Гэв Торп - Сангвис ире

Гэв Торп

Сангвис Ире[1]

Покой.

Минуты покоя были редкостью для рожденного в радиоактивном аду пустынь Ваала, всю жизнь сражавшегося с врагами Императора и проклятого даром психических сил, превращающих любую битву в испытание по тому, чтобы закрыться от сил варпа и разумов товарищей космодесантников.

Сейчас вокруг не было ничего. В абордажной торпеде не было даже пилота, который мог бы нарушить задумчивость Каллистария. Тишина. При запуске торпеды выделялось достаточно энергии, чтобы по инерции преодолеть несколько сотен километров пути в один конец и доставить библиария Кровавых Ангелов в точку назначения.

Не было ни мыслей, ни шума, только легкие вибрации варпа на границах сознания.

В покое рождалась ясность ума.

Каллистарий знал, что в такие мгновения лучше не думать ни о чем. Ни миссия, которую он должен выполнить, ни высокие философские размышления, ни последние слухи и новости ордена не заботили его.

Он сосредоточился на себе, искре жизни, заключенной в цилиндр из ферролина и керамита, дрейфующий в пустоте космоса, бесконечно незначительный для вселенной. Библиарий наслаждался ощущением бездействия. Всего на пару минут он был свободен от забот. Его ожидал праведный долг, но до того, как абордажная торпеда прорвется сквозь металл космического скитальца обозначенного SA-BA-325, Каллистарий был свободен от ответственности и ожиданий.

Его неторопливые вдохи и выдохи дополняли спокойный ритм двух бьющихся сердец, в груди ощущалась легкая дрожь, когда воздух с небольшой задержкой поступал в третье легкое. Его сердечно-легочная система была достаточно простым, но завораживающим инструментом в квинтете организма, её изредка сопровождала соло перкуссия скрипов или звонов корпуса абордажной торпеды.

В детстве Каллистарий не знал музыки. Самым близким к ней, что знали кланы Ваала секундус, были барабаны и погребальные песни. Только когда он прошел испытания и стал одним из сыновей Сангвиния, юный Каллистарий узнал об инструментах — флейте и риоле, скрипке и геллескорде, пантаче и цимбале.

Раньше он не различал музыку, существующую во вселенной, пока не открыл для себя симфонии, передающие разные настроения природы. Он слушал их с удовольствием, умом выделяя в скрипе струн звуки ветров Ваала, в грубом стуке барабанов — стук лап жнеца-падальщика, несущегося сквозь дюны.

Цивилизация была подарком от Кровавых Ангелов. Все формы искусства: поэзия, литература, визуальное и военное искусство. Наследие могучего Сангвиния, дающее обезображенным радиацией бродягам пустынь шанс возвыситься до полубогов. И не только физически, но и духовно. Защитникам человечества нужны были не только болтер и силовая броня, но и понимание, ради чего они приносят в жертву свои жизни. Гигантское телосложение и острый как бритва разум были лишь частью обмена. Кровавый Ангел же отдавал свою жизнь и смерть на службе Императору и Империуму Человечества, который он создал.

Новый резкий звук вырвал Каллистария из задумчивости. Включились обратные двигатели, встряхнувшие торпеду и резко сбросившие скорость. Мелта-заряды в носовой части разорвали обшивку космического скитальца, пропуская внутрь защищенный энергетическим полем корпус.

Со звуками новых взрывов нос торпеды раскрылся, создав воздушный шлюз и трап. Каллистарий освободился от ремней и стоял на ногах еще до того, как торпеда остановилась. Как только открывающийся проем оказался достаточно большим, он протиснулся в открывающуюся дверь и спрыгнул на палубу, находящуюся в двух метрах внизу.

Каллистарий сверил свое положение с данными отделения разведки по запястному ауспику. Они находились на расстоянии примерно трехсот метров, глубже в структуре космического скитальца, куда было гораздо опаснее телепортироваться. В левой руке Каллистария уже был зажат его болт пистолет. Он взял в правую силовой меч и двинулся вперед, всеми чувствами готовясь к возможной атаке.

Звук его шагов резким звоном гулял между металлическими перегородками, со странным эхом, отражаясь от внешнего корпуса. Каждые несколько секунд из сломанного вентилятора неподалеку раздавался скрипящий рык. Над потолком что-то стучало, будто ложка по дну жестяной банки. Возможно, старая труба.

Жужжание включаемого поля силового меча добавило к этой смеси еще один звук.

Здесь не было симфонии, не было покоя.

Война вернулась.

