Василий Звягинцев - Хлопок одной ладонью. Том 1. Игра на железной флейте без дырочек [OCR]

Впрочем, настолько ли серьезную, еще предстояло уточнить. Но она была. Девушка, с которой он близко дружил три юнкерских года, любил, может быть, но расстался девять лет назад.

Но — до сих пор неженат, что немаловажно. А тридцать лет — такой возраст, когда встреча с подругой прежних времен, тоже незамужней и по-прежнему красивой, может иметь определенное значение. И последствия тоже.

Следующий этап — сама девушка.

Здесь Лихарев вообще не видел никаких сложностей. Фамилия, имя, отчество, адрес, место работы, должность — вот они. И может получиться крайне интересная комбинация. Пока рассматриваемая как запасная, а там могущая превратиться и в основную.

Потратив ночь за «шаром» и подключенными к нему устройствами, он узнал о Татьяне Любченко практически все. (Знали бы обычные люди, какие немыслимые по объему массивы сведений окружают каждого из них! Официальные документы, справки, докладные записки, собственные дневники и письма, а также любые упоминания о них в чужих, фотографии, любительские киносъемки… И многое, многое другое.)

Обработанные соответствующими программами материалы составили фактографический и психологический портрет девушки. Он оказался гораздо более интересным, чем Лихарев предполагал. Именно в смысле пригодности ее для намеченной роли. В личностном плане он видал и не такое.

Сложная натура, с несколькими травмами и надломами психика. Череда неудач и срывов, выстраивавшаяся в определенную систему. В соответствии с законами виктимологии, науки, изучающей личную виновность жертв преступлений и несчастных случаев в том, что с ними случается.

Ей, в частности, крайне не везло в личной жизни. С юных лет особа увлекающаяся, она все время ошибалась в объектах своих привязанностей. То влюблялась до потери самоуважения в жениха близкой подруги, то в просто эффектно выглядевшее ничтожество, то…

Один раз у нее случилась длительная, спокойная привязанность к тому самому юнкеру Тарханову, как раз, может быть, потому, что виделись они раз в месяц, редко чаще. А замуж за него не пошла — не захотела менять блестящий Пятигорск на гарнизон в тайге или песках.

Работа в туристическом агентстве, попытки найти удачную партию среди клиентов, иностранцев по преимуществу, безуспешные, несмотря на то что и фигура у нее была — загляденье, и лицом хороша, и языки знала.

Та самая виктимология. Наверное, мужчины, которых она считала заслуживающими своего внимания (умный, симпатичный, порядочный, надежный, обеспеченный), именно в силу этих качеств чего-то нужного им в Татьяне не замечали.

И еще одна беда — она слишком быстро теряла голову и уступала очередному объекту увлечения раньше, чем он успевал настроиться на более серьезные отношения. (Эти сведения, кстати, Валентин встретил в нескольких источниках, опять же в письмах-дневниках и парней и девушек, которые сочли необходимым зафиксировать пикантную деталь. Кто хвастливо, кто злорадно, а кто и с сочувствием.)

Лихарев удовлетворенно потер руки. Есть с чем работать.

Эвелин он сказал, что дела требуют деловой отлучки на несколько дней, и предложил ей, чтобы не скучала, провести это время в Кисловодске, в обществе новой подруги Ларисы.

А сам отправился на первую рекогносцировку.

Встретил Татьяну Любченко на выходе из гостиницы, проводил на безопасном расстоянии до дома, сравнивая и сопоставляя теоретические сведения с личными впечатлениями.

Действительно, хороша. На самом деле, странно, что не нашлось никого, кто избрал бы ее спутницей жизни. Или действительно бывает такое — упустил специально предназначенный тебе шанс, и все — другой не предлагается.

Для задуманной цели ему требовалось непременно встретиться с ней лично, поговорить хотя бы час-другой, записать речевые и некоторые другие характеристики. Труда, с учетом рода ее занятий, это не составило. Сначала зашел в агентство, изображая туриста-одиночку, долго расспрашивал о предлагаемых маршрутах, листал проспекты и фотоальбомы. Договорился об однодневном туре по городам кавминводской группы.

Водила и возила она Валентина с девяти утра до восьми вечера. Он с видимым интересом разглядывал достопримечательности и выслушивал историко-культурное описание региона. А также дегустировал местные вина, что программой предусматривалось.

