Дерек Ленди - Сыщик-скелет идет по следу
Стефани поняла, почему на дверях не было номеров. Все они вели в одно помещение. Стен между комнатами не было, вместо них стояло огромное количество стеллажей с книгами. Бесконечные ряды книг, лабиринт стеллажей растянулся от одной стены дома до другой. Ловкач и Стефани шли за человеком в очках, и девочка успела разглядеть каких-то людей, погруженных в чтение и почти не видных в тени. Эти люди показались ей какими-то неправильными.
В середине библиотеки, между стеллажами, как поляна в лесу, открылось пустое пространство. Там стояла самая прекрасная женщина, которую Стефани когда-либо видела. Ее волосы были черными как вороново крыло, а глаза – бледно-голубого цвета. Лицо казалось таким изящным и нежным, что Стефани испугалась, что оно разобьется, если женщина захочет улыбнуться. Но женщина улыбнулась, и лицо не разбилось. Стефани почувствовала, как ее охватывает сумасшедшая радость, и решила, что она всю жизнь готова находиться здесь, рядом с этой женщиной.
– Перестань, – сказал Ловкач.
Дама обратила на него свой взгляд и игриво улыбнулась. У Стефани от восхищения перехватило дыхание. Тело налилось тяжестью, руки и ноги окаменели. Все, чего она хотела от жизни – остаться здесь, на этом самом месте, чтобы смотреть и смотреть на эту чистую и истинную красоту.
– Хватит, – потребовал Ловкач.
Дама рассмеялась, пожала плечами и вновь посмотрела на Стефани.
– Прости, – проговорила она.
У Стефани закружилась голова, девочка покачнулась, но Ловкач был рядом – он обхватил ее за талию и поддержал.
– Приношу свои извинения, – слегка кланяясь, сказала дама. – Я забыла, как действую на людей. Первое впечатление и все такое…
– По-моему, ты забываешь об этом всякий раз, встречая новых людей, – заметил Ловкач.
– Что поделаешь, я такая легкомысленная.
Ловкач хмыкнул и повернулся к Стефани.
– Не смущайся. Каждый, кто видит Китайну впервые, влюбляется. Поверь, чем дольше ее знаешь, тем слабее чары.
– Они становятся слабее, – проговорила женщина по имени Китайна, – но никогда не исчезают совсем, правда, Скелетжер?
Убедившись, что Стефани пришла в себя, детектив снял шляпу и взглянул на Китайну. Он не стал отвечать на ее вопрос. Китайна улыбнулась Стефани и протянула ей свою визитную карточку, на белоснежной поверхности которой значился только номер телефона, напечатанный изящным шрифтом.
– Позвони, если тебе попадется книга или любой предмет, который может меня заинтересовать. Раньше и Скелетжер так поступал. Сейчас уже не то. Слишком много воды утекло с тех пор. О, где же мои хорошие манеры? Меня зовут Китайна Грусть. А тебя?
Стефани уже хотела сказать свое имя, но Ловкач резко повернул к ней голову, и она вспомнила его слова. Стефани вздрогнула. Потребность сказать этой женщине свое имя была почти непреодолимой.
– Тебе незачем знать ее имя, – сказал Ловкач. – Тебе следует знать только одно: при ней кто-то проник в дом Гордона Эджли. Интересно, что этому типу там понадобилось?
– Ты не знаешь, кто это был?
– Это мне не интересно. Меня интересует только его хозяин.
– И кто же, по-твоему, его хозяин?
Ловкач не ответил, и Китайна рассмеялась.
– Снова Змей? Дорогой, ты, как всегда, думаешь, что за каждым преступлением скрывается Змей.
– Но это на самом деле так.
– Тогда зачем ты ко мне пришел?
– Ты умеешь слушать.
– Разве?
– С тобой разговаривают разные люди.
– Я действительно очень общительная.
– Тогда, может, ты слышала что-нибудь… какие-нибудь слухи, сплетни?…
– Ничего, что могло бы тебе помочь.
– И все-таки что-то ты слышала?
– Да так, ерунду какую-то. Это даже слухом назвать нельзя. Змей наводит справки о Скипетре Древних.
– То есть?
– Он его ищет.
– Каким образом? Скипетр – вымысел.
– Вот и я говорю, что это все ерунда.
Ловкач помолчал немного, как будто укладывал в голове эту информацию, отдельно от остальной.
– Так что же такого было у Гордона, что он или кто-то другой захотел украсть?
– Наверное, много чего, – ответила Китайна. – Милый Гордон, как и я, был коллекционером. Хотя, по-моему, тебе следует задать совсем другой вопрос.
Ловкач задумался.
– А-а…
Стефани посмотрела на обоих:
– Что? Что такое?
