Мутация. Начало - Денис Леонидович Ранюк
Я вновь посмотрел на снимки. Тварь действительно впечатляла. Если все так, как говорит Денис Львович, то у нас настанут тяжелые времена. Но вряд ли намного тяжелей, чем сейчас. Можно модернизировать нашу технику так, чтобы у тварей не осталось ни шанса против нас. Если ее удерживает толстое стекло, то броня ей всяко не по зубам. О чем я немедленно и спросил.
— Ты прав, броню, даже самодельную, ей не одолеть. И убить ее не намного сложнее, чем палочника. Главное попасть, — согласно кивнул Денис Львович. — Но у этой новой модификации есть одно принципиальное отличие. Как я уже говорил, палочники не способны к размножению, а только к такой вот переделке. Зато у богомолов для этого есть все необходимое. Пока неизвестно, как происходит спаривание и происходит ли вообще, но в первых образцах были обнаружены какие-то органы, которые, теоретически, могут нести детородную функцию.
— Теоретически?
— Так точно. Не будем забывать, что с начала пандемии прошло очень мало времени. А твари мутируют постоянно. Возможно, их следующие версии будут еще хуже и смертоносней. Поэтому нам надо торопиться.
— С чем? Что мы можем им противопоставить?
Я был расстроен? Слабо сказано. Я пребывал в состоянии, близком к шоку. Воображение быстро показало мне несколько хоррор-роликов, где человечество полностью исчезает, сожранное всеми этими «модификациями».
— Нам нужно отчистить остров от всех тварей, — серьезно произнес он. — На это уйдет много времени, но мы должны это сделать. К тому же мы должны укрепить оборону нашего анклава. Тебе достанется северная часть. Мы будем постоянно контактировать. У нас есть светлые головы, а в этих головах уже созрело достаточно идей. Тебе понравится.
Он достал тонкую папку и положил поверх стопки фотографий.
— Это возьмешь себе. Полистай перед сном.
— Сейчас приеду и сразу ознакомлюсь, — пообещал я.
В ответ на мои слова Денис Львович как-то странно улыбнулся. Смесь сочувствия и лукавства.
— Боюсь, тебе придется сообщить своим, что ты задержишься, — протянул он, поджав губы.
— Это еще почему? — нехорошее предчувствие завладело мной. Я сразу вспомнил своего ротного. Тот тоже говорил похожим тоном, когда желал тебя припахать. И дядя Федор вспомнился, с его неуемным стремлением сделать все и сразу.
— Я же говорил — у нас очень мало времени. Так что тебе придется сегодня изрядно пострелять. Но, думаю, тебе будет полезно попрактиковаться.
Мы распрощались. Говорить больше было не о чем. Папку с прожектами я забрал, туда же сунул и подаренные фотографии нового мутанта. Перед самым выходом из кабинета, Денис Львович окликнул меня и задал последний вопрос:
— Хотел спросить про твой дар. Вот ты умеешь видеть мутантов на расстоянии. А таких, как ты сам сможешь учуять?
Я пожал плечами.
— Не пробовал. Не встречал прежде.
— А давай проверим. — Он вновь полез в стол, только теперь в другой ящик, извлек оттуда небольшую рацию, включил и сказал одно слово — Подъезжайте.
Я смотрел на него, а он на меня. Если мой взгляд выражал недоумение, то его глаза взирали на меня с большим любопытством. Так энтомолог смотрит на невиданное доселе насекомое. Я понял, что он что-то хочет проверить и это что-то связано с мои моим даром. Поэтому пришлось сосредоточиться на внутреннем «радаре».
Поначалу ничего особенного я не видел. Мутантов вокруг этой школы-крепости, практически не было. А, следовательно, и «сигнатурами» пространство не забито. Их было всего три, да и то на самой периферии «радара».
Поначалу ничего не происходило, но, вдруг, я заметил движение. Где-то не очень далеко появилась точка. Не большая. Приближалась она медленно. Я невольно посмотрел в ее сторону, что не укрылось от внимательного взгляда Дениса Львовича. Тот аж засиял, как начищенная бляха.
Точка очень походила на все «сигнатуры», что мне довелось видеть до этого. Но все же отличалась от них цветом и интенсивностью свечения. Она была ярче и отливала чем-то золотистым. До меня сразу дошло, что хотели проверить эти странные военные. Помимо меня в их распоряжении был второй уникум, с таким же, как у меня даром. Скорее всего, это тот самый Барабас. Денис Львович упоминал про это. Точно.
Он сказал в рацию единственное слово: «Увозите». Точка остановилась, а потом стала удаляться в обратном направлении.
— Куда вы его денете? — спросил я.
— Туда же, где исследуем мутантов, — ответил он. — На другое он, к сожалению, больше не годится.
На том и распрощались…
Эпилог
Меня взяли в оборот так плотно, что я даже стал скучать о временах, когда мы были сами по себе. С небольшой группой военных мы перемещались по Острову на стареньком БРДМ 2. Мне отводилась исключительная роль стрелка и снайпера.
Для отстрела тварей мне выдали СВД, к которой я долго привыкал. В армии мне приходилось стрелять из этой винтовки, но совсем мало, скорее, для ознакомления и проверки пригодности к снайперскому делу. Я показал тогда скромные результаты, не блистал и теперь. Хотя к третьему дню бесконечных катаний, все же сумел немного приноровиться к оружию.
Начало великого отстрела мы организовали на кожевенном заводе. Те мутанты, которых я не убил тогда, были уничтожены мною теперь. Территорию пришлось прошерстить вдоль и поперек, чтобы убедиться в ее безопасности. Там мы нашли первых мутантов, что не сидели на деревьях, а закапывались в землю, пережидая процесс «линьки». Уж не знаю, зачем им это, ей богу. Хорошо, хоть закапывались не глубоко. Пуля из СВД или «калаша» без проблем достигала цели.
После «Кожевенника», которому предстояло стать нашим новым домом, мы объехали каждую улицу, каждый переулок и сраный закуток в районе. Попутно с нами работали эвакуационные бригады, которые находили выживших, большинству которых была необходима медицинская помощь. А многим и психиатрическая.
На зачистку района ушло четыре невыносимо долгих дня. Я просыпался ни свет ни заря, пил кофе с сухими сливками, умывался, выкуривал сигарету и убегал, попрощавшись с Катей, Василием и маленькой Леной. Со своей семьей, получается.
А к этому времени меня уже ждал знакомый до тошноты «бардак». Я предлагал ездить на чем-то менее тяжелом и более маневренном, но старший офицер группы лишь кивал. Уверен, он про себя посылал меня нафиг, потому что каждое утро меня ждал у арки все тот же «бардак». Да и хрен с ним.
Много времени ушло на зачистку кладбищ. Живых деревьев на их территории почти не осталось, поэтому многие мутанты «схоронились» в земле, под горелым буреломом. Мне было жалко эти места. Сотни лет они хранили своих мертвецов, дарили густую тень
