Лицей. Венценосный дуэт (СИ) - Чернов Сергей

Каждому по два шампура, но девочки, кроме меня, больше одного не осиливают. И не только чужие, но Юлька тоже не ощущает легчайшего напряжения, возникшего между мной и мальчишками. Ничего особо плохого в этом нет, между коронованными особами и прочими должен существовать барьер. Вот и думаю, нужен он мне или сломать его к чертям собачьим? Пожалуй, сломаю, мне не хочется оставаться в одиночестве. Одной Вики мне мало.

Краснеющее солнце клонится к закату. Мы с Юлькой прогуливаемся рядом с лошадьми. Заодно и проверяем всё ли с ними в порядке. Скормив Кайзеру четвертинку ржаного, Юлька вновь решается на вопрос.

— Дана, а как ты смогла?

— Я расскажу, Юля. Но не вижу смысла тебе одной подробности излагать. Вечерком, перед отбоем, — моя Жози тоже слизывает крошки с моей ладони. Забавно. Для лошадей простой кусок хлеба, как для нас шоколадка или мороженое.

— Самое время, — вдруг хихикает подружка, — любили мы в детстве с подружками на ночь страшные истории друг другу рассказывать.

Слабая улыбка на моём лице быстро гаснет. Моя история намного страшнее. Не для меня. А вот вам всем придётся прикоснуться к взрослому миру, в котором есть не только недоступные нам сейчас соблазны, но и масса жутких вещей. Я-то давно в этом мире, а вот вы только на пороге. Кажется, впервые ощущаю разницу между нами так остро. И дело не только в возрасте и опыте. С какого-то момента опыт прекращает выводить на новый уровень. Какая принципиальная разница между человеком, который убил сотню, и тем, у которого за спиной десяток отнятых жизней? Нулевая.

Надо из любой ситуации выжимать плюсы. В бою убили твоего товарища? Не рефлексируй, не спеши оплакивать, сделаешь это после боя. А пока прикройся его телом от вражеских стрел и возьми его меч взамен своего, зазубренного. На меня напали, и пришлось показать врагу зубы? Надо научить всех своих делать так же. Есть повод поднять их до своего уровня. Иначе между нами так и останется барьер.

Юлька его никогда не перепрыгнет. Но и она будет знать, в чем между нами разница. А любое знание может обернуться силой.

-----------------------------------------------------------------------

Вечер. Общая палатка.

Я говорю, все слушают. Девочки, не исключая Юльки, сидят тихо, как мышки под веником.

— Сразу предупреждаю. Всё, что скажу, пока под грифом «Тайна следствия». Особенно вас, девочки, касается. Не болтать! Терпеть не долго, скоро полиция сама обнародует. Не всё, но главное. Пара мерзавцев, которые меня похитили, это те самые маньяки, на счету которых не меньше десятка убитых девушек. Полиция их искала больше года. Имён называть не буду, не так это важно, да скоро и так узнаете.

— Офигеть! — выдыхает кто-то сзади, на него оглядываются, но Паша переключает внимание на себя. Артисты, они очень ревнивые.

— Не повезло им на принцессу нарваться, — несмелые одобрительные смешки.

— Сначала отвлекусь, — возобновляю повествование, — если бы все девушки вели себя, как я, серии убийств не случилось бы. Слишком сильного напряжения сил потребовало бы, слишком дорого обошлось бы развлечение. И что это за развлечение, если после каждого изнасилования приходилось бы залечивать полученные укусы, порезы, травмы? Я начала драться с первой секунды. Хлороформ, которым меня пытались отключить, распознала мгновенно. Я же медиком сейчас работаю. Сразу задержала дыхание и ударила напавшего сзади локтем в печень. Вырваться почти удалось, но похититель оказался очень крепким парнем. Будь он чуточку слабее, я бы ушла. Он исхитрился снова прижать к моему лицу тряпку с хлороформом, как раз когда я делала вдох.

Все притихают, напряжённо слушают.

— Сейчас понимаю, что пока выезжали из города, мне периодически прикладывали к лицу тряпку с хлороформом. Голова потом полсутки болела. Поэтому дорогу я не запомнила и вообще мало, что помню.

