Т-34: Т-34. Крепость на колесах. Время выбрало нас - Михаил Александрович Михеев
– Кар-рамба!
– Во напугал, – с заметным усилием выдохнул Игнатьев. – Где такую красоту выкопали?
– Со службы привез, – почему-то смутившись, ответил Калмыков. – Я ведь на флоте служил. Ну а когда, – тут он похлопал себя по ноге, – комиссовали вчистую, взял его с собой.
– И до каких чинов дослужились? – полюбопытствовал скорее для приличия, чем по необходимости, Сергей.
– Кондуктор. – Показалось, или прозвучала в голосе хозяина маленькая пауза? Да нет, все же показалось, нельзя становиться окончательным параноиком. – Крейсер «Кагул».
– У белых, стало быть? – уточнил Мартынов.
– Да, – с каким-то вызовом ответил Калмыков. – Это преступление?
– С какой стати? Просто проверил свою догадку.
– А… как догадались? – во взгляде учителя сквозило неприкрытое любопытство. – Корабль ведь и в царском флоте был.
– Вы замешкались, вспоминая название крейсера. То есть, скорее всего, вначале на ум пришло последнее название корабля. «Генерал Корнилов», кажется?
Вот так, подумал Сергей. Надо все же интуиции больше доверять. Не показалась та пауза, совсем не показалась.
– Да, именно так он потом и назывался. Я служил кондуктором. Перед самым уходом из Крыма попали под обстрел, повредило осколком ногу. Ушли в Тунис, а оттуда, как амнистия вышла, так и вернулся[33].
Вот так-так. Бывший белогвардеец, живет себе спокойно, ни от кого не скрывается. Учителем работает… Или врут историки либеральные о репрессиях к белогвардейцам, или… очень сильно врут. Конечно, прошлое не афиширует, но и не стыдится его. Оригинально.
– А попугай…
– У лейтенанта одного жил. А там… В Тунисе жара, вода дрянная. В общем, умер лейтенант, заразу какую-то подхватил. Вот когда я домой возвращался, мне птицу и впихнули.
Как раз в это время в комнату буквально ворвались две женщины и парень лет четырнадцати на вид. Женщины начали споро накрывать на стол, мальчишка (хотя какой мальчишка, по меркам этого времени уже вполне себе вьюнош) был на подхвате, таская с кухни немудреную посуду. Одна женщина – жена Калмыкова. Вторая – чуть помладше, на вид лет двадцать максимум, и мордально не похожая ни на кого из хозяев. Перехватив удивленный взгляд, учитель пожал плечами:
– Дочка моего лейтенанта. У нее там никого не осталось, совсем кроха была, взял с собой.
– Довесок к попугаю? – усмехнулся Игнатьев.
– Ну да, – Калмыков совершенно не обиделся. – Так оно, в принципе, и есть.
– Понятно… Но вы с нами о чем-то поговорить хотели?
– Да. Прошу к столу, а там и продолжим…
Разговор под невеликую, всего-то по рюмке, выпивку и простую, но вкусную и сытную еду, сразу перешел на деловые рельсы. Надо сказать, Калмыков вполне здраво рассуждал, что после таких плюх немцы сюда придут обязательно. Мстить будут. А потому хотел посоветоваться с профессионалами, что ему, да и остальным жителям города делать. Учитывая, что представители власти смылись почти сразу после того, как стало ясно реальное положение дел на фронте, учитель превратился едва ли не в последнего мужчину, имеющего хоть какое-то отношение к администрации. Вот и пытался в меру сил разобраться в ситуации и понять, как выкрутиться из проблем.
Что же, Мартынов посоветовал лишь одно: брать в охапку кого только можно и валить отсюда как можно дальше. В леса. Авось не найдут. Просто бежать уже поздно, они далеко в немецком тылу, и фрицы налаживают здесь управление, интегрируя захваченные земли в собственную экономику. Так что или партизанить, или…
– Есть вариант, – негромко сказал Хромов, хотя его, в общем-то, никто не спрашивал. И, когда к нему повернулись, спокойно пояснил: – Если немцы будут знать, что те, кто им нужен, рядом, но не здесь, им будет не до города.
План его был прост и банален. Немцы, конечно, те еще кадры, но здесь и сейчас у них сил кот наплакал. Все на фронте, пытаются развить наступление, темпы которого все больше отстают от заранее разработанных и высочайше утвержденных планов. Не зря они так рьяно формируют полицейские силы из местных предателей – явно пытаются освободить для передовой хоть сколько-то надежных солдат, пускай даже и не высшего сорта. То же и с техникой – нет ее здесь у них. Физически. Потери еще никто не отменял, не зря затрофеивают все, что можно. Так что в тылу в лучшем случае какое-то совершенно незначительное количество легких танков и бронетранспортеров. Что посовременнее тоже на фронте, и это радует.
Соответственно, и масштаб действий у фрицев будет невелик. Здесь их уделали уже дважды, а они не дураки. Оставить выходку безнаказанно не смогут, это некислый удар по имиджу, но и понимают, что лезть малыми силами – просто бездарно терять людей. Соответственно, народу они пришлют изрядно, и техники тоже, а сделать это можно лишь собрав все, что получится, из окрестных гарнизонов. Фактически оголить их. И единовременно нанести удар они смогут только в одном месте. А вот дальше становится уже интереснее.
Если они будут устраивать показательные акции в заштатном городишке, когда точно известно, что их обидчики потрошат эти самые ополовиненные гарнизоны, их не поймет собственное командование. Так что останется им гоняться за оперирующей в тылу бронегруппой, оставив город в покое, а там, со временем, все или забудется, или у местных останется как минимум больше времени на подготовку.
– Знаешь, – когда Сергей закончил говорить, Игнатьев усмехнулся. – По сути, ты предлагаешь сейчас подставиться. У нас техника далеко не вся пока на ходу, надо время на ремонт. Бросать ее, что ли? А раненые? Что с ними делать будем? Оставлять здесь, чтобы сдали, как Селиверстова?
– Не-а. Нам ведь надо не устраивать реальные погромы, а всего лишь хорошенько нашуметь. То есть вы идете на базу и делаете то, что запланировали, а я организую шоу. Для этого трофеев, что мы здесь взяли, хватит за глаза. Уведу фрицев подальше, потом брошу танки, благо это барахло не жалко, и вернусь. Вряд ли нанесу этим рейдом немцам серьезный урон, однако же ловить они нас будут совсем в другом месте.
– Это если получится, – задумчиво пощипал уже начавший зарастать щетиной подбородок Мартынов. – А если нет?
– Я возьму своих людей, подготовка у них что надо, и шансы разом повышаются. А еще мне нужен проводник из местных. Надеюсь, наш… гм… добрый знакомый сумеет это организовать?
Калмыков не задумываясь кивнул. Все правильно, ему предложили реальный выход из положения, и он схватился за него обеими руками. Неохота перед самой зимой в лес-то сбегать. Игнатьев вновь выдал усмешку:
– Серег, ты напоминаешь мне кошку. Знаешь, чем она отличается от
