Космопорт - Сергей Чернов
— Слышал. Подробностей не знаю.
— Подробности неважны. Это предложение, которое мы имеем право принять. Нам игру такую предложили — вредить друг другу любыми способами. Понимаешь, я совершенно всерьёз воспринимаю угрозу покушения лично на меня. Мои родственники тоже под прицелом. Решал недавно эту проблему. Кстати, мой первый заместитель Андрей Песков в списке американских целей — второй. Вы все, и ты тоже, находитесь в этом списке. Любого из вас они рады будут убить, а лучше похитить, чтобы вытрясти известные вам секреты.
Сафонов обводит всех недоумённым взглядом. Наверное, рассчитывает уловить какой-то сигнал о том, что его разыгрывают. Все серьёзны, только на лице Куваева слегка брезгливая усмешка: «Эх, и наивный же ты, братец». Так что приходится ему замолкнуть.
Наконец-то переходим к конкретным планам. Но приходится отвлекаться на обед. Проболтали полтора часа практически ни о чём…
Время 13:05. Там же и те же в кабинете Колчина.
— Давайте так… — быстренько раскидываю кого куда.
Куваева и Сафонова отправляю по рабочим местам с напутствием:
— Хорошенько подумайте, как можно уменьшить вес всех подконтрольных вам устройств, но чтобы надёжность и эффективность не страдала. Либо поднять эти важные параметры без увеличения массы. Вперёд! И без победы не возвращайтесь!
Парни уходят.
— У тебя своя задача. Иди и решай с максимальной скоростью и качеством.
Овчинников кроме кадровых задач занимается в первую очередь энергокомплексом. Он ещё не развёрнут на полную проектную мощность.
— Таша, самый важный участок на тебе. Какая у тебя сейчас производительность?
— Один «Симаргл» в неделю. Это без испытаний, заправки и прочей подготовки, — Таша докладывает чётко и без лишних комментариев. Прирождённый математик.
— Выходные не считаем, рабочий день с восьми до пяти?
— Да. Только часто бывает, что задерживаемся на часок-другой. Но только руководящий ответственный состав.
— Выходит, если перевести работу твоего цеха в режим 24/7, то можно удвоить или даже утроить производительность?
— Вряд ли, — огорчает меня Таша прямо на взлёте моих безудержных ожиданий. — То есть теоретически уплотнить работу можно. Только не забывай, что есть регламентные профилактические работы по обслуживанию оборудования. Два раза в месяц, занимают всю смену или больше. Это первое.
Делаю разочарованно грустное лицо ребёнка, узнавшего, что тортика ему не оставили. Таша охотно улыбается и продолжает:
— Лишних людей тоже нет. Когда нужно, сможем вытянуть полуторную смену, но сам понимаешь, ненадолго.
— Так-так. А выпуск дипломников мы прохлопали…
— Нет, — Таша не подтверждает. — Трёх человек я жду. Из Бауманки и университета. Но они только вакантные дыры закроют. Волна практикантов — да, закончилась. Но пара дюжин, я так слышала, к нам пришла. Есть и на моём первом заводе.
— Оттуда нельзя позаимствовать?
Мой вопрос вводит её в раздумья.
— Если только пару человек. Тех же практикантов. Прореживать основной состав нельзя, они же двигатели делают для «Симаргла».
— Хм-м, ну, так и наскребём хотя бы на вторую смену. Озадачим кадровую службу, пусть пошуршат.
Посчитал свои возможности. Про себя. Предположительно, полезная нагрузка (ПН) ожидается не меньше десяти процентов. При стартовой массе ракеты без «гильзы» в 550 тонн получается 55. Возможно, будет шестьдесят… голову молнией простреливает неожиданная мысль. А ведь сухая масса «Симаргла» даже до сорока тонн не дотягивает! То есть он может целиком на орбиту выйти и ещё что-то притащить в клювике! Ладно, это позже обдумаю, в этом кроются огромные перспективы и не только технического характера.
Ташу отпускаю. Пусть думает. Настаёт очередь Пескова.
— Увеличить стартовую массу «Симаргла» можем?
— Не рекомендую. Чуть сложнее разгонять, заметно увеличится давление… Вить, я просто рисковать не хочу. И тебе не советую. Не дай боже, где-то тоннель треснет.
— Даже на пару десятков тонн?
— На пару десятков — это ни о чём.
«Ну да, ну да», — задумчиво киваю. Это он и без меня организовать может. Но я не додумал.
Если масса ПН будет, пусть пятьдесят тонн, то каждые двадцать рейсов мы доставим на орбиту тысячу тонн. Куваев выгрыз у меня сухую массу лунного модуля почти в триста пятьдесят тонн. Плюс полсотни: вода, припасы и оборудование, экипаж. Выходит, с земной орбиты отправляем две тысячи тонн. Значит, для строительства и заправки модуля нужно сорок рейсов. Плюс на первую очередь орбитальной станции. Примем навскидку десяток рейсов. Хотя бы для одной вращающейся секции, где будет жить персонал станции.
Пятьдесят рейсов при нынешней производительности «Ассемблера-2» — это год работы, не считая всего остального. Кажется, есть риск цейтнота. Илон Маск и НАСА разогнались не по-детски. Чувствую себя в роли отцов-основателей, которые лихорадочно конкурировали с американцами.
Вспоминаю одну фамилию, лезу в кадровую базу данных. Тэк-с, и где она у нас? Ох ты ж ни фига себе! Искин услужливо подсунул имя Оли Самохиной, которую я когда-то обещал забрать в Агентство. Конечно, внёс её в базу данных и мои девочки-кадровички не подвели, подхватили Олю. Забрали её по распределению в Синегорск на завод «Ассемблер-1». Работает ИО начальника отдела матобеспечения. Фактически замещает Ташу.
Неплохо, неплохо, одно нехорошо: хотел вытащить её сюда, на сборку «Симарглов». Но с такой должности человека, который справляется, снимать нельзя.
Глава 25
Белка и Стрелка хорошо, а Анжела лучше
24 июля, суббота, время 18:35.
Байконур, комплекс Агентства, квартира Колчина.
После попрыгушек со Светой, наслаждаюсь бездельем на балконе. Квартиру выбрал себе козырную, с двумя балконами на северную и южную сторону. Летом медитирую на северном, зимой, соответственно, на южном.
Распахнуть окно настежь и босые ноги на подоконник. Лепота! Вид из окна не самый лучший, я выбрал дом в середине. Соседние прикрывают фронтальную и тыльную часть. Издержки высокого руководящего поста и здоровой паранойи. Не надо облегчать жизнь диверсантам и киллерам, выбирая квартиру с видом на бескрайнюю степь. Из этого вида может прилететь пуля, а то и граната.
— Вить, к тебе Андрей с Игорем, — на балкон заглядывает Света.
— Пусть сюда идут. А тебе придётся ужин на четверых соображать.
С лёгким недовольством сморщив носик, уходит. Появляются гости.
— Устраивайтесь, — небрежно машу рукой, хлопаюсь ладонями. — Пришли доложиться? Валяйте.
— Всё хорошо, — Андрей дёргает плечом.
— Доклад принят, — я так же лаконичен. А что там рассусоливать?
Посылал их настолько далеко, что даже нахрен — намного ближе. И, конечно, они на самолёте летали, а не
