Леонид Сурженко - Я пришел умереть
А он бросился туда, где теперь ждали его люди, лишившие Саньку всего. Он бежал, хотя перед этим с трудом мог переставлять ноги. Не разбирая пути. Не обращая внимания на ловушки, колючую проволоку, мины. Не обходя аномалии… И не споткнулся. Не наступил на мину. Не влетел в аномалию. Казалось, сама Зона расчищает ему путь. Саня бежал… И только почувствовав, что впереди кто-то есть, он остановился.
Это была двойная охота. Двое здоровых, обученных профессионала выслеживали его, одинокого, усталого, полуживого сталкера с несчастным обрезом в руках. У них были детекторы, тепловизор и отличное оружие. У него был лишь дедовский обрезок тульского производства и нестерпимое, жуткое желание мстить. Но он тоже охотился на них.
И всё же первым попался Африка. Обходя очередную аномалию, он на миг отвлекся от местности, взглянув на детектор. Подняв глаза, он тут же почувствовал неладное. Что-то изменилось. Памятуя предыдущий опыт, Жжёный собрался было резко уйти в сторону, но в затылок пониже шлема впились два шершавых ствола, и холодный, подрагивающий от ярости голос прошипел:
— Помнишь Настю?
И Африка понял, что это всё. Что тут ничего не поможет… Что это вечернее небо, эти скрюченные сосны, этот ржавый мох под ногами — это последнее, что ему суждено увидеть в этой жизни… Он сделал последнюю, отчаянную попытку уйти — и встретил заряд дроби тёмным, загорелым лицом…
С Блондином было сложнее. Выстрел он слышал, это несомненно. Однако, как истинный профессионал, он не бросился сломя голову на звук, а тут же затаился у корней высокой ели. Отсюда, из-под тяжёлых еловых лап, его нельзя было заметить. Просветил тепловизором окружение… Вроде, ничего подозрительного. Всполохи тепла были — и немало, это же Зона… Однако ничего, похожего на силуэт человека. Стрелял дробовик. Его звук отличишь сразу: и по громкости выхлопа, и по его тембру. И по тошнотворному чваканью дроби, врезавшейся в живую плоть. Значит, стрелял Отморозок. А выстрела Африки не последовало — выходит, он уже мёртв.
Блондин не испугался. Убили напарника — ничего, бывает Это всего лишь повод стать осторожнее. Он выжидал… Ничего не происходило. Нужно было двигаться. Видимо, Отморозок пошёл дальше либо тоже затаился в засаде. Так они могут сидеть вечно, а ему нужно во что бы то ни стало забрать Крыло. И Блондин медленно, осторожно выбрался из-под еловых лап.
Они кружили добрых полтора часа. Осторожно обходили аномалии, цеплялись взглядом за любые приметы: примятая травка, качающийся куст, всполошенные птицы… Блондин первым заметил серую тень, неслышно скользнувшую под сень зарослей можжевельника. Будь Отморозок в лучшей форме, его бы не учуял даже лучший егерь. Но теперь от былой прыти остались лишь воспоминания… И Блондин поднял свой G 36…
Он попал. Попал основательно, и именно поэтому Шван и оставшиеся в живых наёмники получили возможность уйти. А Блондину оставалось только проверить тело — вдруг Отморозок не выложил артефакт? Опасаться его обреза не было смысла: короткобойный ствол был опасен лишь на малом расстоянии. При наличии бронежилета и хорошего штурмового шлема дробовик становился игрушкой, смертельной лишь при выстреле в упор. Ну, уж такого подарочка Блондин не сделает…
Идти по кровавому следу было просто. Где-то там, под вздыбленными корнями скрюченной узлом сосны и должен был прятаться он. Единственное пригодное укрытие. Слева — гравитационная аномалия, в народе — «Трамплин». Левее — что-то вроде болотца. Даже не болотце, а так — местечко топкое. Незаметно там не пройдёшь…
Мёртвый был ранен. Две пули настигли его — одна прошила ребро, другая едва не зацепила лёгкое. Дышать было трудно. Шум его дыхания наверняка услышал тот, второй… Скоро он будет рядом. От его пушки не уйти — поторопился Саня, ох как поторопился… Ярость — она плохой советчик. И всё равно Белый подохнет… Не жить ему. Не жить…
Блондин почти обошёл укрытие Отморозка. Уже можно было стрелять, но Блондин хотел — наверняка. Правда, взять ещё правее было опасно — Трамплин. А погибать в аномалии не хотелось… Неясный гул за спиной, как раз над правым плечом указывал, что двигаться дальше опасно. Что же, можно и отсюда… Лезть под обрез он не собирался, даже если «этот» уже успел откинуть копыта. Хотя… Может, подразнить его? Глядишь, и высунется…
— Отмороженный… Девку твою — это я с Африкой. Ну, не мы одни, но мы — первые. Не ты, дурень, а мы! «Целочкой» была… А ты не знал, да?
