Прорвемся, опера! - Никита Киров
Турок снова кивнул, но ничего не сказал.
— А если кто увидит вас из местных ментов, то меня они знают, подумают, что просто я с отцом что-то совместное провожу. Главное, что заранее об этом они знать не будут. В итоге, утечки быть не должно, кого надо вы схватите? Такой расклад, Турок? Да не молчи уже, по тебе видно, что всё так.
— Это тебе у нас работать надо, — он хмыкнул. — Почти так.
— Ну так и кто? Говори. От меня не уйдёт никуда.
— Ладно, — Туркин сдался. — Могу сказать так: твой отец нас обскакал и конкретно так присел на хвост Кроссу. А ещё конкретнее — почти прижал банк «Феникс», слыхал?
— Сколько сейчас этих банков открыто, — сказал я и чуть не добавил «а сколько закроется в 1998-м». Вместо этого спросил: — Наш местный банк?
— Да, и он связан с Кроссом.
В голове тут же всплыл подслушанный сегодня разговор отца с бывшим коллегой, который работал в службе безопасности банка. Того самого? Уж не «Феникса» ли? Но Турку об этом говорить пока не буду.
— Отмывают бабки, — я кивнул.
— Что-то вроде. И вот, взялся твой батя за них так крепко, что там начали паниковать. Кросс сейчас стремительно дистанцируется от всего, чего можно, но кое-кто из связанных с ним людей попадёт крепко. Но у его банды есть связи с местными властями, да и с милицейским руководством, думаю, тоже — спонсор же. Могут предупредить, а это нежелательно. Это конкретно про покушение. А вот насчёт деятельности твоего отца — это всё-таки слили в банк, и, скорее всего, самому Кроссу.
— И банк решил стрелять? — недоверчиво спросил я. — Так сразу, чтобы все на него подумали?
— Банк-то и не будет стрелять, а вот те, кто его крышуют, вполне. Даже пытаются сделать так, мол, Кросс на этот счёт ничего не сказал, типа, инициатива одного из его бригадиров. У нас надёжный источник на этот счёт есть. Вот и всё. Короче, да, ты оказался прав, что в группу будет включён местный опер, я тебя как раз и искал тогда, потому что можешь пригодиться. А по твоим вопросам я всё пробью, — пообещал он. — И вот, кстати, в машине кое-что тебе передам?
— Ствол? — я усмехнулся.
— Сам возьми в местной оружейке, — он отмахнулся. — Тебе автомат могут дать. За ствол с нас три шкуры спустят.
— Я же формально на реабилитации буду находиться, не дадут автомат, начальник ГОВД рапорт не подпишет. А волына бы не помешала.
— Стрелять, надеюсь, не потребуется. Но подумаем, — Турок выдохнул. — Ладно. Ещё по пивку?
— Хорош. Когда начнётся?
— Позвоним, ещё решается.
Уже в машине он покопался в сумке, лежащей на заднем сиденье, и передал мне две вещи. Сначала вытащил пейджер «Моторолла», а потом, будто с большим сожалением, достал картонную коробку и протянул мне. Я её открыл.
— Ого, — хотел сказать: «какая древность», но подумал, что сейчас эта «древность» стоит, как подержанная иномарка. — Мобила. Ничего себе «кирпич». Весит полкило, не меньше.
— Угу. Нокия 1011, только не потеряй. Мой номер там есть, но это на самый-самый крайний случай.
В это время уже появились более лёгкие и компактные сотовые телефоны, поэтому вот эта мобила казалась мне огромной и несуразной. Но на фоне массивных «кирпичей», с которыми иногда гуляла братва, этот телефон был ещё не самым большим.
Экранчик уже есть, записная книжка тоже, меню на инглише только. Антенна выдвигается, «прогрессивная» модель заявляет возможность отправки СМСок, но у нас они тогда ещё и не работали.
— Десять баксов на балансе лежит, — сказал Турок. — Только ты это, Паха, не звони на городские, мигом улетят. Лучше просто принимай вызовы, денег хватит. Номер никому не давай, а то всё сгорит.
Ах да, тогда же ещё входящие были платно, совсем забыл. К хорошему-то легко привыкаешь.
— Звонить — только в самом крайнем случае. Мы на пейджер скинем, когда подойдёт время, не пропусти. Только не сломай ничего, и не посей где-нибудь. На балансе имущество.
— Да не переживай ты, — я убрал телефон в карман куртки, вытащил из коробки тяжёлый блок питания от зарядки, а пейджер убрал в карман джинс. — Не обеднеет твоя контора. Если что, спишешь его, типа, утерянный.
— Чего? — возмутился он.
— Ну, а чего? Вдруг нам с тобой ещё работать? А у меня уже телефон есть, — я засмеялся.
— Да ну тебя, Паха, — он махнул рукой. — А ты ещё ствол просишь. Его тоже списать потом?
— Да у вас наверняка неучтёнка есть. Дай хотя бы нелегальный наган какой-нибудь.
— Нет… хотя посмотрим.
Он довёз меня до дома. Было уже за полночь, так что я сразу улёгся, не включая телевизор. Сан Саныч обнюхал мои вещи и завалился спать на полу недалеко от меня, и уже скоро я услышал его сопение.
А вот мне сон не шёл.
Не билось всё, что я узнал сегодня, и это не давало мне спать.
Банк, отец, Кросс. Как это связано с чёрными риелторами, следователем Рудаковым, с Вагоном, с убитыми Гансом и Сёмой? Я бы мог сказать, что с этими квартирами напал на ложный след и зря погряз в этом деле, но нет, ведь именно те люди, на которых я вышел, пытались заставить Федюнина стрелять в отца.
Вагон ходил под одним из бригадиров в группировке Кросса, мелкий бандит, вышибающий долги с игроманов-должников в казино. Но Федюнина Вагон прессовал по указке Сёмы и Ганса, а это бывшие сидельцы, которые этим прошлым даже кичились. Особенно Ганс, которому вообще надо было бы помалкивать на этот счёт.
Мог Вагон обмануть нас, навести на ложный след? Да, но вряд ли, по нему видно, что выложил полный расклад, всё как есть, и я так считал, и другие опытные коллеги тоже. Хоть к детектору лжи его подключай, всё покажет.
Но могли ли Ганс и Сёма сами работать на Кросса? Маловероятно, Кросс блатных не любит. Работать на Слепого? Точно нет, особенно не смог бы Ганс. На Артура? Не думаю, тот придирчив к выбору «сотрудников».
Могло ли быть так, что на отца планировалось несколько покушений, но первой успела банда