Каллистарий встретил десантников из первого высадившегося отделения в двухстах метрах от его абордажной торпеды. Брат Сантьяго охранял развилку. Его терминаторская броня занимала почти весь коридор, когда космодесантник поворачивался от одного прохода к другому, со штурмовым болтером наготове. Он поднял силовой кулак в знак приветствия.

— Рад, что ты зашел к нам.

Сантьяго пытался пошутить, но это не скрыло его беспокойство, которое Каллистарий почувствовал, едва завидев другого Кровавого Ангела. Для этого даже не надо было применять психические способности.

— Он… другой воин, все еще жив?

— Да, брат. В его жилах, похоже, действительно бежит сила Сангвиния, потому что там осталось очень мало крови.

— В таком случае я не буду терять времени, — Каллистарий уважительно кивнул Сантьяго, пропускающему его дальше по коридору.

Приближаясь к остальным десантникам отделения, библиарий увидел, что они разделились — двое терминаторов находились рядом с целью, обозначенной на ауспике, а двое других охраняли стратегические узкие проходы. Каллистарий сразу направился к цели, отметив, что оттуда исходил сигнал сержанта Дионея.

В комнату был всего один вход, до недавнего времени запечатанный. На двери и стене вокруг запирающего механизма виднелись почерневшие вмятины и следы когтей и лазеров. Коды доступа смогли открыть путь туда, куда не попали неизвестные взломщики.

Комната была освещена только лампами Дионея и Марчиано, который отошел от двери, пропуская Каллистария.

Сержант стоял над телом еще одного воина в терминаторской броне, опертого на дальнюю стену. Каллистарий знал чего ждать, но все равно замешкался, увидев на древнем комплекте брони символ Кровавых Ангелов. Хуже того, броня была покрыта пробоинами, части доспеха были сорваны, а эндоскелетные кабели и оптоволокно торчали в разные стороны.

Дионей повернулся, когда библиарий вошел в комнату и, на мгновение, его фонарь осветил раненого Кровавого Ангела. Его лицо застыло в животной злобе, губы были оттянуты, обнажив темные десны, а глаза яростно сверкнули на свету.

В момент контакта Каллистарий почувствовал безумие. Глубокая, всепоглощающая ненависть и жажда крови устремились в разум библиария, подобно ударам молота.

Каллистарий немедленно закрыл свой разум, защищаясь от ощущения, будто от атаки.

— Ты понимаешь, что с ним? — спокойно спросил Дионей по воксу.

— Конечно. Знаки очевидны, — сказал Каллистарий. — Для чего ты попросил о моем присутствии, брат сержант?

— Наша изначальная высадка и осмотр не выявили ничего, — объяснил сержант. — Мы обнаружили тепловой сигнал его тактической брони дредноута, когда готовились расширить периметр. В таком виде мы и нашли его, запертого в пустом оружейном хранилище.

— И ты хочешь, чтобы я прочел его мысли? — спросил Каллистарий, не сводя взгляда с сержанта, не желая смотреть на искаженные черты лица лежащего космодесантника. — Что ты надеешься там найти?

— Что угодно, — прошептал Дионей, поворачиваясь, чтобы посмотреть на недвижимого Кровавого Ангела. Фонарь на его громоздкой броне осветил острые края вырванных из адамантия кусков. Свет отражался от разбитого керамита и блестел на плоти и костях. — Кто он, зачем он здесь и с чем он столкнулся.

— У тебя нет догадок, кто это?

— Его транспондер уничтожен. На броне не осталось никаких обозначений, которые мы могли бы прочесть.

— Почему вы не доставили его обратно на боевую баржу?

— Разве он похож на того, кто переживет такое путешествие?

— Нет, — признал Каллистарий. — Какова тактическая ситуация? Очевидно, что его атаковали.

— Первое сканирование не обнаружило никаких признаков жизни и ничего на сенсориуме, пока мы не нашли… это. — Дионей шагнул в сторону двери. — Сейчас на скитальце только мы вшестером. Капитан Рафаэль не готов отправлять основную волну до того, как мы будем точно знать, с чем столкнулись. Как только ты сможешь определить, существует ли на борту серьезная угроза, тогда мы получим подкрепления.

— Я приложу все усилия, чтобы быстрее закончить с этим, — кивнул Каллистарий.

Другие Кровавые Ангелы покинули комнату. Дионей встал на страже у двери, а Марчиано присоединился к братьям, охраняющим периметр. Каллистарий пару мгновений смотрел на спину сержанта, раздумывая над тем, стоит ли попросить его вернуться. Кровавый Ангел, которого они нашли, находился в состоянии подобном коме, но можно было только догадываться, что произойдет, когда Каллистарий начнет исследовать его разум.