Познавший правила (СИ) - Сухов Лео
— Это слишком бездоказательно, Батя! — заметила Амо-они.
А я сидел и не узнавал свою малышку. На глазах она превратилась в серьёзную леди, которая не только знает себе цену, но и умеет вести переговоры. Даже в не самой выгодной для себя ситуации.
— Именно так, высокородная! — кивнул старый моранк. — Мы бы вытащили сюда посредника, чтобы он сам всё рассказал… Однако я понимаю, что между нами ещё нет доверия, чтобы такие хрупкие доказательства могли вас убедить. Поэтому со своей стороны мы постараемся сделать всё, чтобы найти ваших предполагаемых убийц, а пока я бы предложил к обсуждению другой вопрос…
Батя отхлебнул вино из бокала и посмотрел в окно. Что он там пытался разглядеть в тёмноте? Скорее, просто хотел собраться с мыслями.
— Мы знаем очень многое про город и его обитателей. В наших руках знания всех господских слуг, поваров, садовников, разнорабочих и простых посыльных. Вам может показаться, что такие незначительные люди не могут помочь. Однако именно в таком отношении со стороны местных аристократов и заключена их сила. На них не обращают внимания. При них говорят и то, что не предназначено для чужих ушей — полагая, что слуги не услышат или не поймут. Но вы же понимаете, что и поймут, и услышат, высокородная?
Будучи сама дочкой крестьян, Амо-они прекрасно понимала, о чём говорит Батя. И обращение «высокородная», похоже, было для неё лишним тому напоминанием.
— Люди боятся нас и учитывают наше мнение. Перед тем как подсыпать яд в еду, любой повар задумается над тем, успеет ли он уйти из города. И вовсе не стража его волнует — его волнуют тысячи наших боевиков и соглядатаев, которые узнают, сообщат и остановят. Любая тёмная личность, пришедшая в наш город, будет замечена, опознана и проверена. Любой карманник вернёт кошелёк, сам бегая по местным притонам, если о том его попросим мы.
Батя пригубил вина, собираясь с силами, и продолжил:
— Мы в самом низу, но именно тут наша власть безгранична! Нам служат те, кто не служит больше никому. Нас не останавливают условные законы и недовольство сильных мира сего. Однако мы не идём против властей города. Скорее, мы идём с ними рука об руку. Мы тоже здесь живём, высокородная, и нам не всё равно, что происходит в Таффтоне.
— К чему вы всё это рассказываете, Батя? — спросила Амо-они, выпрямившись, да так и застыв, как столб.
— Высокородная, дед вашего жениха — не самый лучший правитель… — заметил Батя. — Да и его сын — прошу прощения! — тоже не отличался большим умом. К счастью для города, он не успел занять пост. И хотя власть нынешнего правителя перейдёт к внуку, вашему жениху, власти той осталось не так уж и много. Управление городом давно взяли в свои руки судьи и чиновники. Каждый из этих детей падальщиков уже почувствовал вкус власти и ощутил свою силу. Все они вступили в союзы с благородными семьями, все куплены и прикормлены. И если встанет вопрос, кому служить, то их выбор будет не в пользу нынешних правителей.
— Разве гвардия не на стороне правителей? — спросила Амо-они. — Разве стража и армия не смогут решить этот вопрос?
— Сотник гвардейцев женат на женщине из очень далёкой ветви той же семьи, что купила услуги душегубов, пришедших по вашу жизнь… — покачал головой Батя. — Десятники — выходцы из зависимых младших семей. Стражники в бою стоят меньше, чем наёмные охранники караванов. А армия в Таффтоне — это только название. Сила Таффтона — в ополчении горожан, но об этом уже забыли. И теперь люди, попранные знатью и забытые правителями — готовы восстать, а не защищать нынешнюю власть. И пойдут они за любым, кто предложит им что-то лучшее, чем есть сейчас.
— Я не знала об этом… — скупо заметила девушка.
— С той стороны, — Батя указал в сторону Верхнего города, — это ещё мало кто знает. Так бывает всегда. Здесь уже всё решено, а там — только начинают об этом догадываться. Многие знатные семьи города имеют право занять престол. И вот среди них достаточно смелых и сообразительных людей. В их руках нет только одного — возможности влиять на горожан. Сейчас это может делать только Семья.
