Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон
— Увы, все, что ты читала, мое.
— Ты не обижайся, пожалуйста. Я тебя кое о чем попрошу. Мы сейчас все равно не спешим, да и спать не хочется. А у тебя в тетради есть еще чистые листы. Напиши что-нибудь, чтобы я была уверена…
Попал… Но деваться некуда, отступать уже поздно… Взял со стола тетрадь и Валину самописку. Глядя в проплывающий ночной пейзаж, освещаемый светом из окон поезда, задумался, а что же собственно написать. В голове всплывали песни, стихи. Но я точно не помнил когда и кем они написаны, известны или нет в этом времени. А нужно было вспомнить то, что точно не имеется сейчас… И тут мне пришел в голову текст песни, что исполнял М. Боярский в фильме «Гардемарины, вперед!» — «Ланфрен-ланфра». Ее написали Виктор Лебедев и Юрий Ряшенцев в 1987, явно не известные в этом времени. И я стал быстро писать в тетради:
В мой старый сад,ланфрен-ланфра,Лети, моя голубка!Там сны висят,ланфрен-ланфра,На всех ветвях, голубка!Ланфрен-ланфра,лан-тати-та,Там свеж ручей, трава густа,Постель из ландышей пуста…
А затем еще накидал любимую «песенку о шпаге» (Юрия Энтина и Евгения Крылатова). Оставалось еще несколько чистых страниц, и, вспомнив «Лирическую» В. Высоцкого, записал и ее:
Здесь лапы у елей дрожат на весу,Здесь птицы щебечут тревожно.Живёшь в заколдованном диком лесу,Откуда уйти невозможно.Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,Пусть дождём опадают сирени,Все равно я отсюда тебя заберуВо дворец, где играют свирели…
Допив коньяк, я отдал тетрадь Вале: — «… Вот и все… Надеюсь теперь поверишь и все твои сомнения отпадут?». Взяв тетрадь, она стала читать написаное. Через несколько минут удивленно посмотрела на меня. Эмоции играли на ее милом лице…
— Если бы я, сейчас не была свидетелем, не поверила бы своим глазам!!!! Просто гениально!!! Какие могут быть сомнения — все написано твоей рукой. Почерк один в один. Всего несколько минут и такие стихи!!! А еще можешь?
— По настроению. Это ты на меня так повлияла.
— Прости, я не хотела тебя обидеть. Просто не верилось что люди так могут…
— Да какие тут могут быть обиды. Все в полном порядке. Иди ко мне, как там у Есенина…
Ну, целуй меня, целуй,Хоть до крови, хоть до боли.Не в ладу с холодной волейКипяток сердечных струй.
Опрокинутая кружкаСредь веселых не для нас.Понимай, моя подружка,На земле живут лишь раз!..
Валя грациозно встала с кресла, потянувшись выключила свет и наши тела сплелись…
А поезд стуча колесами на стыках рельс, уносил нас в темноту ночи, все дальше и дальше…
3 июня 1941 г., вторник. Москва
Рано утром в коридоре раздался голос Петровича: «Граждане пассажиры! Просыпаемся, скоро прибудем в столицу нашей Родины Москву». Вагон стал наполняться шумом открываемых дверей купе, шагов, разговоров.
— Доброе утро! Как спалось? Выспался? — хитро улыбаясь и потягиваясь, спросила Валя. Потягивалась так красноречиво, что из под покрывала показалась ее грудь.
— Доброе. Прекрасно, а как Вы, себя чувствуете, несравненная паненка?
— Просто отлично. Мне снился дивный сон, что кто-то ко мне приставал, а я… так и сопротивлялась… в нежных руках. Вы случайно не знаете молодой человек, кто это ко мне приставал?
— Не знаю. Наверное я. Но для того, чтобы сон стал явью и проверить это, надо бы провести следственный эксперимент…
— Ну, что ж, раз надо так надо, — некоторое время наши тела были заняты ласками, а купе было наполнено поцелуями и колыханием тел. Удовлетворив утреннею страсть и похоть, мы отдыхали, лежа на одной полке. Протянув руку и взяв со столики мои часы, Валя посмотрела на них.
— Все заканчиваем. Надо вставать, а то уже скоро приедем. Да и проводники постель будут собирать. Вставай, лежебока, — сказала Валя, вскочила в проход, собирая разбросанные ночью вещи.
Любуясь ее гибким, стройным телом сказал: «Никогда бы не поверил, что тебе столько лет — энергии, красоты, обаяния на троих молоденьких хватит. Тебе бы косички заплести и точно девчонка-старшеклассница, или студентка-первокурсница…»
— Подхалим… Не подлизывайся, действительно пора собираться. Привести себя в порядок надо… На вокзале сестра должна встречать… — одевая халат и смотрясь в зеркало, ответила она.
