Александр Абердин - Три года в Соединённых Штатах Америки
Глава 22
Разборки местного значения
Хотя это была и суббота, у моей королевы был рабочий день и при этом ей предстояло трубить в институте до семи вечера, а на меня после того, как я провёл по гоночной трассе Борьку, напал безудержный приступ лени. Поэтому, проехав на небольшой скорости по большому кольцу, я даже не поехал на завод, в котором ударными темпами шли пуско-наладочные работы. Все заводские корпуса уже были возведены и вскоре он должен был начать выпускать продукцию самого широкого ассортимента. Началось и жилищное строительство. В общем работа кипела, а мне почему-то было лень даже думать о ней. Хотя и довольно редко, со мной такое всё же случалось. Домой ехать мне совершенно не хотелось и поэтому я решил съездить в «Хижину лесника» и пообедать там, а заодно прикупить шашлыков из осетрины к домашнему столу. Вместо того, чтобы пройтись по цехам, как собирался сделать с утра, я заехал на базу, позвонил в ресторан и заказал столик у воды и хороший обед, сказав, что приеду через час двадцать минут. Чтобы не услышать вдруг отказ, я назвал свою фамилию и имя, сказав на всякий случай, что являюсь другом Георгия Ивановича. Ну, что же, так ведь оно и было.
Погода стояла замечательная и я не спеша ехал на своём трайке, уже устаревшим морально, а потому срочно нуждавшемся в замене на новую машину, более прочную и мощную. Надеюсь, что на него быстро найдётся покупатель. Новости из Западной Европы радовали. Куда только не зазывали наших пилотов и представителей минвнешторга. Заявление Брежнева, что Советский Союз стал единственным обладателем совершенно уникальных конструкционных материалов и водородного топлива, вызвало одновременно и восторг, и уныние. Восторг потому, что наша страна была готова продавать комплектующие изделия из поликарбона для производства сугубо гражданской техники и поставлять на мировой рынок водородное топливо, а уныние по той причине, что эта технология станет доступна всему миру только в том случае, если НАТО и страны Варшавского Блока станут разоружаться и пустят танки и прочее оружие, находящееся в Европе, на переплавку и заодно резко сократят ядерные потенциалы.
Идея симметричного разоружения вызвала большой скепсис практически у всех политиков Запада и восторг в странах третьего мира и неприсоединившихся странах. Ну, политика политикой, а вот производители автомобилей отреагировали очень быстро, как и транснациональные нефтяные корпорации и вот почему. Минвнешторг сразу же назвал несколько точек на европейской карте, где Советский Союз может поставить на якорь огромные корабли с углеводородными заводами на борту, а также построит заводы по производству любых комплектующих, которые пойдут на производство гражданской продукции. Послание мировому сообществу было простым и очень понятным – новые технологии, позволяющие отказаться от тяжелой металлургии и токсичных выбросов в атмосферу, в обмен на мир. Если политики не спешат идти навстречу Советам, то почему бы не покупать у них водородное топливо и бачки-испарители к нему, ведь русские уже наглядно всем доказали, что небольшая переделка системы зажигания и в любой автомобиль с бензиновым двигателем его можно заливать, ничего не опасаясь, водородное топливо, чтобы заправлять автомобиль в пять раз реже и получить прибавку к мощности в двадцать пять процентов в виде бонуса.
Процесс только-только начался, но заинтересованность проявили уже во многих странах и самое замечательное заключалось в том, что бачок-расширитель, изготовленный из тёмно-синего лонсдейлита, оснащённый практически вечными серебряными нагревательными элементами, невозможно вскрыть, разобрать или разбить. Он стоил жалкие пятьдесят долларов, но зато его можно было ставить на любой легковой автомобиль с бензиновым двигателем, чтобы потом экономить на топливе. Это была очень вкусная наживка и на неё уже повелись во многих странах и специалисты из Союзвнешторга заключали один контракт за другим, а на углеводородном заводе спешно завершали монтаж оборудования в двух цехах втрое большего размера. Да, и в других регионах начали готовиться к модернизации нефтеперегонных заводов. Водородное топливо требовалось и внутри страны, тем более, что угля и горючих сланцев в Союзе имелось столько, что его на доброе тысячелетие хватит. Заговорили о переводе на водородное топливо ТЭЦ и обычных котельных. В общем подарок Дейра, Вилиэн и Бойла пришелся очень кстати.
