Юрий Корчевский - Асы. «Сталинские соколы» из будущего

Они взлетали с заводского аэродрома поодиночке, один за другим, выстраивались над аэродромом в круг и, дождавшись последнего взлетевшего, пеленгом летели к месту назначения. Карту имел только пилот ведущего самолета, остальные держались за ним.

Больше всего Иван боялся отстать или врезаться в соседний самолет. И потому, пока они долетели, с него семь потов сошло. Но и другие пилоты выглядели не лучше. Летная подготовка была, одним словом, никудышная. Немцы же бросали в бой пилотов опытных, с большим налетом, с опытом боевых действий в Испании, Франции, Польше. Кроме того, на первом этапе войны немецкая техника, особенно авиационная, была качественнее нашей. За ошибки и просчеты нашего руководства платили жизнями наши летчики. Наш Ил-2 был хорош для атак автоколонн, укрепрайонов, железнодорожных станций, поездов, морских судов. Ему бы только стрелка в заднюю кабину и истребительное прикрытие.

Насыщенность немецких войск зенитной артиллерией была высока. Пехота защищалась на марше спаренными малокалиберными швейцарскими пушками «эрликон». Их двадцатимиллиметровые снаряды легко пробивали на малых высотах бронекапсулу кабины штурмовика. Тут бы помог тактический прием: налетели разом, выпустили реактивные снаряды, сбросили бомбы – и ушли. Но в руководствах говорилось, что после бомбовой атаки заход на цель надо было повторить и добить врага из пушек. И если первый заход на цель удавалось нанести внезапно, то ко второму заходу немцы уже были готовы и встречали Ил-2 массированным зенитным огнем из всех стволов. Потому и выходило, что живуч Ил, возвращался на аэродром с тяжелыми повреждениями, а потери в летчиках и самолетах были ужасающими. Иван читал об этом в книгах, в Интернете и на форумах. Только что он мог сделать в реальности? Выходило, что, взяв чужие документы, он взял на себя и чужую судьбу.

Штурмовики приземлились на полевом аэродроме. Наземный персонал тут же перекатил самолеты к близкой опушке и замаскировал их срезанными ветками, кустами и кусками маскировочных сетей. И только они закончили работу, как высоко в небе прямо над ними медленно прошла «рама» – как называли фашистский самолет-разведчик. Этот «Фокке-Вульф» был трудной добычей: летал он высоко, оборонительное вооружение имел неплохое и зачастую располагал истребительным прикрытием. К тому же наши зенитки до него не доставали. Появление «рамы» означало, что после авиаразведки будет нанесен удар штурмовиками или бомбардировщиками. Солдаты «раму» люто ненавидели.

Немецкий разведчик пролетел дальше на восток, а механики, техники и оружейники принялись обслуживать самолеты. Надо было залить горючее и масло в двигатель, заполнить кассеты патронами и снарядами, подвесить на направляющие реактивные снаряды.

Пилоты направились к командиру эскадрильи – им раздали карты театра военных действий.

– Обустраивайтесь, обед через полчаса. И изу-чайте, пока есть возможность, карты местности.

Совет был дельный. В бою не всегда есть время и возможность разглядывать карту, а потому некоторые характерные особенности местности под крылом могут помочь сориентироваться.

Несколько пилотов улеглись на полянке и уткнулись в планшеты. Местность для всех новая, незнакомая.

Ориентиры нашли быстро: характерный изгиб реки и два холма рядышком.

– Во, труба кирпичного завода, – ткнул пальцем в карту Сергей, один из пилотов.

Сразу отреагировал Виталий – он уже успел повоевать несколько дней на истребителе, пока не сбили.

– На трубу надежды нет, уж очень приметный ориентир. Или наши, или немцы небось подорвали. На таких либо наблюдатели любят сидеть, либо снайперы.

Каждый высказывал свое мнение, другие мотали на ус. Неожиданно Виталий сказал:

– Хлопцы, вы присматривайте в полете друг за другом. Взаимовыручка – очень полезная вещь. Понятно, от зениток не прикроешься, но если «мессер», можно попробовать.

– Попробовать?! «Мессер» – истребитель, ловкий и маневренный, а Ил-2 – как утюг.

– Заднего стрелка не хватает. Чую я, хлопцы, легкой добычей для истребителей будем. Я всего четыре дня успел повоевать, так понял – враг сильный. Опыт есть, упорство, а главное – в технике нас превосходит, – сказал Виталий.

Сергей оглянулся:

– Тут все свои, но все равно язык не распускай, у «особистов» везде свои уши есть.

– Думаю, среди летунов их нет. Одно дело делаем, своей шкурой рискуем.

– М-да, силен немец. Война-то всего месяц идет, а немец куда уже продвинулся? До войны кричали «Будем бить врага на его территории!», а получается – свою все время сдаем.

– Заткнитесь вы все, – встрял Иван. Он уже имел «счастье» общаться с «особистом», и этот опыт научил его держать язык за зубами.

В этот момент прибежал механик:

– Обед готов, товарищи пилоты.

Обед готовили на полевой кухне. Питание для пилотов и техсостава было одинаковым, за исключением хлеба. Пилотам давали хлеб белый, а обслуге – ржаной.

Все ели с аппетитом. Голод не тетка, пирожка не даст. Парни все молодые, и есть хотелось почти всегда.

Вечером они улеглись под крыльями самолетов, на самолетные чехлы – на случай дождя. Через день-два батальон аэродромного обслуживания обещал вырыть землянки.

А Ивану такая жизнь даже нравилась. Свежий воздух, сон на природе. Однако этой ночью он не раз просыпался от гула, идущего сверху, – на восток тянулись эскадрильи немецких бомбардировщиков.

Утром после завтрака пилотов вызвали к комэску.

– Товарищи пилоты, получено боевое задание. Наша эскадрилья должна нанести удар по колонне войск противника вот в этом районе. – Комэск ткнул пальцем в район Смоленска. – Эскадрилью веду я. Держать строй, соблюдать радиомолчание. Действуем по принципу – «делай, как я». Заходим на цель, выпускаем с пологого пикирования реактивные снаряды, над целью сбрасываем бомбы. Потом делаем второй заход, обстреливаем колонну из пушек. Вопросы?

– Высота?

– Восемьсот метров. Построение – растянутый пеленг.

– Истребительное прикрытие будет?

– К сожалению, нет. Вылет через полчаса, по сигналу красной ракеты.

Пилоты прошли к своим самолетам и начали натягивать летные комбинезоны. Техник Фролов доложил о готовности самолета.

– Через… – Иван посмотрел на часы, – двадцать минут вылет.

– Успеем моторы прогреть.

На стоянке то в одном месте, то в другом взревывали моторы. Механики убрали с самолетов ветки и маскировочные сети. Иван забрался в кабину штурмовика. Он был примитивнее, чем спортивный Як-52, а в полете тяжелее и неповоротливее. Да и то сказать, с полными бензобаками и боекомплектом штурмовик весил больше шести тонн и был вдвое тяжелее, чем истребитель.