— Вывезли в особняк за городом. Ночь и первую половину дня меня не трогали. Из этого сделала вывод, что, во-первых, они не торопятся, а во-вторых, неограниченного свободного времени у них нет. Чем-то заняты, где-то работают. Продержали меня на цепи. Способа её сломать не нашла. Мне бы кусок арматурины, порвала бы. Или хотя бы крепкую палку.

— А разве можно без подручных средств цепь порвать? — удивляется Юлька.

— Можно. Есть способы, — сообщаю я, — цепь можно скрутить, она становится жёсткой, в ней возникают напряжения, которые можно многократно усиливать, пока цепь не порвётся. У меня могло получиться, будь я прикована за ногу или руку. Но когда цепь на шее, возможности не те…

Замолкаю. Меня пронзает одна идея. Возможно, я не нашла способ порвать цепь, но он есть. Позже надо будет проверить. Я даже расстраиваюсь, могла бы, — то есть, я ещё проверю, — уйти без шума, пыли и крови. И моих нежданных ухажёров могла сдать полиции живёхонькими. Намного удобнее той же полиции было бы. Трупы ведь признательные показания дать не могут, а Прохоров многое мог бы напеть. Чего ему терять? Так и так вышка.

Меня оправдывает то, что голова плохо варила после хлороформа. Ладно, об этом пока не будем.

— Мне повезло. Старший отослал второго куда-то, сам занялся мной. Ближе к вечеру, они сильно после обеда явились. Сразу скажу, я вела себя не агрессивно, затеяла с ним болтовню. Оттуда я и знаю, что это они девушек убивали…

Лена поднимает руку, как школьница. Смотрю на неё.

— Скажи, — девушка краснеет, но решается, — они тебя раздели?

Мальчишки заметно напрягаются, девчонки смущаются, но любопытством глаза так и полыхают. Вздыхаю. Странные реакции. Ладно, полезла в кузов, буду груздем.

— Заставили раздеться. Трусики я уговорила их оставить. И знаете что? Кое-что я оставлю только для девочек. Вы, мальчики, не обижайтесь, вам это ни к чему. Есть у нас секреты, которые вам знать не надо, да и не интересно по большей части. Как не интересно, каким кремами мы мажемся и тени какой фирмы кому подходят больше.

Девочки вдохновляются, глазки играют: о-о-о, как мы обожаем наши секреты, как нам нравится прятать их от мальчишек. Парни стоически вздыхают. По-другому нельзя, это вечные игры мужчин и женщин. Мужчины испытывают интерес к дамам, женщины старательно подогревают этот интерес, интригуя и кокетничая.

— Кое на чём надо заострить внимание. Это одно из основных правил войны. Враг должен знать о вас, как можно меньше. Мои похитители меня плохо знали. Они не знали, что у меня крепкие зубы, например. Стальной прут я, конечно, не перекушу, но любую деревяшку разгрызу не хуже бойцовской собаки.

— Мы этого тоже не знали, — обиженным тоном говорит Паша.

— Не буду долго рассусоливать, — отвечаю Паше мимолётной улыбкой, — насильник не успел стать насильником. Когда он лёг на меня, я сделала вид, что хочу его поцеловать. Нащупала губами сонную артерию, ближе к уху, и прокусила её.

Девочки от неожиданности наступления кульминации ахают. Парни переглядываются.

— Это смертельная рана. Спасти пострадавшего может только немедленная реанимация. Без неё самые крепкие теряют сознание через пять-десять минут и умирают за полчаса от потери крови.

— Дальше дело техники. При моей гибкости завести связанные сзади руки вперёд, добраться ими до связанных ног или зубами до рук, ничего не стоит. Через пять минут я была свободна. Ждать второго долго не пришлось. Заявился через четверть часа.

— А почему ты сразу не сбежала? — это Юлька спрашивает, — зачем рисковать со вторым?

— Я не знала, где нахожусь. Моей сумочки с деньгами и телефоном со мной не было. Из одежды только трусики.

Делаю паузу, раздумываю, сказать или нет? Ладно, не буду.

— Второй был на машине. Водить я не умею, но рассчитывала, что могу кого-нибудь нанять отвезти меня на ближайший полицейский пост. Ещё в машине могла что-то найти.

Вру. Это я им вру. Как и полицейским. Я специально второго дожидалась. Именно с целью убить. Он должен был расплатиться за то, что лапал меня без спроса. Трогать принцесс без высочайшего соизволения безнаказанно нельзя. Тем более типичному смерду.