Блондин обрадовался. Его тактика действовала. Из-за корня показался обрез… Дурачок, голову покажи! Обрез на таком расстоянии — что рогатка против быка…
— Сдохнешь, мразь… — прохрипел Отморозок и нажал на курок.
Он даже не попал. Не попал в Блондина. Весь заряд из обоих стволов ушёл выше — как раз в центр аномалии. Трамплин имеет неприятное свойство возвращать попавшие в него предметы. Возвращать с утроенной скоростью. Дробь не является исключением… Раскалённые шарики вернулись назад, разлетелись вокруг малюсенькими кометами, прошили насквозь и замечательный, бронированный комбез Блондина, пробили его шлем, посекли руки и ноги. Блондин ещё пытался подняться, вертелся, как вьюн на сковороде, выл от боли. А над ним уже склонился Саня — мрачный, как скала Гибралтара. И нависал над самой головой вмиг ставший смертельно опасным обрез…
— Так, значит, помнишь Настю… Помнишь, сука? Помнишь!!! Это тебе за Настю…
Потом пришлось долго зализывать раны. Санька спешил, боялся, что уйдут, пока он будет в бреду валяться. Но выдюжил. Каким чудом — Бог знает… Крыло он ещё там, при Насте оставил… Думал, чудо случится. Не случилось… Не воскрешает людей Крыло. Не под силу… И сам едва выкарабкался. И тут же — в Зону. Искать…
Бродил, сил не жалея. Вынюхивал, выпытывал у сталкеров, выкупал весточки у вояк… Следил за всеми подозрительными, кои шли через Хвою. Отчаялся было… Но искал… Знал — умрёт, но найдёт.
Нашёл. Наткнулся чуть ли не случайно на Рэкса — и тут же, в слепой ярости, положил его. Рэкс так и не понял, кто его убил, а через секунду и Мёртвый кусал локти — нельзя было убивать… Тянуть нужно было за ниточку, вырывать, выпытывать, где остальные… Не сообразил. Радовало одно: те — где-то рядом.
Потом — неделя поисков. Ночёвки в Зоне. Ночной Зоне… Его не трогали. Ни мутанты, ни сталкеры. Не раз и не два пролетали патрульные вертушки — и не видели его. Он не берёгся. Он был слеп. Он жил одним — местью. Он пришёл не за жизнью. Не за артефактами. Не за приключениями и адреналином. Он был — вне этой жизни. Его уже не должно было быть. Но он жил. Потому что у него оставалась цель.
Потом ему сказочно повезло. Он нашёл их стоянку. Это было удачей… Он готов был ворваться туда сразу же, но, вылезая из кожи от ярости и нетерпения, удерживал себя от очередной глупости. Их было мало… Шван, Майдан да Буйвол.
Мёртвый едва дождался ночи. А потом… Буйвол оказался слишком живучим. Или просто уже не хватало сил вогнать нож глубже и точнее… Но часовой успел крикнуть, и сюрприз не вышел. Майдан со Шваном схватились за стволы, и взять их голыми руками не удалось. Но он клещом вцепился в этих двоих оставшихся. Он вёл их сутками, он изводил их, здоровых и сильных, как охотники загоняют оленя. Он был осторожен — знал, одна ошибка — и всё. Жертвой станет он…
Первым сдался Майдан. Всего одна ошибка — секундная задержка при выходе, и Мёртвый подстрелил его. Какое-то время Шван волок раненного товарища, но вечно такое продолжаться не могло. Они ночевали по очереди — а он не спал вообще. Он почти ничего не соображал, совсем ничего не ел и, тем не менее, охотником был он, а не они. Мёртвый видел животный ужас на их лицах… Потом у них стало туго с патронами, и Шван понял: двоих он не вытащит…
Майдан защищался отчаянно… Раненый, он минут двадцать не давал Мёртвому высунуться. Саня матерился, кусал губы — но сделать ничего не мог. Майдан был профессионалом… А в это время Шван уходил в одному ему известном направлении.
Убить Майдана Мёртвому не довелось. Запах крови привлёк тварей, и к утру от бойца осталась только изодранная груда мяса в бронежилете. Но Саня был уверен, что Майдан знает, за что платит. Он знал, кто за ним шёл… Но Шван скрылся. И это значило — новые поиски. Новый день, каждая секунда которого стоило неимоверных мук…
А Швану оставался последний день в Зоне. Заказчики оставались ни с чем, но у наёмника были свои люди на Большой земле. Они подготовили выход. Оставалось только добраться до точки — и точкой этой была старая база в Бисовом Яре. Место, где всё началось…
И тут впервые Мёртвому помогли люди. В баре появились чужие, и это было странно. Гуге начинало казаться, что история повторяется. Слишком уж похожи были пришлые на людей Швана. Только было их всего двое… Да не искали они проводников: видно, нужды не было. И Мёртвый узнал: что-то готовится. Тут, рядом.
