал спускаться по узкой тропе, которая вела к поселению. Пройдя несколько шагов, он остановился и крикнул: — Зонмер!
— Я здесь, сэр, — отозвался часовой с круглой площадки на вершине скалы.
— Ну и хорошо, — кивнул предводитель и пошел дальше вниз, а Майк следом. Он решил больше не заводить разговора о своем предложении, заметив, что Морган сосредоточенно думает.
Когда они спустились к горевшему в центре поселения костру, на котором разогревали приготовленную днем еду, Морган остановился и замер неподвижно, глядя куда-то поверх голов.
Разговоры у костра сразу смолкли — все поняли, что предводитель собирается сказать что-то важное.
— Хозяева долины! — громко произнес Морган и сдвинул на затылок свой меховой цилиндр. — Я хочу представить вам одного из членов нашего сообщества. Вы его уже знаете, но знаете только с одной стороны. А между тем он не только храбрый «барсук», но и мыслитель… А также знает дроби.
Морган замолчал. Слышалось только потрескивание сучьев в костре да бульканье закипевшей похлебки.
— В общем, это Майк Баварски, — подвел черту Морган и, обернувшись к слегка смущенному Майку, предложил: — Расскажи всем, и поподробнее. Нужно, чтобы «барсуки» сделали выбор сами.
Майк кивнул и, собравшись с духом, заговорил:
— Я хочу предложить вам слегка изменить нашу жизнь. Для этого нужно сделать так, чтобы гиптуккеры сами доставляли нам туков в обмен на охрану территории, по которой они будут перегонять скот… Вот и все…
— Сказать по правде, — произнес Шкиза, который занимался сапожным и шорницким ремеслом, — сказать по правде, парень, мне еще не приходилось слышать ни о чем таком… Мне что-то не верится, что гиптуккеры будут нам платить. Нам с ними не договориться, ведь у нас давнишняя война.
— Но они пригнали нам восемь туков за то, что мы прикрыли их при нападении «собак», — заметил Гвинет и подмигнул Майку.
— Тут другое дело, — покачал головой Шкиза. — Тут дело чести, а гиптуккеры народ честный.
— Раз честные, значит, слово держать будут, — сказал Майк.
— Слово держать будут, — согласился еще один из «барсуков», — если только они его тебе дадут.
