Тимоти Зан - Зеленые и Серые
Какое-то мгновение Хафдан стоял неподвижно, на покрасневшем лице резко выделялся белый шрам. Затем раздраженно вздохнул и поднял руку.
— Говорит Хафдан, — проворчал он. — Веем серым: отправляйтесь домой… Да, Берган, и вы с Ингваром тоже… Просто уходите. — Дождавшись подтверждения, он опустил руку.
Сильвия повернулась к Кэролайн:
— Спасибо.
Кэролайн облизнула губы.
— Вам спасибо, — прошептала она.
— Так, — выдохнул Роджер, и Кэролайн ощутила, как он собирается с мыслями. — Так тогда осталось последнее. — Он оглянулся на шеренгу спецназовцев, стоящих вдоль стеклянной стены Зимнего сада. — Сильвия, вы могли бы отвлечь их ревуном на пару секунд, но так, чтобы они не начали от испуга стрелять?
— Да, это возможно. Хотите сейчас?
— Да, пожалуйста.
Она кивнула.
— Всем приготовиться.
Отойдя как можно дальше к краю площадки, она открыла рот и издала звук, похожий на лай собачки. Кэролайн, несмотря на предупреждение, вздрогнула…
На трех ближайших пальмах словно надулись пузыри, из которых вдруг появились три фигуры и направились к ним: мужчина и две женщины, одна заметно ниже другой. Кэролайн прищурилась, вглядываясь, и с удивлением и восторгом узнала в маленькой женщине Меланту.
— Меланта! — Она подбежала к краю площадки и стала торопливо спускаться по ступенькам навстречу девочке.
Меланта радостно взвизгнула и бросилась навстречу.
Они встретились посередине первого пролета и, обнявшись, закачались на ступеньках, чуть не потеряв равновесие.
— Я так рада тебя видеть, — прошептала Кэролайн, крепко обнимая девочку. — С тобой все нормально?
— Да, — сказала Меланта Кэролайн в плечо.
Кэролайн подняла взгляд, к ней подошли взрослые.
— Извините. — Ей вдруг стало неловко, и она отпустила Меланту. — Вы, должно быть?..
— Мы родители Меланты, — сказал мужчина. — Зенас и Лорел. А извиняться не надо.
— Скорее, мы должны благодарить, — послышался сзади новый голос.
Кэролайн оглянулась. Явившись непонятно откуда, к ним спускались еще двое серых, мужчина и женщина.
— Извините, я не видела вас, — сказала она.
— Ничего, — улыбнулся серый. — Мы совсем не старались, чтобы нас заметили.
— Это Рон и Стефани, родители Джордана и Ионы, — объяснила Меланта. — Они маскировались на стене.
— Явились позлорадствовать? — Николос с яростью воззрился на семью Меланты.
— Вовсе нет, — возразил Роджер. — Они здесь для того, чтобы сделать заявление. Меланта?
Кэролайн почувствовала, как девочка собралась с духом, перед тем как обратиться к зеленым.
— Заклинатели Сирил, Александр и Николос, я заявляю, — отчетливо сказала она, — что не стану использовать дар землетряса, чтобы помочь вам в атаке на серых.
У Николоса заклокотало в горле.
— Теперь у нас уже два предателя…
— Тихо! — приказал Сирил. — Дай ей закончить.
— Я также заявляю и вам, Торвальд и Хафдан Грей, — продолжала Меланта, повернувшись к ним, — что без колебаний использую тот же дар для защиты зеленых, если на них нападут.
— Иными словами, Меланта занимает сторону мира, — сказал Роджер. — И будет использовать дар только ради поддержания мира.
— «Дитя мира», — прошептала Кэролайн, вдруг осознав иронию положения: кто бы ни назвал ее так, он попал прямо в точку.
Хафдан что-то пробормотал сквозь зубы.
— Так все уже? Можем мы, наконец, идти?
— Да, все, — кивнул Роджер. — Единственно, мы не обсудили вопрос о проживании в одних и тех же районах. Но это может подождать и до завтра.
— А почему не начать прямо сейчас? — заговорил Торвальд. — На Вашингтон-сквер пустует немало прекрасных деревьев с тех пор, как зеленые оттуда переехали. — Он вопросительно посмотрел на Зенаса и Лорел. — В переулке Макдугал напротив моего дома есть также две свободные квартиры. Любая из них отлично подойдет для зеленых, если они снова решат вернуться в парк.
Лорел неуверенно взглянула на мужа.
— Как думаешь?
— Знаете, а я так всегда хотел жить на Манхэттене, — опередил Рон Зенаса. — Вы ведь сказали — там две свободные квартиры?
— Можете въехать прямо сейчас, — ответил Торвальд.
— Погодите, — вмешался Александр. — Меланта что же, будет жить прямо посередине территории серых?