На ум пришли стихи Александра Шведова, которые я с удовольствием продекламировал:
Она у зеркала творила красоту,Из сонной женщины лепила совершенство,В помаде скрыв ночную наготуГуб чувственных, припухших от блаженства.Ракушечная выгнутость ресницПереливалась нежным перламутром,Маня ныряльщиков за жемчугом.Цариц Морских узнаешь по повадкам даже утром.
— Не подсматривай… По утрам женщины бывают некрасивые… Вставай давай, действительно пора. Времени много уже.
— Ну надо, так надо, — вставая и одеваясь сказал я. — Кто первый? Ты или я?
Валя меня поняла правильно…
— Конечно я, — ответила она, целуя меня. — Все, не приставай, и не скучай тут без меня… Взяла полотенце и вышла из купе.
… Надо с утра привести себя в порядок. Зубы обязательно почистить, а то разит от меня как от последнего пропойцы… Слава богу, бриться не надо. Щетины нет… Искупаться бы, принять душ… Но увы. Душевой кабиной вагон не оборудован. Придется просто обтереться мокрым полотенцем. То еще удовольствие, я вам скажу. Ладно, потерплю до гостиницы, а там если повезет приму ванн или душ в крайнем случае…
… На столике стоял недопитый коньяк и лежали остатки еды. Ночью не было времени все убрать, так что надо будет сейчас навести порядок. Собрав все ненужное в газету отнес мусор.
Вали все еще не было. Задумался…
… В Москве особо мне делать было не чего. Задерживаться ради встречи с знакомыми Вали из редакции не хотелось. Было только одно обстоятельство ради которого можно задержаться в городе — письмо Сталину. Конспект заготовлен и лежит, но для его составления потребуется еще время и не малое. Часов 8-10 минимум, по максимуму сутки. Необходимо как следует обдумать и все вспомнить. Не писать же наобум…Да и с личным делом стоило разобраться.
Значит надо искать место, где остановиться в Москве. И где не будут мешать. Мою любимую гостиницу еще не построили. А кроме «Националя», «Метрополя», «Гранд-Отеля» и «Москвы» других хороших гостиниц (с горячей водой, обслуживанием) по-моему сейчас и нет. Не считая, конечно, ведомственных. Но в них мне светиться нельзя. Во-первых, могут банально не разместить, сославшись на отсутствие мест и командировочного удостоверения их ведомства у меня. Во-вторых, можно встретить кого-то, знающих мою личность. Москва — это ведь огромная деревня — дома соседа не встретишь, а Москве обязательно встретишься. Не на улице, так в гостинице. Проверено долгими годами командировок и жизни в столице…
Можно конечно напроситься к Вале. Она не откажет после сегодняшнего. Но там вряд ли удастся сделать задуманное. Конечно, будет приятно, но дело не продвинется не на грош. А времени уже и так совсем не остается. В поезде писать точно не придется. Еще не известно как и в каком вагоне поедет из Москвы Седов. Разницы в принципе никакой нет — соседи все равно не дадут писать. Так что размещение у Вали не вариант… Только если на самый крайний случай…
…Частный сектор можно поискать, но близ Белорусского вокзала хорошую комнату не найти. Жилищная проблема в городе не решена. Большинство населения живет в коммунальных квартирах с общей кухней и туалетом… Тишиной и спокойствием там точно не пахнет… А появившийся новый постоялец событие не ординарное и ажиотаж точно обеспечен… Работать не дадут… Вдобавок, кто-нибудь из соседей может сообщить в районное отделение милиции. И посещение милицейского патруля или участкового с проверкой паспортного контроля тогда точно не избежать… А может еще кому настучат… Преступность в Москве не изведена и вполне можно влипнуть в неприятную историю… Я то не боюсь, но лучше сейчас не рисковать…
… Так что, остается только гостиница… Как наиболее безопасный и законный способ отдыха и работы… Лучше всего, наверное, «Москва», недавно построенная, воплотившая в себя все самое наилучшее. С хорошим сервисом, питанием, горячей водой. В шаговой доступности от Кремля, станции метро, центральных магазинов. Остальные известные мне гостиницы служат для размещения иностранцев и находятся под негласным надзором НКГБ и НКВД. Или же совсем негодные с туалетом и душем в конце коридора… Хочется на последок вкусить радости бытия.
В «Москве», насколько помню, тоже размещали иностранцев. Но все — таки не очень много и в основном размещают наших местных: руководителей производств, депутатов, известных лиц, приглашенных в Кремль. Но запрета на размещение иных лиц нет. Так что можно попробовать, ну а не получится искать другую. Только обязательно нужно будет взять такси, чтобы не обивать ноги в поисках…
