Лейтенант империи. Часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр
— Что же ему помешало? — прищурился Михаил Владимирович.
— Многолетний опыт старшего матроса Байрачного в военной психологии условного противника, — отчеканил я, вытягиваясь во фрунт. — А тут ещё и вместо врага оказались наши, так что у них не было шанса. И мы просим не наказывать их за это.
Я закончил говорить на последнем дыхании. Судорожно вдохнул и добавил:
— Это единственная награда, которая нам нужна.
Повисла тишина.
Михаил Владимирович, в одной руке чебурек, в другой чашка чая, стоял и хмуро взирал на нас. Ребята отвлеклись от еды. Затаили дыхание. Преданно поедали взглядами великого князя. Молча сидела и Лиза. Смотрела на нас с интересом. Её глаза метались то на прадеда, то на меня.
Потянулась минута ожидания.
За ней вторая.
— Вы уверены? — хмуро проронил Михаил Владимирович, — хорошо подумали?
— Так точно, Ваше высокопревосходительство, — заглушил я стройное мычание бойцов.
Страха не было. Я считал, что мы поступаем правильно. Сомнений не возникало. Даже не гонял мысли по кругу, чтобы успокоить себя. Нечего успокаивать. Всё сказано вслух. Отступать некуда, за нами братья.
— Понятно, — хмуро протянул Михаил Владимирович и, неожиданно, улыбнулся, — что ж, так тому и быть.
— Благодарим Вас, Ваше высокопревосходительство, — поклонился я заторможено, а вслед за мной и остальные бойцы. Мне до конца не верилось, что получится, но вышло же!
— Запомните этот урок, ребята, но не злоупотребляйте им, — великий князь нажал кнопку на столе, — Историю пишут победители.
Дверь в кабинет открылась, только его палец соскочил с кнопки.
— Ефим Гораздович, дорогой, — обратился Михаил Владимирович к вошедшему секретарю, — внеси изменение в отчёт. Сводные братья Беловы, выполняя воинский долг, приняли на грудь коварную атаку противника и, проявив героизм, оказали неоценимую помощь в раскрытии иностранного заговора.
— Приставить к награде? — уточнил секретарь, с подозрением оглядывая промасленные пакеты на полу.
— Да, — махнул рукой великий князь, — премия, внеочередной отпуск и путёвка в центр реабилитации от алкоголизма.
Секретарь закрыл за собой дверь, и Михаил Владимирович посмотрел на часы:
— Вот и всё, друзья, мне пора ехать, — он улыбнулся нам и встал по стойке смирно: — благодарю за службу!
— Служим Отечеству! — гаркнули мы дружно, повторяя его действия.
— Да, Ростислав Драгомирович, насчёт ночёвки, — привлёк моё внимание великий князь, когда поравнялся со мной на выходе из кабинета, — Елизавета Владимировна предлагает съездить в боярский центр к Карлу Венедиктовичу.
— Да, чтобы он провёл обследование, — впервые за вечер заговорила со мной Лиза, каким-то образом оказавшись за моей спиной.
— А ты как раз хотел консультацию у стороннего специалиста, — Михаил Владимирович хлопнул меня по плечу, — так что езжайте сейчас.
— Но у нас боец в лазарете, — не то, чтобы я против, но оставлять Фею одного не хотелось.
— Он уже в норме, тоже поедет, — сообщила Лиза.
— Вот видишь, всё складывается, — улыбнулся великий князь, — как раз там и заночуете, я распорядился.
* * *Поездка в боярский центр прошла штатно. Быстро и без эксцессов.
Забрали Фею из госпиталя. Погрузились на служебный автограв гвардии. Полчаса лёта и мы на месте, укладываемся на койки в боярской казарме.
Единственное, что опечалило — не смогли полюбоваться видами. Слишком темно. Но ничего, утром наверстаем. Так я думал, когда засыпал. Наивный.
Утро началось с побудки, душа и круглой физиономии пухлого профессора.
Почему профессора? Так белый халат и классические очки.
— Карл Венедиктович, — протянул он руку и зачастил, когда я ответил на приветствие, — категорично, нет, отчаянно категорично рад вас видеть, в это, пусть и нелёгкое, даже тревожное, но столь же чудесное время.