— Да ведь это от вас зависит, — ответил Роджер. — Если достаточно зеленых вернется на Вашингтон-сквер, это больше не будет только территория серых. Это будет общая территория серых и зеленых.
— Не уверен, что наши люди отнесутся к такому предложению с интересом, — с сомнением произнес Сирил.
— Уверена, что некоторых это заинтересует, — спокойно отозвалась Сильвия. — На самом деле я как раз подумала, что неплохо бы попробовать пожить в городе.
Хафдан фыркнул.
— Вместе со всеми воинами, конечно?
— Нет, я возьму только нескольких, чтобы защитить зеленых, которые будут там жить, — заверила Сильвия. Она вопросительно взглянула на Торвальда. — Разумеется, с вашего разрешения.
На мгновение Торвальд заколебался.
— Ты и в самом деле готов доверить свою жизнь зеленым? — тихо спросил Хафдан.
Нерешительность исчезла с лица Торвальда.
— Нельзя довериться сразу всем, — ответил он брату. — Можно начать с того, чтобы довериться одному из них.
Он кивнул Сильвии.
— Милости прошу вместе с вашими воинами, командующий. Насколько я понимаю, чем больше народу, тем лучше. И для зеленых, и для серых.
— И на этом, как я понимаю, действительно все, — сказал Ференцо. — Я иду к Серрете, говорю, что все разрешилось, и отзываю спецназ.
— Думаете, они отпустят нас просто так? — нахмурилась Сильвия. — Я думала, что мы используем ревун и исчезнем, пока они не придут в себя.
— Я бы не стал делать это без особой необходимости, — ответил Ференцо. — Начальство очень не любит загадочных дел. Пока, как я понимаю, в руках у вас не было никакого оружия, никого не ранили, не повредили имущество, а яхту Галена одолжили с его разрешения. — Он вопросительно взглянул на Николоса. — Ведь он дал разрешение, так?
— Не волнуйтесь, — сказал Сирил. — Я позабочусь об этом.
— Тогда, думаю, мы свободны. — Ференцо пожал руку Рону, затем Зенасу. — Надеюсь, вы оба пригласите меня в гости, когда устроитесь в переулке Макдугал?
— Не сомневайтесь, — заверил Зенас. — Как сказал Торвальд, чем больше народу, тем лучше. — Он улыбнулся Кэролайн. — И для зеленых, и для серых, и для людей.
49
— Так что конкретно хотел от вас Серрета? — спросил Ференцо, маневрируя в вечернем манхэттенском потоке машин.
— Главным образом хотел поорать, — ответил с заднего сиденья Роджер, прижимая к себе Кэролайн. — Не буквально, конечно, а очень цивилизованно.
— Да, это он умеет, — сочувственно подтвердил Ференцо.
— Но задал, конечно, и несколько конкретных вопросов. Преимущественно о нашем непосредственном участии.
— Надеюсь, вы ему ничего не сказали?
— Прикинулись полнейшими идиотами, это его жутко разозлило, — заверил Роджер. — Особенно когда Кэролайн стала объяснять, что произошла ошибка и на самом деле никто ее не похищал.
— Разозлился — это не то слово! Он так и жаждал найти что-нибудь — хоть что-то, — что можно было бы предъявить Николосу и Сильвии в качестве реального обвинения. Но половина зеленых уже исчезла, а у тех, что еще остались, не было ни оружия, ничего незаконного, ни вообще чего-либо, что можно было бы использовать против них. Даже тех дисков не оказалось, которыми, как клялся Мессерлинг, они швырялись. По-видимому, не нашли ничего, кроме нескольких симпатичных безделушек.
— Поразительно, — согласился Роджер. — Ревун, конечно, тоже не оставляет следов.
— И даже никаких видимых последствий, во всяком случае, на тех уровнях, которые они применяли, — заметил Ференцо. — Серрета так отчаялся, что хотел спустить в Гудзон водолазов, чтобы найти причину тех взрывов.
— Какое расточительное использование денег налогоплательщиков, — пробормотал Роджер.
— Да, думаю, Мессерлинг понял это. Или он решил, что лучше замять это дело.
— Уж лучше так, чем признать, что несколько безоружных мужчин и женщин надрали спецназу задницу.
Роджер смотрел в окно на огни города и на проходящих людей. Накопившееся за неделю напряжение теперь дало себя знать, и он чувствовал невыразимую усталость.
Но они справились. Он, Кэролайн, Ференцо и другие смогли все одолеть.
— Да, такие вещи обычно припоминают, когда подходит время выделения ассигнований, — согласился Ференцо. — Кэролайн, вы так ничего и не сказали.
— Я все думаю, что сделает Серрета с вами. — Кэролайн плотнее прижалась к Роджеру.