Всё это было замечательно, но лично меня куда больше радовало совсем другое. В нашем крае была, наконец, создана особая открытая экономическая зона и в ней разрешили частную предпринимательскую деятельность, но не кооперативного характера, как это было сделано при Горбачеве. Людям просто позволили открывать частные ателье, парикмахерские, кондитерские и другие малые предприятия, но даже не это главное. Все остальные предприятии кроме тех, которые априори не могли существовать иначе, как государственные, объявлялись народными закрытыми акционерными обществами. Это затрагивало как город, так и село. Нерадивых директоров в шею пока что никто не гнал, но уже через год рабочим, а также всем тем, кто ранее проработал на этих предприятиях не менее десяти лет и вышел на пенсию, то есть собственникам предприятий, предстояло проголосовать за прежнего директора или выбрать нового. Порядки и законы в свободной экономической зоне были расписаны буквально по каждому пункту, даром что ли Наташа почти три недели диктовала в микрофон, как их создавали и развивали в Китае и не в нём одном, но и в других странах.
В край заблаговременно завезли все необходимые материалы и типография, в которой я уже не работал, распечатывала их многотысячными тиражами. Крайкому же партии вменялось в обязанность внедрить всё в жизнь, а если учесть, что я тоже вложил в это дело немалую лепту, пусть и не за счёт своего ума, то дела продвигались довольно успешно. Рынок рынком, но выполнения плана государственных поставок никто не отменял, хотя теперь их разрешилось корректировать и заменять, например, поставки зерна мясом или другой продукции и наоборот. В общем колхозам и совхозам дали право самим выбирать, что им выгоднее выращивать с точки зрения условий хозяйствования, но вместе с тем было строго приказано срочно подготовить свои собственные проекты по переработке сельхозпродукции. Для этой цели даже был специально издан целый трёхтомник «Основные виды современных предприятий по переработке сельскохозяйственной продукции». Книгу эту скомпилировал Бойл, а я лишь перепечатал и снабдил рисунками, ну, и ещё написал разделы посвящённые маркетингу и стратегии вывода продукции на рынок.
Сам я этого не видел, некогда было, но говорят, что когда эта книга появилась в открытой продаже, то народ занимал очередь в книжный магазин с ночи, причём в основном цеховики и прочие предприимчивые граждане. Какого-то особого эффекта от нововведений ещё не было, но народ в нашем городе и во всём крае оживился и повеселел. Во всяком случае помимо того, что рядом с городом строилось сразу несколько заводов, сведённых в холдинг, швейная фабрика, объединившись в одно закрытое акционерное общество вместе с ателье моды «Силуэт», трикотажной и кожевенно-обувной фабрикой, директором которого стала наша Галинка, первым вышло на внешний рынок. Задолго до того дня, как в Западную Европу полетели «Метеоры». Настоящих супербайков в продаже ещё не было, а кожаные комбинезоны для мотогонщиков, трикотажные вкладыши в них, мотобутсы и шлемы-интегралы в кооперации с заводом «Метеор». Ещё они поставляли на экспорт отличные кроссовки с вечной фиолетовой подошвой из асфальтеновой резины, а также косухи с советской символикой для байкеров, но не чёрной, а красной кожи. Во Франции и Германии случались потасовки в тех магазинах спортивных товаров, где их продавали. Особой популярностью пользовались «бородатые» куртки-пилоты с портретами Карла Маркса и Че Гевары на спине и высокие берцы красной кожи с хромированным серпом и молотом на щиколотках.
После пусть и немногих, но впечатляющих побед метеоровских авто и мотогонщиков в Западной Европе, после того, как жители Западной Германии, Франции и Италии увидели настоящий супербайки, на которых пилоты рвали в клочья всех своих конкурентов, советская гоночная амуниция раскупалась очень быстро. Ну, а как только не только на телевидении, но и в кинозалах был показан пятиминутный рекламный ролик с самоубийственным, как писали газеты, краш-тестом, когда я пробил на «Метеоре-Альфа» две стены подряд и во второй раз с машины не слетели даже тапки, молодёжь в Западной Европе была готова купить даже настоящие серп с молотков без берцев, получивших название «red russian tractor». Первые продажи «Метеоров» были назначены в пятнадцати городах Западной Европы на седьмое ноября и завод «Метеор» должен начать их выпускать серийно уже через месяц, а пока что ещё четыре «Метеора-Альфа-П» отправились в испытательный автопробег по такому лютому бездорожью, что даже видавшие виды раллийные гонщики схватились за головы. Пустыня Гоби это ведь далеко не подарок даже для сверхпрочных автомобилей с мощнейшими двигателями. За этим автопробегом внимательно следила интернациональная киносъёмочная бригада и в каждой машине сидело по кинооператору.
