Скаут - Александр Вячеславович Башибузук
Русский кивнул.
— Уходи… — Тим оторвал от него за ошейник Бурбона и бегом вернулся к трупам боевиков.
И очень вовремя, потому что через минуту из зарослей вынырнул Мак-Мерфи.
— Всех взял? — он пристально посмотрел на Тимофея.
— Да, показалось, что русские, но нет, обычные терры.
— Русские остались там, — Плакса показал взглядом себе за спину. — Теперь уходим.
Возле разбитой колонны скауты быстро обыскивали трупы и собирали оружие, немного в стороне лежали двое мертвых европейцев. Один из них сильно обгорел, а второй был весь посечен осколками.
— Документов при них не было, — довольно хмыкнул Мак-Мерфи. — Но я уверен, что это русские коммунисты. — Этот… — он пнул одного из мертвых. — Отстреливался до последнего, зацепил Фила, пришлось забросать гранатами.
Тим едва не выстрелил в Плаксу. Сдержаться удалось только диким усилием воли.
Дальше разбитую колонну и трупы русских советников сфотографировали, а скауты ушли к месту эвакуации.
По пути неожиданностей не случилось, вертолет тоже прибыл вовремя.
Но когда группа уже приближалась к границе, по радио поступило сообщение, что одну разведывательную «Сесну» во время операции сбили из ПЗРК.
И этот самолет пилотировала Сара Смит…
Глава 5
— Район падения? — заорал Тимофей, пытаясь перекричать вой движка и свист ветра. — Район падения где, мать его? Экипаж жив?
Второй пилот сунул ему наушники, а когда он их надел, сухо отрапортовал:
— Самолет совершил аварийную посадку, сигнал бедствия экипаж подал, его запеленговали. Они вышли на связь уже с земли и сообщили, что вокруг шастают группы террористов. Район Котамбора, но на территории Замбии, за рекой. Это случилось полчаса назад. Поисковая служба с ближайшего аэродрома может вылететь только через полтора часа, у них неполадки с техникой. Все остальные борты сейчас возвращаются на дозаправку. Примерно в районе крушения есть тройка «Троянов»[5], они будут в воздухе еще сорок минут, но смогут только поддержать с воздуха. Ближе всех к месту падения мы, но… у нас топлива в обрез, если мы свернем, назад уже можем и не долететь.
— За реку перетянешь?
— Не факт, — пилот пожал плечами. — Если сразу выйдем на место, то возможно. Если придется нарезать круги, точно нет. Учти еще, что там рассадник терров, у них недавно появились русские зенитные ракеты и много РПГ, а наша консервная банка для этих ублюдков, как лакомый кусочек. Нам приказали поступать по ситуации, мы согласны лететь, но решайте сами.
— Сука… — Тимофей остервенело выругался.
К Саре он по-прежнему не испытывал никаких чувств, но мысль о том, что она попадет в лапы боевиков доставляла настоящую физическую боль.
Немного помедлив, он схватил Плаксу за шею, притянул к себе и заорал ему на ухо.
— Сядем как можно ближе к месту падения, вертушка улетит, а мы займемся поиском. Когда найдем пилотов, попробуем уйти землей как можно дальше, за это время борты перезаправятся и вытащат нас. Ты хотел уйти в штаб под крылышко к генералу Уоллсу? Гарантирую, уйдешь. Я это устрою. Сара дочь Смита, не забывай.
— Да пошел ты! — Плакса оттолкнул Тимофея. — Совсем свихнулся? Мне плевать, чья она дочь. Она наш пилот и твоя девушка — этого хватит… — он застучал кулаком по спинке кресла пилота. — Уходи на точку падения!
Остальные скауты торжествующе заорали.
— Смерть террам! Своих не бросаем! Rise, O voices of Rhodesia, Bringing her your proud acclaim!..
Один из близнецов дирижировал перебинтованной рукой.
Даже Бурбон проникся и возбужденно затявкал.
Тиму стало немного стыдно. Он ткнул Мак-Мерфи кулаком в плечо, прижал свой лоб к его лбу и торжественно пообещал:
— Риччи, клянусь, я больше никогда не назову тебя Плаксой.
— Иди в жопу, Медведь, — ухмыльнулся Риччи. — Ты точно псих, и я не успокоюсь, пока тебя под микроскопом не изучит доктор Тернер.
— Договорились! — Тим хлопнул его по спине.
«Хьюи» взял новый курс. Тимофея била сильная дрожь, он даже не ожидал, что будет так переживать за Сару Смит.
Очень скоро вертолет снизился и понесся прямо над джунглями, задевая полозьями верхушки деревьев.
— Пять минут! — объявил пилот. — Готовность пять минут! У вас будет десять секунд, чтобы высадиться…
Неожиданно корпус вертолета задрожал, раздался частый стук, словно кто-то долбил стену перфоратором, а внутренняя обшивка корпуса, прямо над головой Тимофея вспухла клочьями.
Тим крутанул турель и нажал на клавишу спуска. Браунинг задрожал, в нос шибануло пороховыми газами. Красные струи трассеров секанули по джунглям.
— Вижу, вижу!!! Дым! Место падения, строго на север, двести метров… — заорали в пилотской кабине. — Приготовились!
«Хьюи» заложил крутой вираж и завис над небольшой полянкой, скауты посыпались вниз.
Тим бросил пулемет, подхватил Бурбона подмышку и тоже спрыгнул.
Но медоеда вдруг резко вырвало из рук Тимофея.
Вертолет ушел, надсадно ревя и оставляя за собой легкий дымный след.
А над ним…
Над ним болтался на фале, как елочная игрушка Бурбон.
— Твою мать… — зарычал Тим, сообразив, что забыл отстегнуть питомца. Но в следующую секунду ему стало не до медоеда.
Часто застучали пулеметные очереди, над головой засвистели пули. Тимофей прижался к земле, определил сектор откуда вели огонь и начал быстро отползать в сторону.
— Гребанные чернозадые…
Гулко ухнула граната, потом сразу вторая, пулемет резко заткнулся, но выстрелы из карабинов и автоматов продолжали бухать. Тим встал на колени, оглянулся, и припустил по дуге, стараясь забежать атакующим во фланг.
Выстрелы стучали уже совсем рядом, впереди над кустарником поднимались сизое марево сгоревших пороховых газов.
Тимофей резко замедлился, пригнулся и пошел на звуки, высоко поднимая ноги. Сам он никогда не отличался выдающимися способностями бесшумного передвижения, но настоящий Тим Бергер умел делать это превосходно, и умение передалось Тимофею.
Впереди показалась щуплая фигурка в драном камуфляже. Повстанец прятался за деревом и быстро стрелял из карабина Симонова, выставив в сторону руки с оружием. Тима он не видел и не слышал, весь поглощенный стрельбой.
Приклад ткнулся в плечо, мушка заплясала в диоптре. «Немка» коротко дернулась, от курчавой башки повстанца отлетели розовые сопли, а он сам завалился боком.
Никаких угрызений совести Тимофей не испытывал: да, человек, да, живое,
