Алексей Штейн - Еще один человек

– Ага. Ясненько. А… слушай, вы не махнете его зилок на мой грузовик? Мой поменьше, но и горючки меньше ест… и вообще попроще. Стекло, правда, выбито – но это ж не проблема… – Даша посмотрела в глаза Роберту – Может, махнемся, а?

– Ну… Вообще-то нам и так неплохо… а если тебе надо… то надо нас заинтересовать…

– Ну если мне надо – я на своем поеду, ага?

– Ладно, чего ты сразу… но согласись – я же понимаю немного: наша машина лучше.

– Ну и что в доплату?

– Ну… нам много чего нужно. Например, оружие. Любое.

Даша задумалась. Оружие – это да… Мурку она, разрядив, заперла в машине, в ящике под кузовом… на всякий случай. А вот пистолет был с ней. Может быть…

– Робби, а если вариант – оружие почти без патронов… но если договоритесь, то менты, может, и подкинут.

– Что за оружие?

– Пистолет. «Макаров». И пять патронов.

– Опа… А у тя есть?

Даша молча показала пистолет и опять спрятала. Роберт встал и поманил ее за собой. Вышли на сторону пристани, под навес, где стоял столик с пепельницей и скамейки. Сверху светил фонарь – Даша сообразила, что тут электроосвещение, – ну да, ГЭС рядом. Роберт негромко позвал:

– Эй! Бретер! Ком цу мир, камрад! Лус, лус! Шнапс, фройляйн, млеко-яйки и швайнина! Пар-р-ртизанен пуф-ф, пуф-ф! Ко-о-ом!

Фигура на баркасе не двинулась.

– Бретер! Уходи с баркаса! Родина-мать зовет! До-мой, до-мой! – И опять нулевая реакция.

– А почему он – Бретер? – тихонько спросила Даша.

– А кто его знает… Так назвался. А у нас я же говорю – сами имя выбирают. Раньше только среди своих – а теперь и вообще. Но этот и впрямь бретер натуральный, если не укуреный – чуть что, и в драку. Правда, и зомбаков он реально крошил, нарвались как-то – так отоварил, пока наши орали-обмочились-бегали, он всех их, мертвяков-то, и укокошил в одиночку всяким дубьем… Так что лучше позвать, идти и трогать не стоит – тут неглубоко, но вода холодная… Э-э-э-эй! Хады суда-а-а!.. Цоб-цобэ!

Лишь после пятого-шестого увещевания застывшая фигура плавно повернулась и начала двигаться… сначала широко раскинув руки, полетела взмахами, как орел, затем стала изящно фехтовать, а далее стала, похоже, танцевать не то вальс, не то танго с невидимым партнером. Вот, все так же танцуя, взошла на сходни… Даша даже охнула – идущий к ним подхватил невидимую партнершу и закружил вокруг себя… стоя посредине неширокой доски… Потом партнерша была не то отправлена в полет, не то выброшена в воду, а точнее, куда-то о борт баркаса, и Бретер, как звал его Роберт, словно проследив полет и касание выброшенного тела, удовлетворенно кивнул и ступил на земную твердь. Средних лет, чуть лысеющий кареглазый брюнет в полувоенной одежде, вроде и вполне обычный-нормальный… эк его накрывает, подумала Даша.

– Бретер, посмотришь? Это по твоей части, – спросил Роберт и, повернувшись к Даше, сказал: – Давай ему пистолет, пусть глянет. Он в армии служил, а остальные, и я в том числе, в оружии ноль полный… пацифисты гребаные.

Даша, выщелкнув магазин и выбросив на стол патрон из ствола, протянула Бретеру «макаров». Рука лениво потянулась за ним, а потом в полминуты «макаров» порхал над столом, рассыпаясь на запчасти и собираясь вновь, щелкая и лязгая. Завершив это действо, Бретер выразил нечто, означающее, что пистолет технически исправен. И даже он тут ничего больше не способен сделать.

