Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин
Однако время я не тратил, лес густой, хвойный всё же, по сути единственная зелёнка вокруг. Не смешанный, но подобрать пути отхода, я смог. Однако и те что меня брали, отлично понимали куда я двину, и шансы перехватить меня вполне были высокими. Я прижат к берегу, тыл тут охраняют неплохо, сам без документов, найти меня, если поднять части и начать широкополосные поиски, вполне возможно. Так что ноги, бедные ноги, выносите поскорее… голову. Вот так спустив дрона, тут просвет был, не цеплял ветки, и убрав его, рванул дальше. Побегать пришлось, вечер уже наступил, темнеть начало, но мои предположения о крупных поисковых работах, вполне оправдались, не раз видел цепочки бойцов, что прочёсывали разные места. А лес вскоре закончился, дальше уже в открытую не выйдешь. Пришлось ждать темноты. Тут пригодились «когти» связистов, и ремень монтёра. Поднялся с помощью них по стволу на верх сосны и там затаился. А как стемнело, рванул дальше. Уже на велике катил, иногда вставая и поднимая дрона, чтобы глянуть что вокруг происходит. Так пару раз удачно избежал места засад. К утру на попутной машине, шофёр знакомый, меня знал, добрался до штаба нашей армии. Там маякнул знакомому офицеру штаба, тот уже и сообщил генералу. Оказалось, правильно я скрытничал, прибыли особисты Тридцать Седьмой, меня искали, арестовать хотят. Есть свидетели, что я убил бойцов и офицеров разведки Тридцать Седьмой. Вот и описал всё как со своей стороны видел, был связан и с мешком на голове. Что я ещё мог подумать? Генерал кивнул, сообщая:
- Знаю. По их показаниям, те стали свидетелями как тебя немцы взяли, хотя летчика и охрану вырубили, что на немцев не похоже. А они потом тебя у немцев отбили.
- Инсценировка. И тупая ещё.
- Да понятно, что врут, - мотнул шеей генерал. - Сейчас напишешь показания, документы тебе восстановят, я распоряжусь, но пока нужно тебя где-то спрятать. Как всё успокоится, продолжим работать. Время до того, как всё подсохнет, есть… О, на нас партизаны вышли, с того берега, в ста километрах от Днепра их база, помогаем чем можем. На пару недель отправляю в отряд, командировочные сейчас оформят. Поможешь там партизанам. Хм, на месте решите где нужна помощь. А пока свободен.
Дальше меня к особистам, но это наши, тут и прокурорские были, написал заявление о похищении, как всё дело было, мол, автомат вырвал у одного из солдат противника, как ушёл, и добрался до своих. Мой заявление завизировали, хотя понимали, что это дружественный огонь, неприятно что свои погибли, но тут ситуация сложилась так не по моей вине. И этой же ночью, как стемнело, меня на связном «У-2», с грузом для партизан, и отправили с глаз долой, теперь наши прокурорские будут бодаться со следователями Тридцать Седьмой, и вот кто кого, будет видно в скором времени, а меня пока спрятали. Документы пока не выдали, сделать их не сложно, но есть шанс вернуть те, что у меня забрали. Не получится, тогда и сделают новые. А пока выдали бумагу от штаба армии командиру партизанского отряда «За Родину», что я поступаю в его распоряжение на две недели, по направлению разведки и диверсий. Такая формулировка была. Самолёт летел, я сидел на месте пассажира, на ногах мой вещмешок, винтовка снайперская стоит, приклад в пол, на голове лётный шлемофон с очками, пилотку новую получил. Да и вообще неплохо снарядили. Лететь недолго, так что спать не стал, тут час и на месте, поэтому размышлял, поглядывая на редкие огоньки вокруг, мы уже летали над вражеской территорией. Высота метров триста была. Ситуация с похищением крайне неприятной и нелепой была. Зачем и почему?! Думали мне байку с спасением от немцев расскажут и я воспылав к ним любовью и благодарностью на них работать буду? Да ни черта, сразу вернусь в свою армию. Не отпустят, так сбегу. Однако, они это сделали. И вот к чему всё привело. Да уж, Россия всегда была богата на дураков, и почему-то чаще всего я именно с ними имею дело. Ладно, что было то было, пусть следователи разбираются, тут вообще непонятно кто винтован, но то что крайнего найдут быстро, я уверен. Всегда кто-то должен быть виноват. И кто из командармов и их команд сильнее, тот и передавит. Если наши возьмут, я выйду из ситуации чистым, если Тридцать Седьмой, то я и стану крайним и на меня все шишки повесят. Даже самому стало интересно, чья возьмёт, по крайней мере все награды в хранилище. Теперь не ношу, отобрать не смогут.
Также я размышлял о партизанах. А тут тоже есть о чём подумать. Сейчас какой месяц? Правильно, апрель. А это значит все запасы подъели, сидят на подножном корму. Какие диверсии и операции? Тут жратвы бы достать и поесть досыта наконец. Я где-то читал, что все партизаны в этой войне были больше озабочены добычей припасов и складированием для ближайшей зимы, а боевые действия против немцев, это так, от силы двадцать процентов их действий. Получится побить немцев, хорошо, если нет, ну и чёрт с ними, главное налететь на какое село, пограбить склады и свалить. Так что, что примерно меня ожидает, я знал. Голод. Что ж, буду вести разведку и наводить на запасы немцев партизан, выметем вчистую всё. Да и догнать и отобрать не дам, засады устроим. Что ещё радовало, так это возможность побывать во вражеском тылу. У меня полторы тонны свободно, а напомню, самолётом теперь управлять умею.