— Что же вам в таком случае нужно от меня?
— Вы молоды, высокородная. И ваш будущий муж тоже. А правитель — стар. Его сын погиб, а его внук, ваш жених, скоро окажется правителем, — заметил Батя. — Я не прошу вас о многом. Только быть ему хорошей женой, поддерживать его любовь к вам и… И сделать так, чтобы ваше слово для него стоило больше всех напыщенных речей, что произносятся во дворце.
— Это слишком сложно, Батя…
— Вы — женщина, высокородная! — старик качнул головой. — Кто умеет это лучше вас? Взамен у вас будет наша поддержка. Вы будете в курсе, что замышляет знать. Вы будете знать, что происходит за пределами Верхнего города. Доверие к вам горожан, к вам и вашему мужу, будут столь велики, что вы сможете править от лица города — а не от лица группы зазнавшихся аристократов! И это заставит искать с вами дружбы, устрашит ваших недругов, а сомневающихся убережёт от необдуманных поступков.
— И что же вы потребуете взамен? — девушка вся подобралась во время этого вопроса, хотя и так была похожа на тетиву лука.
— Ничего, что вы не смогли бы сделать… — ответил Батя. — Как бы мы ни были сильны, но и наша жизнь зависит от решений наверху. Иногда нужные мне люди оказываются в тюрьме или на плахе. И мы не всегда успеваем их вытащить… Иногда интересы Семьи расходятся с принимаемыми законами. В Таффтоне уже десять притонов каприкастов — людей, принимающих очень плохой наркотик. И мы ничего не можем с ними сделать, ведь они охраняются стражей и опытными наёмниками. Иногда на нас открывают охоту те, кто боится нас и знает нашу силу. Но если вы станете той правительницей, которую я описал — одно ваше слово позволит нам избежать множества проблем…
— Иными словами, вы будете доносить до меня желания низов города, предупреждать о замыслах местной знати, а я взамен буду прикрывать вас? — поинтересовалась Амо-они.
— Именно так, высокородная… — кивнул Батя. — Причём нашу поддержку вы получите сразу, а ваша помощь будет нужна уже тогда, когда и вы, и ваш будущий муж станете правителями.
— Не слишком ли богатая предоплата? — спросила девушка.
— Так и есть… — Батя кивнул. — Но у меня есть две причины её предлагать. Первая тихо сидит недалеко от вас — это Шрам. Пусть не мы были его должниками, а он — нашим. Но когда он привёл вас на встречу, его долг был закрыт. И остался только хороший человек, помогавший нам остановить контрабанду серёжек икана. Мы мало общались, однако это не помешало мне узнать о Шраме очень много.
Амо-они искоса глянула на меня, но я продолжал молчать.
— Если Шрам хорошо относится к вам, значит, и вы не самый плохой человек, высокородная… — продолжал Батя. — И не пойдёте на откровенную подлость, а постараетесь выполнить взятые на себя обязательства. А вторая причина — мы тоже жители Таффтона… И если тут кто-то решит устроить кровавые разборки, пострадают, в том числе, и люди Семьи. Когда по улицам снуют озверевшие от крови люди — старые страхи отходят на второй план. Уверен, что весь припортовый сброд первым делом кинется громить наши таверны и гостиницы, наши склады и наши дома. Вы — наш шанс избежать этого, а мы — ваш шанс навсегда утвердиться здесь, высокородная.
Амо-они замолчала, раздумывая над сказанным, я не лез, молча потягивая вино. Батя тоже не мешал.
— Какой же первый совет вы мне дадите? — спросил девушка.
— В гостинице «Речная» остановилось десять человек. Все они северяне. Они ехали на найм в Виор, но их корабль… сильно пострадал в нашем порту, и им пришлось задержаться. Они отправили предупреждение своему заказчику, но он умер… от старости! — Батя усмехнулся. — А может, и от жадности… В любом случае, послание об этом гонец привёз только вчера, ведь по пути он залез в сарай и несколько дней не мог оттуда выйти… И теперь эти люди сидят без работы, а они редко остаются без нанимателей. Потому что это один из знаменитых кереканских десятков. Горцы и бывшие телохранители вождей.
