Свиток 6. Поход за амулетом - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Спокойно и очень аккуратно я поднял стенки ящика и закрыл его крышкой. В голове плотной ватой лежал абсолютный вакуум — ни мыслей, ни чувств. А настроение можно было назвать, скорее, философским. И уж точно, — торжествовать и праздновать победу, совсем не хотелось.
Эпилог
— Эх видел бы ты тогда свою рожу… — Глядя мутными глазами куда-то в пространство между кувшином пива, и стопкой лепешек, заявил мне Лга’нхи. — Даже мне жутко стало.
— А чё не так с моей рожей было? — Искренне удивился я.
— Да как тебе сказать? — Задумчиво ответил Лга’нхи. — Такая спокойная… У человека не должно быть такой спокойной рожи… От этого жутко становится.
Разговор этот у нас состоялся уже значительно позже всех вышеописанных событий.
Очень-очень значительно.
Спустя этак лет… Да я наверное уже и не скажу сколько. Мы тогда как раз отмечали рождение моего первого правнука. Что, учитывая возраст, когда тут принято обзаводиться детьми, по сути не так много, как кажется на первый взгляд.
Я еще вполне такой бодрый мужичок, и даже большая часть зубов пока на месте. Оно конечно, марафонские забеги давно в прошлом, но десятку с полной выкладкой, я еще вполне осилю. …Хотя конечно, предпочту проделать этот путь либо верхом на верблюжьей спине, либо, того лучше, в телеге.
Но зато мой первый правнук, будет лишь на пару лет моложе моей младшей дочери. …Хотя, почему «младшей»? Я еще вполне могу… тем более что мне очередную молодую жену сватают… Впрочем, это сейчас не важно.
Про Лга’нхи даже и говорить не хочу, этот с годами, кажется, становится только крепче и выносливее. И даже в нашем племени, где собрались отнюдь не самые хилые и убогие доходяги, по-прежнему слывет самым крутым воякой, что регулярно и доказывает на разных сборах-«чемпионатах» всем, кто осмеливается бросить ему вызов.
…Ну а мне вызовов, давно уже никто не бросает. Знают — бесполезно, я такую тяжесть не подниму…
Шутка конечно. Шаманы вообще редко соревнуются друг с другом. Это воякам обязательно надо проверять друг дружку на вшивость, а у шаманов и без того дел хватает.
Просто в качестве «доли правды» которая обязана быть в каждой шутке, мой авторитет столь высок, что давненько никому и в голову не приходит усомниться в словах или предсказаниях Великого Шамана Дебила.
Признаюсь, я даже немного от этого забронзовел, так что приходится время от времени тыкать себя носом в собственные лужицы, и мысленно напоминать, что в действительности означает слово «Дебил».
…И наверное тем страннее, что две столь выдающиеся личности, только спустя столько лет, впервые осмелились заговорить о событиях произошедших на том далеком южном берегу нашего моря.
А тогда, все было так…
…Вот хрен его поймешь, КАК все тогда было… В принципе, окружающие меня сейчас люди намного проще и утилитарнее относятся к чудесам и прочей мистике. Чудеса тут дело обычное.
«Сварил» в тигле кучку камней, и появился металл. Чудо? И еще какое!
Бросил дротик и попал в оленя… Тоже чудо.
Отправился в море, за самый горизонт, и вернулся. Чудо из чудес.
Вышел в грозу биться со злобными духами, отразил все удары молний и грома. В селении никого не убило — необходимое бытовое чудо.
Выпил грибного компота, и давно умершие дедушки пришли навестить тебя и дать полезные советы. Самое обыкновенное, и даже архибанальнейшее чудо.
Чудо — оно везде, в каждой травинке и под каждым камнем. Каждый эпизод жизни нанизан на чудо, словно бусинка на нитку. Ибо жизнь и есть главное чудо, столь привычное и столь необъяснимое.
Но Амулет…
Амулет, был словно взрывом атомной бомбы, во время праздничного фейерверка. Только выжигал он не столько материю, сколько чувства и эмоции.
Даже от той точки, где тогда находился я… и в плане психического состояния, и в плане местоположения, исчезновение Вождя Эгииноасиика смотрелось жутко. А как это виделось со стороны… Бесстрашный Лга’нхи, осмелился заговорить об этом только спустя много лет. Но даже у куда более продвинутого меня, не хватает слов описать что я тогда видел, а главное, чувствовал. А уж чего говорить про Лга’нхи?
…Так что судить можно наверное лишь по результатам происшествия. А главный результат, когда я спрятал Амулет в ящик, аиотееки стояли на коленях.
…Угу. Те самые, гордые и никогда не сгибающие спин даже в присутствии своих главных Вождей, аиотееки-оуоо, стояли на коленях.
Нет, не передо мной. И не из страха. Скорее это был своеобразный религиозный экстаз. …А может, их просто ноги не держали, мои-то точно тогда едва не подгибались от странной усталости и какой-то душевной опустошенности. Тоже хотелось сесть, а лучше лечь, и лежать, глядя в бесконечное небо, без единой мысли в голове и шевелений чувств в душе.
Потом аиотееки встали, сели на своих верблюдов, и уехали. Молча.
А мы, также без лишних слов начали выносить трупы с верфи, выгонять в чисто поле верблюдов и готовить корабль к отплытию.
Потом обычная суета и нервотрепка длительного морского перехода. В этой деревеньке нам действительно хорошо переделали «Морского Гуся», — хотя и шли мы напрямую, через участок моря, который по моим расчетам должен был быть куда шире чем лежащий дальше на запад, — плаванье продолжалось всего двадцать один день. Зато и вышли мы к знакомым берегам Ирокезии, избежав необходимости долго плыть вдоль побережья.
…И за все время плавания, мы ни словом не обмолвились о том что произошло на верфи.
Почему? Сам не знаю. Просто не хотелось об этом говорить. Когда ты сталкиваешься с чем-то по-настоящему необъятным для понимания проще сделать вид что ничего особенного не произошло, и сосредоточиться на выполнении мелких дел и задач. …Так проще сохранить свой разум.
…Ну а после нашего прибытия в родные края, да еще и с целой кучей невероятных побед, свершений, и новых баллад о наших подвигах, мы закатили пирушку соответствующую моменту.
Ведь и правда было что