Мило попрощался, не позволив себе ни единого нескромного взгляда или двусмысленного высказывания. Договорился, что через два дня, раньше нет времени, Татьяна организует ему экскурсию в Теберду и Домбай, — теперь уже трехдневную, с катанием на лыжах и подъемом на вершины. Заранее выписал чек из расчета обслуживания по классу люкс.

Это предполагало поездку не автобусом, а на открытом лимузине, апартаменты в отелях, конные прогулки в сопровождении местных проводников и тому подобное. Татьяне полагались те же самые блага, не считая обычной зарплаты, поэтому среди сотрудниц агентства подхватить такого клиента считалось большой удачей. Делать, считай, ничего не надо, а поживешь, как принцесса. Валентин изображал сотрудника российского посольства в Пекине, три года не бывшего в отпуске, смертельно уставшего от тамошнего климата и обычаев.

Двухдневная пауза потребовалась ему для изготовления специальной программы-матрицы, вроде как «протеза» определенной части Татьяниной личности. Техникой полной пересадки он не владел, не его уровень, в противном случае просто «подселился» бы в девушку на нужное время, и никаких затей.

Но используемая им схема имела определенные преимущества. Так он мог руководить поступками «объекта» со стороны, занимаясь при этом и собственными делами.

Вечером первого, великолепно проведенного дня они сидели у камина в большом холле «швейцарского шале», угощались местными винами и болтали совершенно непринужденно, будто знакомы уже не первый месяц, Назавтра намечалась верховая двадцатикилометровая прогулка, и проводник обещал привести лошадей к семи утра, потому спать было решено лечь пораньше.

Валентин по-прежнему не оказывал своей гидессе знаков внимания, выходящих за общепринятые рамки. Ну так он же, принимая во внимание должность, человек дисциплинированный и нанимал экскурсовода, а не «эскорт-леди». Там и условия другие, и цены.

Татьяна в глубине души чувствовала себя слегка уязвленной. Молодой, весьма привлекательный мужчина, вполне в ее вкусе, смотрит безмятежным взглядом, как если бы перед ним было бесполое существо, голая (хотя нет, как раз одетая, и довольно прилично) функция профессии.

Впрочем, впереди еще два полных дня, за которые может приключиться всякое. Да и с утра они поедут по доисторическому лесу, нога к ноге и плечо к плечу…

Тут же, как часто с ней бывало, завертелись в голове романтические картины. Пока только романтические…

Пора расходиться. Валентин встал. Провожать далеко не нужно, двери их номеров на одной площадке…

— Спокойной ночи, Таня. День действительно был хорош… Спасибо.

Пристально посмотрел ей в глаза, поцеловал руку и произнес длинную, странно прозвучавшую фразу.

— То же самое, но по-китайски, — пояснил Валентин.

Она сделала всего два шага по тугому, с высоким ворсом ковру, и он ее снова окликнул.

Сработало заклинание или нет? Вербальным воздействием на людей он занимался всего несколько раз, и довольно давно. В сталинском окружении даже это было делом рискованным.

Татьяна обернулась. Взгляд у нее почти не изменился, только зрачки сузились почти до булавочных головок.

— Зайди ко мне на минутку, — сделал он приглашающий жест в сторону своей двери.

Девушка улыбнулась мягкой, слегка растерянной улыбкой. Вроде бы прозвучало долгожданное предложение, но слишком неожиданно, и она не знает, как к нему отнестись.

— Заходи, заходи, не опасайся…

Татьяна вошла. Огляделась, соображая, куда пройти, где сесть. Проще всего — к открытому окну. За ним россыпи огней поселка, громады гор, со всех сторон стиснувшие поляну. Встающая из-за Домбай-Ульгена луна.

— Будь как дома, Таня. Раздевайся.

Эти его слова она встретила без удивления. Разве не за этим они сюда приехали? Только вот при свете раздеваться она не привыкла. Лихарев понял, щелкнул выключателем, остался гореть только торшер в спальне. Так гораздо лучше.

Лихарев наблюдал. Он активизировал самое яркое, до сих пор волнующее ее воспоминание. Были и другие, но почти стерлись со временем, а это горело у нее в коре и подкорке, будто озерце вулканической лавы среди холодных скал.

Татьяна резким движением стянула через голову свитер, бросила на пол. Дрожащими пальцами, не сразу попадая в петли, расстегнула боковые пуговицы на поясе брюк. И их на пол, и все остальное.

Валентин неторопливо осмотрел напряженное тело с головы до ног. Нет, действительно хороша девчонка.