Он окинул нас взглядом. Отдельно остановился на безликой чёрной форме, которую нам выдали, (своя-то грязная, вторые сутки, как мы в доспехах) и, развернувшись на пятках, бросил:
— Скорее за мной, времени мало.
Мы выскочили из казармы. К слову сказать, самой обыкновенной, как и везде. Карл Венедиктович ввёл код доступа от мощной стальной двери, и навстречу нам потянулись длиннющие коридоры.
— Там у нас тренировочный полигон, — профессор указал налево, когда мы оказались на перекрёстке, — а там, — он тут же ткнул вправо, — столовая, но нам прямо, в исследовательский отдел.
— А завтрак? — поинтересовался Миша.
— Ну, что за вздор? — удивился Карл Венедиктович, даже не сбавив темп и не обернувшись, — завтрак пропустим: у нас нет времени на всякие глупости.
Тянулись по сторонам серые стены. Оставались позади повороты. Карл Венедиктович тараторил не переставая. Только частый звук его шагов мог составить ему конкуренцию.
— Там мы создаём противоядия, — вещал профессор, выстреливая руками в разные стороны. — А там у нас центр телепатии, а вон там предсказаний.
— Телепатии? — удивился я, и тут же задал давно интересующий меня вопрос: — скажите, а Михаил Владимирович может читать мысли?
— Что за вздор, — Карл Венедиктович аж сбился с шага и посмотрел на меня, — конечно же нет. Никто не может читать мысли, даже великий князь.
— Но… — хотел я возразить, но мне не дали.
— Отчаянно и категорично нет, никаких но, — профессор снова чуть ли не бежал вперёд, — даже на ста пунктах никто не сможет читать мысли.
— Вы проводили такие эксперименты? — спросил Миша, — нашли человека с таким индексом?
— Какой вздор, конечно же нет, — Карл Венедиктович прекратил разбрасываться названиями отделов и сосредоточился на беседе. — Мы построили экспериментальную модель, и оказалось, что из-за постоянного изменения ритмов головного мозга, то есть из-за колебаний его электрической активности, чтение мыслей невозможно. Вот, если бы, ритм был постоянным, тогда да.
— Но великий князь может внушать….
— А вот этим центр телепатии и занимается, — радостно возвестил профессор. — Способность делиться своими чувствами, внушая человеку определённую модель поведения. Очень, скажу я вам, перспективная тема. Но подробности пока секретны.
— А отдел предсказаний занимается предчувствиями? — раз секретно, то сменим тему.
— Нет, ими тоже занимается центр телепатии, — взмахнул руками Карл Венедиктович, — а в отделе предсказаний работает Оракул.
— Кто, простите? — теперь с шага сбился я.
— Не кто, а что, — Карл Венедиктович вскинул над головой руку с торчащим вверх указательным пальцем. — Оракул, искусственный интеллект, который анализирует поступающие со всей галактики данные, анализирует их и выдаёт нам варианты развития будущего с вероятностью в процентах.
— Как-то странно звучит, — хмыкнул Гвоздь, — разве может машина что-то предсказать? Это сколько ж данных ей надо?
Сомнения в голосе Анджея заставили профессора остановиться и обернуться к нам.
— Если я правильно помню, вы были на Тау Метам, так? — спросил профессор, прищурив глаза, от чего стал похож на строгий смайлик.
— Так точно, — ответил я.
— А кто-нибудь из вас задумался, — протянул Карл Венедиктович, — каким образом ваше соединение узнало о нападении на планету заранее? Да так, — он упёрся пальцем мне в грудь, — что прибыло на место в момент атаки?
— Ну, разведка сработала? — я отодвинулся от него на микро шаг. Что-то он меня пугает.
В ответ Карл Венедиктович покачал головой и вздохнул:
— Какой же вздор. Никакая разведка, лейтенант, не сработает так быстро и точно на космических просторах, а вот Оракул, — его глаза лихорадочно заблестели, — сопоставил все факты и разослал сообщения по нужным инстанциям. Вас посыльный нагнал на границе, а основу флота на базе. Потому, — он отвёл палец от меня и снова тыкнул им мне прямо в солнышко, — генерал-адмирал Меньшов успел к вам на выручку. Всё это благодаря Оракулу.
— Чудеса какие-то, — покачал я головой, отступая ещё на шаг, — где же он берёт информацию так оперативно?