– Вопрос, – проговорил Ловкач, – состоит не в том, что хотели украсть у Гордона, а что из того, что хранил Гордон, нельзя было украсть, пока он был живым?
– Есть разница? – нахмурилась Стефани.
Китайна ответила:
– Бывают предметы, которые невозможно забрать, имущество, которое невозможно украсть. В таких случаях владелец должен умереть, и только потом кто-то сможет воспользоваться его артефактами.
– Если узнаешь что-то полезное, ты мне сообщишь? – спросил Скелетжер.
– А что я получу взамен? – На губах Китайны снова появилась лукавая улыбка.
– Благодарность.
– Заманчиво, очень заманчиво.
– Тогда, может, выполнишь мою просьбу просто так, по-дружески?
– По-дружески? – удивилась Китайна. – После всех этих лет, после всего, что случилось, ты говоришь, что снова стал моим другом?
– Я имел в виду Гордона.
Китайна рассмеялась. Скелетжер повел Стефани к выходу.
* * *Стефани заговорила только на улице.
– Вот она какая, Китайна Грусть, – сказала она.
– Да, – ответил Ловкач. – Женщина, которой нельзя верить.
– А имя красивое.
– Как я уже говорил, имена имеют силу. У каждого человека есть три имени, – сказал он. – Имя, с которым он родился, имя, которое ему дали при рождении, и имя, которое он себе взял. Каждый человек, кто бы он ни был, рождается с именем. Ты тоже. Кстати, тебе оно известно?
– Вопрос с подвохом?
– Ты знаешь свое имя?
– Да, Стефани Эджли.
– Нет.
– Нет?
– Это имя тебе дали. Так называют тебя другие люди. Маг, какой бы силой он ни обладал, зная твое имя, может оказывать на тебя влияние и даже немного тобой управлять – может заставить тебя вставать, садиться, разговаривать и все такое.
– Как собаку.
– В некоторой степени.
– Ты сравниваешь меня с собакой?
– Нет, – сказал он и, немного помолчав, проговорил: – А вообще-то да.
– Как мило!
– На свете много девчонок по имени Стефани. А фамилию Эджли носят все твои родственники. Но у тебя есть другое, настоящее имя. Имя, которое принадлежит только тебе одной.
– Какое?
– Не знаю. И ты этого не знаешь, по крайней мере не осознаешь этого. В настоящем имени твоя сила, но, зная его, другие люди могут получить абсолютную власть над тобой. Если кто-то узнает твое настоящее имя, он сможет влиять на твои привязанности, на твою любовь, на все твои чувства. Ты полностью лишишься воли. Вот почему мы скрываем наши истинные имена.
– А третье имя?
– Это имя ты берешь сама. Оно не может быть использовано против тебя, это твоя первая защита против мага. Оно скроет имя, данное при рождении, и защитит настоящее имя, вот почему так важно правильно его выбрать.
– Скелетжер – это имя, которое вы сами взяли?
– Именно так.
– А мне тоже нужно иметь третье имя?
Ловкач на мгновение задумался.
– Если ты останешься со мной, тогда да, наверное, нужно.
– А я могу остаться с вами?
– Это зависит от… Тебе требуется разрешение родителей?
Родители сами хотели, чтобы она нашла свой путь в жизни. Они не уставали это повторять, имея в виду школу, колледж и работу. Но они наверняка не принимали во внимание наличие живых скелетов и волшебства. Если бы они знали, их советы, пожалуй, были бы совсем другими.
Стефани пожала плечами.
– Нет, это совсем не обязательно.
– Тогда хорошо.
Они сели в машину и выехали на дорогу. Стефани взглянула на Ловкача.
– А кто такой Змей, о котором вы говорили?
– Нефариан Змей – один из плохих парней. После того как Меволента не стало, он занял его место.
– И что в нем такого плохого?
Некоторое время в машине был слышен лишь гул мотора.
– Змей – адепт, – наконец сказал Ловкач. – Он был одним из самых доверенных приближенных Меволента. Помнишь, Китайна говорила о том, что она коллекционер, что Гордон был коллекционером? Так вот, Змей тоже коллекционер. Он собирает магию. Он пытает, калечит и убивает, чтобы узнать секреты других людей. Он совершил бесчисленное количество зверств, чтобы вызнать тайные ритуалы и среди них самый главный, который он и такие же религиозные фанатики, как он, искали несколько сотен лет. К началу войны он сумел заполучить это… оружие. Сейчас в его арсенале полно всяких трюков, но Змей по-прежнему использует то оружие, потому что, честно говоря, от него не существует защиты.
– Что же это за оружие?
– Чтобы тебе было понятно, это – смерть в агонии.
