Дмитрий Селин - Судьба наизнанку
- Разрешите, товарищ Сталин? - раздался слева спокойный голос. Да, уже почти классик никогда не терялся перед ликами сильных мира сего. Щербинин ему даже мимолётно позавидовал.
- Говорите - выпустив клубы дыма, сказал вождь и учитель - да не вставайте вы, мы и так вас внимательно слушаем.
- С точки зрения современной науки, ничего странного в происшедшем событии нет - буквально огорошил собравшихся физик, чем заслужил множество скептических взглядов - всё укладывается в рамки известных нам на данный момент законов природы, не нарушенных в процессе переноса ни в малейшей степени.
- Очень смелое заявление - Молотов не смог сдержать раздражение - буквально из ничего возникло множество людей и зданий! Вы это считаете вполне обычным явлением?
- Во первых, ничто не возникает из ничего. В том мире, где до этого жил товарищ Щербинин, всё это уже было. Фундаментальный Закон сохранения не пострадал, если область его действия рассматривать в объёме большой Вселенной, включающей в себя множество сопряжённых между собой миров. Как не пострадал он в связи с открытием радиоактивности. С точки зрения науки 19 века происходит совершенная мистика - некоторые элементы самопроизвольно превращаются в другие с одновременной потерей веса. Казалось бы, вот оно, нарушение закона сохранения материи! Но мы теперь знаем, что никакой мистики не происходит - кажущийся дефект массы приходится на гамма-, альфа- и бетаизлучение, состоящие из вполне материальных субатомных частиц и квантов энергии.
- Боюсь ошибиться - вставил реплику Михаил - но при взрыве тактического ядерного боеприпаса выделяется около килограмма фотонов. Вполне хватает для разрушения небольшого города.
- Не совсем так - уклонился от точной оценки Пётр Капица - но пример достаточно наглядный.
- Вы хотите сказать - ткнул трубкой в Михаила генсек - что причиной вашего появления был взрыв атомной бомбы? Где?
- Есть такая безумная гипотеза - ответил Михаил - но она ничем пока не подтверждается. Как и все остальные, впрочем
- Продолжайте, товарищ Капица - махнул рукой Сталин, разочаровавшись в услышанном.
- Кое в чём товарищ Щербинин прав - продолжил Капица - воздействие на оба наших, введу такой термин 'сопряжённых' мира, было оказано извне. Извне обоих миров. Изнутри это невозможно, как вытащить самого себя за волосы из болота.
- Что вы на это скажете? - обратился к харьковчанину Сталин. Судя по всему, это сообщение для него новость не являлось. Как и для большинства сидящих за этим столом. Судя по неприкрытому удивлению сидевшего рядом с Власиком военного, до армии сведения о новой угрозе ещё не дошли.
- Я не физик - усмехнулся Михаил - но научно-популярную литературу читаю и с коллегами из физико-технологического раньше довольно часто общался. Есть такая струнная теория, она же квантовая теория гравитации. Чисто теоретически она допускает для квантов тяготения возможность перемещения между трёхмерными пространствами, находящимися в общем многомерном континууме. Одна мелочь, правда, всю теорию портит. Для неё требуется пространство с одиннадцатью измерениями, вместо привычных трёх. Ещё одно следствие - силы тяготения между материальными телами должны убывать быстрее, чем показано в классической механике. На момент нашего переноса сюда было проведено достаточно много экспериментов на эту тему и пока нарушения ньютоновских законов обнаружено не было. Но теория имеется, в Академию наук мы её ещё в августе отправили.
- Я изучил переданные материалы - ответил на взгляд вождя Капица - в принципе, что-то в этом есть.
- Спасибо - развеселился Щербинин - значит, наши усилия не пропали даром.
- Вы считаете, что наши учёные не способны оценить ваши 'подарки'? - в голосе Сталина прорезался глухой металл.
- Наоборот, Иосиф Виссарионович! К сожалению, наша наука ударилась в нагромождение многоэтажных формул и глобальных теоретических моделей, для подтверждения обязательно требующих немыслимых установок и вычислительных мощностей суперкомпьютеров. Это общий тренд, как у нас говорят. Что в самой компьютерной индустрии, что в естественных науках. За внешней красотой потерян смысл. Да - спохватился Михаил - Вы о развилке так и не сказали - обратился он к Петру Капице с еле заметной иронией - когда она ожидается?
