Владимир Андрейченко - Стражи Армады. Умереть вчера

– Тебе еще светящегося меча не хватает, для пущей важности.

– А чем это я на Вейдера не похож? – попытавшись сделать страшную гримасу на лице, Снайпер помахал помповиком, словно дубинкой.

– Здесь есть своя изюминка, конечно. Но гораздо страшнее ты бы выглядел без маски, чудище! – Дротик внес лепту в подтрунивание над товарищем.

– Слушаюсь, мой повелитель! – Снайпер вошел в роль, сдернул маску, после этого лицо его скривилось уже не искусственно. Защита сразу вернулась на место. Отдышавшись, он произнес: – Вейдер без нее умер, а я еще пожить хочу… Аромат стоит фантастический!

– Остров большой должен здесь быть. Искать тебе, мой ученик. Наставника слушай. Сушиться нам надо и ночевать! – голосом Йоды заговорил Плакса.

Насмеявшись вдосталь, группа передохнула и продолжила путь по чавкающей грязи. На преодоление оставшейся части болота ушел остаток дня. Радовало, что среди местного зверья желающих отобедать сталкерами нашлось не много. На окраине в чудом сохранившемся здании бывшей некогда фермы, выбив из него нескольких болотных снобов, уставшие друзья разместились на ночлег.

В три часа ночи Рекс, из-за одолевавшей его смутной тяжести в груди, устал бороться с бессонницей и заступил на дежурство. Потянувшийся, чтобы разбудить лежащего товарища, Дротик вздрогнул, когда Рекс остановил его порыв. Макс примирительно пожал плечами и аккуратно вытащил руку из-под прижавшейся к нему Лизы. Кивнув друг другу, оба разошлись в разные стороны. Через несколько минут к общему сопению добавился храп уставшего часового. Звуки хора спящих приглушали надетые шлемы и маски, так как даже на окраине болота запах сероводорода стоял умопомрачительный.

Рекс вышел из строения, включил «ночник» и огляделся. Вроде все спокойно. Многоголосый шум со стороны камышовой впадины достиг апогея, в ушах звенело от звуков. Неподалеку чавкало и булькало, чуть в стороне завывало и рычало. Где-то ухало настолько сильно, словно там шла непрерывная артиллерийская канонада. Сталкер ухмыльнулся: «Еще не хватало встретиться нос к носу с выпью, которая способна выдавать такие рулады…» Приблизившись к костру, он подкинул пару веток в угли, подержал одну, пока конец ее не вспыхнул, приблизил к лицу, глядя на маленький язычок пламени, достал сигарету и закурил, не забывая посматривать по сторонам. Звуки не утихали.

Как бы необычно все не выглядело, привычного в Зоне хватало с избытком. Мутанты то или простые животные, все они в большинстве подчинялись природным законам. Просто Зона внесла в извечные заповеди некоторые изменения. Знакомые издавна дикие (а где и домашние) свиньи, стали кабанами-мутантами и свинорылами. Семейство псовых увеличилось еще на несколько видов. И так почти со всеми. Были зубы, стали клыки. Были клыки, стали кинжалы. Обычные ногти на руках человека превратились в опаснейшие инструменты для убийства на конечностях мутантов. Аасмены тому примером, или снобы и телепаты. А быть может, и мимикримы, кто их знает…

Но всех объединяло одно: размножение. Продолжение рода, воспроизводство себе подобных. А уж чем это должно сопровождаться, каждая тварь решала сама. От грозного рыка и разрыва на части своего потенциального партнера, до легких прикосновений и заботливых ухаживаний за спутником жизни. Кому как предписано, тот так и старался. Словом, как бы все не происходило, среди жестокости Зоны никто не отменял Зова Мироздания.

Рекс печально вздохнул, перед взором на миг встали образы жены и детишек. И тут же сладость воспоминаний перешла в непередаваемый гнев. Сталкер в сердцах бросил окурок в костер, его затрясло. «Зачем?! За что?! За какие такие смертные грехи?! В чем были виновны Катюша, от которой я слова плохого не слышал, и Сашок с Дашей, которые за свою короткую жизнь этих слов даже и узнать-то не успели?.. И самое главное. КТО? КТО?! КТО В ИХ СМЕРТИ ПОВИНЕН?! НАСКОЛЬКО МОЖНО НЕ ИМЕТЬ НИ КАПЛИ СОСТРАДАНИЯ И ЖАЛОСТИ, ЧТОБЫ ТАКИМ ОБРАЗОМ ПОСТУПИТЬ С НИМИ?!» В решении этого вопроса Максим Вершинин решил идти до конца.

«Мы в своей гуманности часто не задумываемся: а насколько гуманен тот, кто преступил закон? Попрал все привычное и человеческое? Кто раз и навсегда растоптал светлые мечты жертв? Мы объявили мораторий на смертную казнь, мы – гуманисты… А почему никто не задавался вопросом: гуманно ли мы поступаем с теми детьми, чье “я” было жестоко подавлено каким-нибудь омерзительным педофилом? Кому глубоко наплевать на законы, создаваемые нами для себя? Ведь для себя же, а не для него! А репортеры, продажные душонки, делая на этом сенсации и, естественно, деньги, смакуют произошедшее со всевозможных ракурсов. Добираются до мест заключения подобных преступников, просят их – дать интервью. Тьфу! А еще правоохранительные органы прячут их в отдельные камеры, потому что знают, что с этими извращенцами сделает “суд мирской”, если посадить их в камеры общего содержания. А было бы поделом! И в назидание другим. Жестоко? Наверное, жестоко, но по природе, по правде! Ударь его по одной щеке, он-то точно вторую не подставит. А вовремя не удержи, сделает так, чтобы ты и твои близкие страдали и лишились жизни. ТАК ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ЛИШИТЬ ЖИЗНИ ЕГО?! Все равно не было бы до конца гладко, но по статистике случаев точно бы было меньше! Законы природы никто не отменял. А инстинкт самосохранения природой заложен в каждом. Этого ни у кого не отнять».

Из раздумий Рекса вывел едва слышный странный звук со стороны болот. Нет, шума, конечно, хватало, еще и вновь зарядивший дождь… Но этот звук не вписывался в общий репертуар. Если бы все происходило не в Зоне, можно бы было подумать, что где-то рядом проходит воздушная трасса авиалайнеров. Вспомнилось, как постепенно нарастает шум турбин, взгляд устремляется к небу, а самолета уже нет, только белая полоса инверсионного следа, медленно вздрагивая, постепенно растворяется в высокой лазури. Насторожившись, привставший Рекс вздрогнул, когда с двух сторон от него как из-под земли появились Лиза и Верста. Оба напряженно всматривались в темноту, подтверждая, что непонятный звук не являлся галлюцинацией.

– Что не спите? – справившись с собой, как можно спокойнее произнес Рекс, выискивая взглядом источник шума.

– Поспишь тут… – проворчал Верста. – Назревает что-то нехорошее, вот чую сердцем. Не зря с самого начала ходки тревога стоит комком и горло гложет… – и уже обращаясь к девушке: – Лизонька, милая, будь добра, разбуди остальных. По-моему, пора занимать оборону.

– Что думаешь? – сквозь зубы процедил Рекс, когда Лиза скрылась в строении.

– Пока не знаю, – Верста нервно водил стволом автомата из стороны в сторону, – но чую недоброе. А до рассвета еще около трех часов. Плохо.