– Не, тут не чинить. Тут это… Справишься с таким? Если стрелять? – спросил его Роберт.

– Угу-м.

– Слышь. Это. Тут еще чего. Хочет вот девушка сменять – пистоль и машину, грузовик – вон стоит, видишь? – на твой. Как, махнешь? Патронов я потом у ментов выменяю… Маринка поможет. Ну как, стоит оно того?

К Дашиной радости, Бретер почти сразу кивнул. Дальше были обмены ключами и торжественная передача и вручение грозного оружия. Потом Даша уговорила не совсем еще пьяных и обдолбанных за бутыль коньяку помочь ей перекинуть в кузов бочки. Пока провозились – поняла, что сегодня дальше не поедет. Надо отдохнуть.

…Уже около десяти гулянка стала затихать. Даша, пропустив еще стакан шампанского, тихо кайфовала в уголке. Часть народа уже разбрелась по койкам, вот только далеко не все сразу решили засыпать. Вновь приходилось заставлять себя не слушать, что происходит в соседней комнатушке, и гнать всякое из головы. Опять подошел Роберт, присел рядом. Даша спросила – где тут та самая стройбаза, оказалось – совсем рядом. Даша обрадовалась – были кое-какие идеи.

– А зачем тебе стройбаза? – поинтересовался Роберт.

– Машину хочу немного укрепить.

– Ого. Умно. А справишься?

– А что делать. Коньяку, вас нанимать, у меня больше нету. А на халяву мне вы фиг что сделаете, да еще чтобы нормально…

– Ну… это да. Но есть же и другие способы… в конце-то концов, неужели мы не поможем…

Даша вдруг сообразила – Роберт уже обнимает ее левой за плечи, а правая уже лежит на ее бедре… И еще немного – и она сделает вид, что все нормально… Тьфу, блин, животное! – выругала себя Даша. И аккуратно, даже почти ласково сняла руки Роберта с себя.

– Девочка. Ну что ты ломаешься. Ты же сама хочешь. Я же вижу. Ведь хочешь же.

– Уважаемый Роберт Луисович! Несколько в отдалении отсюда имеется древний сакральный фаллический символ. Будьте столь любезны, благоволите пройти туда, вас там давно ждут!

– Н-да. Ну – ладно. Извини. Забыли. А то плечи у тебя будь здоров, а мне мой нос дорог, его беречь надо.

– Вот именно. А за все прочее – спасибо. Заночевать можно будет?

– Да ладно… ночуй. Только место сама ищи. У меня, кстати, есть местечко – Маринка тощая и удолбалась в ноль, так что…

– Нет, спасибо.

Попросилась спать к девчонкам, игравшим с Васькой (который давно уже дрых на табуретке), ибо оказалось – они ночуют в отдельной маленькой бытовке. Девочки захихикали и жеманно согласились, Роберт хмыкнул, кто-то глупо ржакнул. Да и пошли вы, кобели…

В бытовке оказалось тесно, нары на манер купейного вагона, столик и электрорадиатор. На ночь Даша уволокла Ваську, тревожный рюкзак и ружье, уже набитое патронами. Забравшись на верхнюю полку, приготовилась к отдыху, чувствуя себя в безопасности и покое.

Иллюзии рассеялись очень быстро.

С утра проснулся с головной болью, да и горло как-то саднило. Мерзкое состояние. На автопилоте, как обычно, позавтракал, подумав, что «бомж-пакеты» начинают уже надоедать. После – опять взялся за тренировки. С пистолетом, с автоматом… решил для себя карабин называть так: так как-то проще. Оттренировавшись «насухую», решил пострелять, но, спохватившись, связался с военными, вызвал пост, у которого, как оказалось, был позывной «Энегльс-два», – наверное, потому, что на проспекте Энгельса стоят? Предупредил, что буду «немного пострелять».