- Точку бифуркации мы пройдём в январе-феврале сорок второго года - невозмутимо ответил физик - как только совпадёт течение времени на вашей территории и остального мира. Сейчас он у вас движется немного быстрее нашего, секунда за сорок дней, но постепенно отклонение уменьшается. В названный мной срок ваше локальное время совпадёт с мировым, встанет на наши рельсы, если позволите такое сравнение.
- А как вы это смогли обнаружить? - не сдержал изумления Михаил.
- По скорости радиоактивного распада некоторых элементов - только и сообщил физик, оставив подробности на потом. Но даже этого хватило Михаилу, что бы понять применённую Капицей методику.
- Так - Щербинин развернулся вполоборота вправо - Иосиф Виссарионович, получается, ваши представители тайно ввозили к нам радиоизотопы? Без всякого уведомления и декларирования?
- Совершенно мизерное количество, товарищ Щербинин и на совершенно законных основаниях - ответил вождь без всякого сожаления - согласно договору, транзитные поезда досмотру не подлежат, не так ли?
- К тому же - мягко добавил Берия - в особом списке делящихся материалов нет.
Михаил ничего не нашёлся ответить. Действительно, при составлении списка запрещённых к транзиту товаров власти Харькова как-то упустили из виду радионуклиды. Какой смысл запрещать того, чего нет и давать лишний повод для размышления труженикам многочисленных товарных контор комиссариата путей сообщения? Спорить о нарушении 'духа, не буквы' сейчас бесполезно, никаких фактов у него нет, остаётся слушать дальше. Слушать и запоминать, для последующего 'разбора полётов' с харьковскими силовиками и 'яйцеголовыми'.
- Удивлены, товарищ Щербинин? - в голосе вождя билось плохо срываемое торжество. Вот и мы, мол, то де кое-чего можем! Без всяких компьютерных штучек-дрючек!
- Да уж - покачал головой Михаил - удивлён, ничего не скажешь. Я думаю, надо организовать совместную научную группу. По этому вопросу и в кратчайшие сроки. На базе нашего физико-технологического института.
- Организуем - Сталин снова принялся дымить как паровоз - с нашей стороны её возглавит - он внимательно посмотрел на физика - товарищ Капица.
- Готов сегодня же выехать в Харьков - ответил недавний почти эмигрант.
- Сегодня - не надо! - добродушно засмеялся вождь - смотрите, ещё сколько осталось!
Собравшиеся зашевелились, зашумели и пир на ближней дачс покатился своим чередом. Ещё после одной перемены разговор нечувствительно перешёл на то, как попаданцы в своём мире дошли до жизни такой. Буржуазной по форме и антисоветской по содержанию.
Михаил спокойно пил вино, закусывал, отвечал на обращённые к нему реплики, стараясь по возможности свести к шутке или занимательному парадоксу плохо скрытые упрёки в измене делу социализма. Постепенно это начало ему надоедать и когда товарищ Микоян в очередной раз помянул о продовольственной независимости, столь опрометчиво потерянной страной в грядущее десятилетия, Щербинин достаточно резко поставил бокал на стол и заявил, обращаясь к невозмутимо пыхтящему трубкой вождю. Совершенно не учувствовавшему в общем потоке обращённых к попаданцу вопросов.
- Иосиф Виссарионович, давайте, наконец, поставим все точки над 'и'.
- Давайте - неожиданно откликнулся Сталин, спокойно выколотил трубку в глубокую пепельницу и встав, стал расхаживать по достаточно большому пространству у двух прикрытых шторами окон. Курительный аксессуар из рук он так и не выпустил.
- Я, товарищ Щербинин, не буду говорить вам о политической стороне свершившегося в вашем мире. С марксисткой точки зрения ничего нового - вождь ввернул в свою речь понравившийся ему оборот из доклада Капицы - там, у вас, не произошло. Об этом ещё Энгельс писал в 'Анти-Дюринге'. Подкуп верхушки рабочего класса крупной буржуазией. Согласны?
- В общем, можно и так сказать. Только откуда буржуазия взялась в Советском Союзе, да ещё крупная? Вы ведь, товарищи - Михаил обвёл взглядом притихшее собрание - уже лет десять как всех вывели?
- Меньше, меньше, товарищ Щербинин. Последних - только в тридцать седьмом году. Платформа троцкистской оппозиции и примкнувших к ним военных предусматривала реставрацию капитализма и эту, как у вас, 'приватизацию'. Скажете, нечего у нас приватизировать?
- Ну, как же - усмехнулся харьковский вице-премьер - есть, конечно. Все гиганты первых пятилеток и то, что от царя осталось.
- Это что же? - не удержался от вопроса Молотов
